Страница 72 из 154
- Пусть превозносят, - снова подал голос тощий. - У него не выйдет. Пятнадцать лет назад вернулись ни с чем, ныне будет то же самое.
- Они просто потревожат шернов, - кивнул Никодар. - Столько взрывчатки они просто не соберут. Но вот мы… - он замолчал.
- Стоит ли нам вмешиваться, вот вопрос, - заговорил Севин.
Слушатели зашумели:
- Пусть пробуют сами!
- Шерны набросятся на них, не на нас!
- Пусть тратятся сами, если охота!
- Это не наша война, а налогов с них пес начихал!
Только голос оружейного торговца выбивался из общего хора:
- То есть как это они от долга отказываются?!
- Что же, я понимаю, - Севин заговорил негромко, но остальные умолкли. - Я тоже думаю, что одолеть шернов колониям не под силу. Но если они сделают это и одержат победу?
- Невозможно, - покачал головой Никодар.
- Хотя бы сначала. Тогда Збигневу покажется, что все ему под силу. Кто знает, что он тогда выкинет. А если шерны одолеют колонии?
- Вот в это я верю, - сказал генерал с легким смешком.
- У них нет столько оружия, - понтифик отошел к окну, где не горели свечи. Сверкавшие снаружи молнии то и дело обрисовывали его силуэт вспышками, а лицо оставалось в тени. - У них нет, но мы здесь можем произвести столько взрывчатки, сколько потребуется. Если даже взрыв не разрушит горы, обозленные шерны нападут на Табир. На Табир, который захотел слишком много власти.
- А если разрушит? - последовал ожидаемый вопрос от кого-то из слушателей.
- То это будет наша заслуга, а не Збигнева, и не Табира! - отпарировал понтифик. - Вы знаете, я всегда предпочитаю ждать, но не сейчас. Ситуацию нельзя выпустить из-под контроля. Юг почувствует себя независимым, потом они и вправду могут разозлить шернов и отыгрывать назад будет поздно. Сейчас, слышите! Сейчас. Да, нужно будет вложиться, но если этого не сделать, мы потеряем больше! Согласны?
Купцы и фабриканты переглядывались, кивая не слишком уверенно, но в целом никто не возражал. Севин хлопнул по столу кипой листов, которую держал в руке:
- Отлично! Сегодня же после грозы - заказ на самый крупный порох во все пороховые мастерские!
Сверкнула целая череда молний по всему небосводу, сверкающим куполом накрыв город. И в громовых раскатах слышалось то эхо чудовищных взрывов, то отголоски хохота потешавшихся над людьми стихий.
Комментарий к Затянуло небо в дожди. Заговор
И это, с Победой!
========== Затянуло небо в дожди. Между двух берегов ==========
Вета вышла на рынок уже перед закатом. Проходя по двору, она и не посмотрела в сторону сидевших у калитки стражников, но всем своим видом выразила им неодобрение. Охранники скосили на нее глаза и ничего не сказали - они уже пытались завоевать если не расположение, так хотя бы понимание, но не добились ничего. Все объяснения, что они люди служивые и просто выполняют долг, Вета выслушивала молча, с каменным лицом. В душе она, конечно, негодовала - это кем надо быть, чтобы согласиться стеречь господина Анну, старейшего ветерана Южного похода, верного спутника Победоносца, одного из основателей Табира! Да нормальный человек предпочтет потерять работу, чем выполнять такой подлый приказ. Анна к своим тюремщикам был и то терпимей, здоровался, иногда звал в дом перекусить, чем страшно огорчал Вету. Не для того она таскала корзины с рынка и убивалась на кухне, чтобы эти бессовестные стражники лопали ее стряпню.
Солнце светило все еще ярко, до заката времени оставалось много, Вета перебралась на противоположную сторону, в тень высокого забора. Навстречу шел человек, нестарый, загорелый, с повязанной вокруг головы тряпицей, одетый в потрепанные штаны и куртку, знававшую лучшие времена. Вета мысленно отметила, что оборванец точно не с их улицы. Разглядывать особенно она его не разглядывала, еще чего, много чести. Но, поравнявшись с ней, незнакомец вдруг развернулся и пошел рядом, чуть позади, обронив на ходу:
- Привет, мамаша.
- Я тебя знать не знаю, мамашей не зови, не усыновляла, - ответила Вета, не оборачиваясь.
