Рождественское чудо

— Совсем старик память потерял, — продолжал смеяться он. — Хоть я и не так стар, как выгляжу. Проходите.

Вновь взяв ёлку в руки, мужчина открыл дверь шире и первый вошёл в подъезд. Акира последовала за ним, прыгая на костылях, и на её удачу, мужчина жил на первом этаже. Мадара замыкал их, закрывая подъездную дверь, через которую начал просачиваться неожиданно появившийся снег. Сегодня его не было, но стоило им выйти из машины, как он тут же снова начал падать.

Джирайя подошёл к первой двери и открыл её ключами. Его гости последовали за ним, когда он затащил ёлку, но еле вместились в маленькой прихожей. Мужчина поспешно разделся и закинул дерево на кухню, облокотив на холодильник, но оно накренилось и упало на пол. Мужчина, заметив это, махнул рукой и начал помогать раздеваться гостям, а затем проводил их в небольшую комнату.

Вся квартира была уже потрёпана временем, но в ней всё равно было довольно уютно. Все стены были забиты стеллажами с книгами, и, увидев их, Акира удивлённо открыла рот. Она не представляла, сколько нужно было читать, чтобы прочесть все эти книги, которые были у Джирайи.

В углу комнаты стоял небольшой стол со стулом, а напротив стеллажей располагался двухместный потрёпанный кожаный диван. Хозяин квартиры указал гостям на него, а сам сел за стол, который был завален различными бумагами. Над столом была прицеплена доска с небольшими исписанными листиками, которые, видимо, были важны для мужчины.

— Ну, что же, — произнёс он, потерев переносицу. — Это так волнительно. На самом деле, я и не ожидал, что ко мне кто-то нагрянет в гости.

— Но вы писали письмо, — проговорила Акира.

— Я думал, что это письмо в пустоту. Так, чтобы выплеснуть свои мысли и во что-то поверить, но я не думал, что кто-то действительно решит мне помогать выполнять моё желание.

— Но это так, — с лёгкой улыбкой ответила девушка. — Я пришла, чтобы забрать рукописи и отнести их в издательство.

— Мне кажется, что это бессмысленно.

Мужчина тяжело вздохнул и махнул на неё рукой, оборачиваясь к горам распечатанного текста. В углу стола стоял старенький принтер, и Акира не могла поверить, что именно он смог распечатать так много. Джирайя тем временем перебирал листы, хмуро смотря на них. Девушка ощущала, как он действительно находился на грани того, чтобы бросить писательство — дело всей своей жизни, и от этого на душе становилось грустно.

— Зачитайте нам что-нибудь, пожалуйста, — попросила девушка. — Я уверена, что ваши книги стоят внимания.

— Зачитать…

Джирайя вытянул губы и взял со стола свои очки, чтобы лучше видеть текст. Он начал просматривать бумаги, но постоянно всё откладывал в сторону, будто решив, что этот отрывок не стоит ничьего внимания. Мадара тем временем начинал уже постукивать пальцами по колену, явно недовольный сложившейся ситуацией.

Взглянув на него, Акира увидела, каким измотанным был мужчина. Она не знала, чем он именно занимался на работе, но было видно, что Учиха устал и желал оказаться в собственной квартире перед телевизором, а не здесь, слушая безнадёжного старика. Но Акимочи было действительно интересно, поэтому она обернулась обратно к хозяину квартиры, который наконец-то достал нужный лист и откашлялся, охваченный волнением.

— Я чувствовала, как вода расступалась перед каждым нашим движением, как пальцы зарывались в мокрый песок, что ускользал в то же мгновение, подхваченный волной. Солёная вода капала с его разгорячённых губ, опьяняя мой слабый разум. Ему было сложно бороться с собой, ведь он был обескуражен, а звериное желание подступало с новой силой. Сильные руки дотронулись до моей груди, сжимая, как спелый фрукт, и пробуя губами на вкус… Он… — Джирайя наклонился над листом, потеряв строчку, и поправил свои очки. — Он зарычал подобно раненному зверю, и его твёрдое копьё упёрлось в моё мокрое лоно.

Акира выпучила глаза, чувствуя, как начинает краснеть, и обернулась к Мадаре. Мужчина взглянул на неё в ответ, но, в отличие от девушки, он не был смущён. В его глазах находились смешинки, и его, наоборот, забавляла эта ситуация, в то время как Акимочи готова была провалиться сквозь землю.

