Заложница в академии

— Зачем ты это рассказываешь? — она отпрянула. Звучало просто отвратительно, и тот кто это придумал — умственно отсталый человек, зависший во временах рабства и серебряных браслетов.

— Потому что у меня к тебе дело, и я даю своё слово, за твоё. Приятно начинать новые знакомства с чего-то взаимополезного.

Он пошарил в карманах и достал записку.

— Вот, это прислал мой отец.

Брайт развернула листок и прочитала:

“Якоб. Кто-то должен присмотреть за мисс Масон во время бала. У Хейза намечена помолвка, Прето демонстративно отказался, за что получил от отца наказание. Старший сын Хардинов настроен слишком радикально, а младший, кажется, влюблён в мисс Масон и не может быть объективен. Надеемся на твоё понимание.”

— Оу… но, как я могу тебе доверять? Зачем вообще ты мне это показал?

— Я не намерен делать вид, что просто заинтересовался тобой, — пожал плечами Блауэр. — До сегодняшнего дня я не смотрел в твою сторону. Это и так понятно. Но я не желаю тебе зла, а себе проблем. Я плохой интриган, не умею притворяться, так что решение за тобой. Можешь мне подыграть, сделав вид, что я тебя очаровал и пригласил на бал. Ты можешь также отказаться. Но уверен, они придумают что-то ещё. Найдут того, кто сделает это за меня.

— Они? А ты?..

— Отрицать свою причастность к Ордену не буду, но и делиться подробностями тоже, — улыбка. Приятная и достаточно открытая, чтобы на неё ответить.

— Окей.

— Что? — он явно не думал, что всё будет так просто.

— Окей. Я буду в чёрном.

— Разумеется… — растерянно ответил Якоб.

Приглашение состоялось. А ещё утром Брайт была уверена, что скажет эти слова Энграму.

Этот вариант её уже почти устраивал, одна беда, болтовня и намёки стояли уже поперёк горла и только больше возвращали мысли к ночи с Рейвом Хейзом. Правда ведь, всё познаётся в сравнении.

В следующий раз Брайт и Якобин встретились у киоска с булочками в пятницу. Он предложил оплатить завтрак Би, она отказалась.

Они не стали садиться рядом, это было бы слишком интимно, но выпили свой кофе стоя, как будто бы хотели разойтись, но задержались, чтобы переброситься парой слов. Это заняло почти четверть часа, и Брайт в итоге взяла ещё стаканчик капучино.

И, наконец, записка от отца. Они были очень редкими, короткими и малоинформативными. На этот раз Блэк Масон превзошёл сам себя.

“Блауэру можно доверять”

И больше ни слова. Даже не написал, как продвигаются поиски противоядия.

В итоге, в воскресенье Брайт уже успокоилась окончательно и была даже рада такой компании. Якоб казался ей спокойным и почти интересным. В конце концов других вариантов не было, потому что единственный человек, чьи прикосновения ей были приятны, не приблизится к ней и на милю, не то что разделит танец.

Сейчас этот человек стоит рядом с Шеннен Блан и очень отчаянно ревнует Брайт к собственному другу.

— Мне не спрашивать, почему Хейз так смотрит на нас? — улыбается Якоб и удачно раскручивает Брайт, так что теперь она может смотреть на Хейза через его плечо.

— Просто он в тебя влюблён, очевидно же.

Якоб одобрительно кивает.

— У вас с ним проблемы?

— Я не уверена, что нам стоит о нём говорить. Мне и так приходится терпеть его… на отработках.

— Ах да, библиотека. Ну да, теперь всё ясно… он явно не ожидал от меня такой выходки.

— Он не знал?..

— Нет. Точно не знал. Если только ты не сказала.

— Я? Нет… мы не виделись ни… разу.

С понедельника.

Мы не виделись с понедельника, плавно перешедшего во вторник.

— Я не то имела ввиду. В общим я не говорила с ним целую вечность, да и зачем бы?

— И то верно.

— Ты же шпионишь, да? — Брайт морщится и смотрит с лёгким сожалением.

— Конечно, я для этого тут, — жмёт плечами Якоб и снова раскручивает Брайт.

Она не сдерживает смех, потому что это правда весело.

Если расслабиться, то танцевать — весело. А откровенность Якоба делает всё намного проще.

— Мне нужна сплетня, чтобы рассказать её отцу. Что выберешь? — он подмигивает.