- Ну, не серчай, тетушка. Слушай, ты же из дома господина Анны вышла? Что за два тулова в панцирях там во дворе торчат?
- Мне за болтовню не платят, - сердито сказала Вета. - Шел бы своей дорогой.
- Не могу своей, боюсь, помешают. Кто приказал его охранять?
- Спроси соседей.
- Да ты, считай, уже все рассказала. Под арестом Анна.
- Сам ты под арестом, - окончательно рассердилась Вета. - Просто из дома не выпускают.
- Ну это оно и есть. Домашний арест. Хорошо, что тебе по городу бродить разрешают.
- Попробовали бы они не разрешить, - Вета перехватила ручку корзинки, выставив ее вперед, как ружье. - Что ему, с голоду умирать?
- С тобой не умрет, вижу. За что ж его?
- Ступай на сейм, там спрашивай. Мое дело не болтать, а вести дом.
- Был я на сейме. Там много чего болтают, да не про Анну, - незнакомец кивнул в сторону ведущей к центральной площади улицы. Несмотря на расстояние, оттуда слышался гул множества голосов.
- Ну и, значит, не повезло тебе. Иди, иди. Мало ли, почему ты спрашиваешь.
- Не шпион я, тетушка.
- Ступай отсюда, племянничек.
- Ну ладно. Ребята к нему заезжали с десяток дней назад, девица-краса и два парня. С ними что? Успели уехать хоть или как?
- Уехали на Север, - решилась сказать Вета и чуть теплее посмотрела на собеседника. - А ты все же иди своей дорогой. Негоже, чтобы тебя со мной на рынке видели.
Незнакомец зашагал медленнее и отстал, глядя вслед непреклонной старухе. Шум голосов с площади усилился, в нем можно было даже разобрать слова:
- Табир не колония Севера! Табир сам себе господин!
Мальчишка, не подмастерье, а племянник или сын кого-то из носильщиков, просунул в дверь чумазую мордочку.
- Говорят, жахнуло, - сообщил он важно. - В одной оружейной, куда тоже серу с Отеймора носят. Дыма было - страсть!
- Убило кого-то? - спросил старший мастер через плечо. Он растирал в ступке желтоватый порошок.
- Не, - мальчишка шмыгнул носом. - Только опалило.
- Ну и иди отсюда, иди, - сказал мастер строго. - Кто тебя звал? И дверь за собой закрой.
Мальчишка тихонько попятился за порог. Мастер захлопнул дверь сам.
- Не торопимся, - сказал он. - Смесь просохла? Нет? Может, еще кого отрядить к Отеймору?
Работники угрюмо молчали. Кто-то возразил:
- Пока дойдем, как раз… - но не договорил, простой человек в любом случае ничего не решал.
После грозы, едва носильщики притащили полные мешки, появился запыхавшийся гонец из собора и потребовал срочно выполнять храмовый заказ, отложив все остальные. Хозяин спросил, сколько пороха потребуется, услышав ответ, не поверил своим ушам, переспросил: “Сколько?!”, гонец стоял на своем. Хозяин оказался в сложном положении: нельзя было отказать ни Гервайзу, ни посланцу из храма. Дополнительных работников он тоже нанять не мог - все пороховые мастерские срочно готовили огненный порошок для его высочества Севина. Хозяин почесал в затылке и, как поступают абсолютно все начальники в его ситуации, велел подчиненным напрячься и сделать невозможное. Правда, нужно отдать владельцу мастерской должное, - он засучил рукава, нацепил кожаный фартук и принялся за работу вместе с остальными.
- Сито какое брать? - нарушил молчание один из сушильщиков.
- Для храма? Самое крупное. С заказом Гервайза не попутай.
Сушильщик взял сито и понес его в соседнюю комнатушку.
- Там, где жахнуло, вечно что-то горит, - сообщил он на всякий случай.
- Там мастерскую закладывал сами знаете, кто, - подал голос пожилой мастер из дальнего угла. - И впервой-то они горели как раз после казни… сами знаете, кого. Мстит огненный бой за хозяина-то.
- Что вы все о работе, как не мужики, честное слово, - не выдержал один из молодых сушильщиков, - давайте о бабах!
- Давайте, - согласился с ним тот же пожилой мастер. - Вот у меня баба была - порох!