Когда девушка звонила с утра Джирайе, тот говорил, что пишет в основном про сложные судьбы воинов, которые погрязли в пучине борьбы и не могут оттуда никак выбраться. Он рассказывал о том, что первую свою книгу написал о могучем воине, который прошёл свой путь до конца, но умер на поле боя, как настоящий герой. Джирайя рассказывал ей невероятные истории, которые действительно затрагивали душу, но ни разу не упоминал о том, что в произведениях присутствуют такие откровенные эротические сцены.

Идя к нему в гости за рукописями, Акимочи ожидала совершенно другого. Джирайя продолжал читать своё творение, полностью углубившись в написанное, а гости даже не смели его прерывать. Рядом сидящий Мадара готов был уже тихо смеяться, пока Акира пыталась погасить свой румянец.

В конечном итоге, дочитав постельную сцену, автор поднял голову и с ожиданием взглянул на своих гостей. Его глаза горели огнём, а сам мужчина был столь доволен написанным, что его не за что было осуждать. Акира могла лишь выдавить из себя улыбку и откашляться, прежде чем заговорить:

— Впечатляюще. Но, мне казалось, вы говорили о других произведениях? Про воина?

— Эту серию все отвергли, — ответил он, махнув рукой. — Я решил попробовать себя в новом жанре. Думаю, что нашёл свой стиль.

— Он вполне интересен, — наконец-то заговорил Мадара. — Возможно, именно он и заинтересует читателя.

— Вы правда так считаете? — удивлённо спросил Джирайя, а потом громко рассмеялся. — Конечно же это произведёт фурор! Людям должно такое нравиться. Так же такая страсть, такая любовь, такие переживания!

— Очень большие переживания, — прошептала Акира.

— Да, большие! — услышав её, продолжил мужчина. — В начале книги она была влюблена в евнуха, но их пути разошлись, а затем она повстречала императора, но он не смотрел на неё ровно до того момента, пока она не влюбилась в короля. А в конце книги вернётся евнух, который признается ей в любви.

— Это…

— Это гениально! — прервал её Джирайя, вновь рассмеявшись. — Это даже не треугольник, а квадрат. Никто такое ещё не использовал.

Акира вновь взглянула на Мадару, который тихо содрогался от смеха, и тяжело вздохнула. Она уже сомневалась, что хоть какое-то издательство её примет, и вообще боялась представить, как о ней подумают, когда она передаст эти рукописи. Но, раз она уже пришла, то следовало помогать, и неважно, что было написано на этих листах.

— Хорошо, это и вправду необычно, — ответила она. — Давайте мы заберём материал и отнесём его. У вас есть книга на флешке?

— Флешка? — переспросил тот. — Нет, только в печатном виде. Вот.

Джирайя отодвинул от края стола целую стопку бумаг и, взяв её, протянул Акире. Девушка тут же поднялась с дивана и забрала бумаги, удивившись их количеству. Она не понимала, сколько там было страниц, но их было слишком много для одной книги, посвящённой эротическому жанру.

Обернувшись к Мадаре, который встал за ней следом, она выпучила глаза, а затем отдала тому бумаги, когда он протянул руки. Джирайя тоже встал со стула и на радостях обнял девушку, да так крепко, что захрустели кости. Его руки словно капканы вцепились в её тело, и, когда прошло достаточно времени, Учиха кашлянул, намекая, чтобы мужчина отпустил её.

— Вы такие хорошие, — произнёс писатель, отпуская Акиру. — Это будет и правда рождественское чудо, если издательство это примет и напечатает мою книгу.

— Мы будем стараться, чтобы так всё и было, — улыбнулась девушка, отступая назад. — Я вам сразу позвоню, если всё пройдёт хорошо.

— Звони даже если будет всё плохо! Я одинокий старик и порой мне не с кем поговорить, кроме моих молоденьких соседок, а они не слишком разговорчивые.

Акира задумалась, не соседки ли сподвигли писателя сменить жанр, и покачала головой, отгоняя мысли. Девушка поспешила на выход, еле передвигая костылями, и, одевшись, помахала на прощание Джирайе и вышла в подъезд. Мадара последовал за ней и остановился только около машины, еле удерживая листы бумаги одной рукой, пытаясь достать ключи.