Страница 17 из 23
— Именно так, государь. И более того, по некоторым данным, её венценосный супруг нынешний Кайзер Германии был в курсе дел и всячески содействовал созданию некого постоянно пополняемого денежного фонда в тридцать тысяч марок, кои должен получать убийца или его наследники за смерть любого из царствующей династии Романовых. Однако, в ходе расследования, возникли сомнения в достоверности улик, кои по неведомой причине не только не прятали, но буквально пытались нам подбросить. Затем поступили весьма ценные сведения от мадам Новиковой. Как я вам докладывал Государь, в салоне Ольги Алексеевны, коей она открыла в «Кларидж отеле» бывает очень много посетителей, среди которых присутствуют политики, аристократы, священники и те, кого можно отнести к категории — богема. И в ходе одной из дискуссий, посвященной тому влиянию, кое оказали наполеоновские войны и Венский конгресс на Европу, один из молодых людей, чьи родственники имеют отношение к Форин-офис несколько распустил свой язык. И, видимо желая продемонстрировать свою ненависть и пренебрежение к Бонапарту заявил, что мы сумели покончить с «варваром на императорском престоле» и сия метода не утратила свой эффективности, и через сорок лет.
Мезенцев сделал вынужденную паузу, он сильно нервничал, поэтому налил себе воды, промочил горло и продолжил:
— Позвольте вам напомнить, Государь, что слухи об отравлении Великого Корсиканца появились, как только весть об его смерти достигла Европы и не утихают до сих пор. Три года тому назад, мои люди, командированные во Францию, встретились в Трувиле с графом Маршаном, коей на протяжении десяти лет служил камердинером у Наполеона и последовал с ним в изгнание на остров Святой Елены. Учитывая тот такт, с которым вёл себя граф Бальмен назначенный Императорам Александром Павловичем комиссаром от русского правительства, он сумел завоевать уважение Великого Корсиканца, кое сохранил и его верный камердинер. А посему он, заручившись гарантиями анонимности, позволил сфотографировать страницы своих дневников, где скрупулёзно описал как ухудшалось здоровье Наполеона. Позднее, уже в России мы поочерёдно продемонстрировали их трём докторам медицины, предварительно удалив из текста любые упоминания Бонапарта. Их заключения совпали: отравление мышьяком.
Мезенцев достал из папки три конверта и продемонстрировал Императору соответствующие выводы эскулапов.
— Вашего сына, как и Наполеона не убили мышьяком, но нанесли непоправимый ущерб здоровью и позволили недугам завершить своё чёрное дело.
— Почему об этом нет ни слова в докладе? — прозвучал вопрос Государя, похожий на выстрел в упор.
— Потому что не решился доверить это бумаге, пока. Но ожидаю в ближайшее время получение бесспорных доказательств сего и роли британцев во многих преступлениях против правящей фамилии.
Пока шел этот разговор шум за дверью постепенно нарастал. Несколько раз Императору приходилось издавать командирский рык, коей на время воцарялась тишина. Но когда после стука в дверь, послышались голоса доктора Боткина и княгини Долгоруковой, Александр Николаевич капитулировал и, прежде чем Мезенцев должен был впустить посетителей и удалится, Император спрятал папки в потайной ящик и сказал:
— Генерал, как только вы получите доказательства, я вас жду. И если это правда, то я начинаю личную войну с Британией.
Но, увы эта встреча была последняя. Уже через день, слухи о столь надолго затянувшейся аудиенции Шефа жандармов гуляли по столице. После нервного дежурства Андрей Иванович зашел в небольшую ресторацию, известную умеренными ценами и прекрасным качеством блюд. Там он заметил старого знакомца, неприметного английского дипломата, Эдмунда Константина Генри Фиппса, внука первого барона Малгрейв Генри Фиппса и бывшего губернатора Цейлона сэра Колина Кэмпбелла. Сей приятный и обходительный джентльмен, сибарит, охотно соривший деньгами, более пятнадцати лет (с небольшими перерывами) трудился на должности одного из секретарей посольства, не проявляя слишком большого рвения в службе. Единственное, что не знал Чекмарев, так того, что восемнадцатилетний внук барона Фиппса участвовал в тайном собрании в Уоберн-Эбби, после чего в том же, 1858 году, выпускник школы Харроу встал на стезю дипломатической карьеры. Что такое ляпнул полковник во время приятной беседы с дипломатом, которого знал по многим приемам, установить так и не удалось. Но в результате этой беседы генерал-лейтенанту, генерал-адъютанту, шефу жандармов и главе Третьего отделения Николаю Владимировичу Мезенцеву был вынесен смертный приговор.
[1] А.С.Пушкин «Сказка о царе Салтане»