Брайт невольно находит в ложе для родителей высокого кудрявого мужчину, отца Якоба. Рядом стоит такая же высокая женщина с длинными белыми волосами.

— М-м-м… я опять завалила основы дыхания?

— Это очень важная информация для Ордена, — одобрительно кивает Якоб. — Полагаю, можем расходиться.

И они оба смеются.

— Ну же Масон, мне нужна настоящая информационная бомба, подумай об этом и расскажи мне во время нувара!

— О, только не говори, что тут танцуют эту древность! — восклицает Брайт.

Музыка стихает, все расходятся, ищут столики с напитками.

— Демонстрационная часть обычно состоит из трёх танцев. Этот, потом нувар и гонт. Умеешь?

— Да, — раздраженно тянет Брайт. — Катастрофа. Особенно Гонт, хуже Нувара.

— Зато потом можно просто развлекаться.

— Ты не обидишься, если на этом мы и закончим? — морщится она.

— Вовсе нет, станцуем Гонт, демонстративно попрощаемся с моими родителями, и я тебя провожу. Идёт?

— Идёт, — Брайт улыбается и послушно идёт к столику с напитками, чтобы взять бокал шипучего вина.

Сирены больше не видно, а Бели Теран выглядит злой и потерянной. Брайт пытается пересчитать количество своих врагинь.

Марион Порт, подруга Теран, явно смотрит с ненавистью. При этом она сжимает руку Энграма.

А ещё дерзкая девчонка с большим ртом и удивительно широким носом, тоже из компании Теран, просто просверливает в голове Брайт дырки.

— Почему они на меня так смотрят?

— Кто? Аа… Марион обещают Энгу в невесты, а он отказывается из-за тебя. Ну так, по крайней мере, говорит. Полагаю, Марион не очень довольна, но могут быть и другие причины, не знаю, что ты ей сделала. А Айрен… это уже моя невеста. Ну потенциальная.

— Надеюсь, они не набросятся на меня ночью всей компашкой…

— Ты неприкосновенна, — вдруг произносит Якоб. — Пока жив твой отец. Это его условие. Если с тобой что-то случится…

— Как он узнает?

Якоб жмёт плечами.

— Он был очень убедителен, утверждая, что всё узнает. Отец не сомневается в его словах, так что, полагаю, это правда. Всем детям Ордена запретили касаться тебя.

— А Бели…

— Сходит с ума, не обращай внимание. Ну что, готова к Нувару?

Брайт вздыхает и подаёт руку.

Рисунок танца чрезвычайно сложный, но достаточно привычный, чтобы не путаться. В Дорне такое любили. В доме князя танцы устраивали на улице, много пили, ели и это всегда было весело. Отец обожал такие вещи и таскал с собой дочь, но с тех пор прошло много лет, и обстановка теперь совсем не дружеская.

— Ты неплохо двигаешься, — улыбается Якоб.

— Я вообще не понимаю, почему вы танцуете этот танец, Траминерцы, — фырчит Брайт.

Они с Якобом соединяют руки и по-очереди обходят друг друга по кругу. — Это дорнийская культура.

— Танец из Пино!

— Дорн ближе к Пино, чем Траминер.

— Единственная Пинорка осела в Траминере!

— А жить уехала в Дорн!

— Слухи.

— Не думаю.

И они смеются. Опять.

Тут же в груди вспыхивает такой приступ ревности, что Брайт не сразу понимает, что он принадлежит Рейву, а не ей.

Хейз и Блан танцуют рядом, в соседнем круге, а значит, могут оказаться совсем скоро слишком близко.

— Эй, Блауэр, мы присоединимся? — тут же слышит Брайт.

Это Энграм и Марион Порт, предлагают встать с Брайт и Якобом в четвёрку.

— Они уже обещали, — медленно произносит Хейз, почему-то оказавшийся совсем рядом.

Круги распадаются, формируются четвёрки. Энграму ничего не остаётся, как пожать плечами и удалиться.

Шеннен, Рейв, Якоб и Брайт вытягивают левые руки, соприкасаются кончиками пальцев и идут по кругу.

Брайт задерживает дыхание, старается не смотреть в сторону Рейва, но из-за этого никак не может сосредоточиться на собственных шагах и всё-таки дёргает в его сторону подбородком.

И пропадает. Они вцепляются друг в друга взглядами так, будто даже если захотят не смогут отвернуться.