Страница 3 из 12
Пухлый недетский рот поджат, и глаза сощуренные. На фоне Марго выглядит еще большим ребенком.
Переведя на меня глаза, вдруг задирает нос и говорит:
– Я интервью не даю. Можно мне в травмпункт?
– Кхм… – смущаюсь, внутренне с ней соглашаясь.
Выгляжу полной скотиной, но она, вроде как, кровью не истекает и, судя по всему, рассчитывает отправиться туда на своих двоих.
Сбрасывает мою олимпийку и начинает самостоятельно выкарабкиваться из багажника.
Это «Ровер», а не «Жигули», так что быстро кладу ладонь на ее плечо и останавливаю.
– Сейчас помогу, – оборачиваюсь. – Руслан, брось ключи.
– Документы в бардачке, – лезет в карман спортивок и запускает в меня брелоком.
Ловлю его в воздухе, выбросив руку.
От Марго поступает еще один взгляд, который расшифровываю, как «позвони мне».
Киваю.
Соболей я конечно не потяну, но вина марочного достать в состоянии, как и обеспечить ей очень энергичный досуг без обязательств. «Энергии» во мне лютый переизбыток, как выяснилось минуту назад.
Глянув на багажник, Марго иронично гнет брови.
Тоже смотрю на девчонку.
Повесив на плечо сумку, выжидает, глядя на меня снизу вверх.
У неё припухшие веки и покрасневший нос. Выглядит малость несчастной, но в целом психически стабильной, хотя я не стал бы ее винить, если бы продолжила реветь.
По спине гуляет ветер. Перестаю чувствовать уши, поэтому тру их ладонями и быстро надеваю олимпийку, спрашивая:
– Документы с собой?
– Да, – отвечает тихо.
– В каком районе живешь? – пытаюсь прикинуть, куда ее потом везти.
– Здесь… недалеко… – отвечает с заминкой.
– Тогда погнали, – подхватив под колени, беру ее на руки.
Вокруг шеи обматываются ее руки.
Обхожу машину. Тонкий слой снега хрустит под подошвами кроссовок. Через две недели Новый год, и этот год для меня был… разным.
Голубые глаза прямо напротив моих, все остальное, включая нос, спрятано под воротником куртки.
Спотыкаюсь об этот взгляд, подходя к пассажирской двери.
Тонкий цветочный запах посреди зимы ощущается странно, но это просто фигня в сравнении с тем, что она делает дальше – немигая смотрит в мои глаза, а потом опускает их на мои губы.
Брови ползут вверх.
Не понял.
Показалось?
Не уверен.
Думать о наших контактирующих губах – еще больший бред, чем ее наряд. Таким, как она, полагается смотреть на губы пацанов-ровесников, а не на губы два дня небрившегося мужика, поэтому стряхиваю ее на сиденье под тихий возмущенный писк и захлопываю дверь.
Глава 3
Романов
– Вы всегда так водите?
Смотрю направо.
Повернув голову, косится на меня.
Рыжая коса лежит на груди, сиреневая шапка вместе с варежками сложена на коленях. Как ни странно, все это, вместе с курткой, каким-то образом сочетается. Видимо, выбор был осознанным, а не беспорядочным, как могло на первый взгляд показаться любому нормальному человеку. И это далеко не все сюрпризы, потому что коса берет свое начало с затылка, и там у нее черный бант в белый горошек, а в ушах снежинки на цепочках.
При такой любви к деталям, боюсь представить, что там под курткой.
Это “вы” режет слух, но решаю оставить все, как есть.
– Как так? – уточняю.
– Как пенсионер, – смотрит в окно.
– То есть, соблюдая правила? – торможу перед пешеходным переходом.
Мой вопрос остается без ответа.
Если это была попытка завязать разговор, то неудачная.
К сожалению, помогать ей в этом вопросе я не буду. Даже если бы хотел, не думаю что у нас найдется много общих тем для разговоров.
Сделав глубокий вдох, смотрю на дорогу.
На зебру высыпает орава матерей с санками и детьми.
В последнее время часто посещает мысль о том, что я бы не отказался от своего собственного. Наверное, это результат приближающегося тридцатилетия, или того, что жизнь плавно встала на проложенные рельсы, и придурку внутри меня слишком размеренно живется. Очевидно, ноги моего дебильного брака растут оттуда же. Возможно, мне просто надоел секс с женщинами, которых я не любил, или то, что ночка считается бурной, когда удалось уговорить друга выкинуть полсотни баксов на бутылку виски.
– Вы… эм-м-м… бегаете? – слышу я. – В смысле… специально?
Дергаю губы в улыбке.
– Да. Не сматываюсь от собаки, если ты об этом.
Тихий смешок, а за ним тишина.
Бывает так, что попадаешь в “зеленый” коридор из светофоров, но почему-то такая фигня никогда не случается, если это действительно нужно.
Встав в среднюю полосу, беспрепятственно двигаюсь по проспекту, собирая свои зеленые светофоры.
Снег заметает лобовое стекло, поэтому включаю дворники.
Навигатор велит свернуть налево. Игнорирую, потому что вспомнил другую дорогу.
В салоне вдруг бахает Имперский марш.
Девчонка принимается суетливо копаться в сумке, бормоча:
– Блин…
Отключает звук и смотрит на экран, жуя губы.
Протянув руку, убираю звук на магнитоле, чтобы не мешал.
– Алло, – теребит пальцами косу.
– Второй раз звоню, – слышу приглушенную претензию какого-то мужика. – Ты че родная, совсем оборзела?
Голос нифига не стариковский, но и на пубертат не тянет. Тянет на тридцатку или около того.
Неожиданно.
– Я занята, – говорит быстро.
– Чем?
– Делами.
– Какими?
– Обыкновенными.
– Мимо еду, ты дома?
– Нет.
– А где? Давай заберу.
– Эм-м-м… – трет она лоб и ерзает по сиденью. – Эм-м-м…
Такой поворот событий был бы удобен нам обоим, но мое шестое чувство подсказывает, что сейчас этот мужик будет послан в задницу.
– Я… еще домой не собираюсь.
Оригинально.
– М-м-м… – тянет мужик. – А что с голосом?
– Нормально с ним все. Пока.
– Не понял.
– Я занята. Сказала же.
– А-а-а, – задумчиво. – У меня тренировка завтра, так что в универ сама.
– Ладно.
– Ну, пока?
– Угу, – кладет трубку и прячет телефон в сумку.
Посмотрев исподлобья, ловит мой взгляд.
Да. Денек сегодня сюрпризами богат.
Глава 4
Романов
У шлагбаума крутятся две машины такси. Жду, пока разъедутся, и паркуюсь у больничной ограды под фонарем.
В этом травмпункте я бывал частым гостем с шестнадцати до восемнадцати лет. Как раз в бурный расцвет своей молодости, когда по лицу и почкам можно было получить не прикладывая никаких особых усилий. Потом была контрактная армия в химвойсках, а после нее аспирантура. Короче говоря, мозги постепенно встали на место. Стало ясно, чем мне суждено в жизни заниматься, правда времени на это ушло прилично.
Моя подопечная возвращает на место шапку и варежки, посматривая в окно и расправляя на коленях юбку.
От нее прям-таки несет правильность, как от ребенка, который уселся на стул, чтобы сделать фотку для семейного альбома.
– Ладно, – выхожу из машины и натягиваю на голову капюшон термобелья.
Под ногами скользко.
Открыв пассажирскую дверь, заглядываю внутрь и спрашиваю:
– Сама дойдешь?
Голубые глаза моргают, глядя мне в лицо. Спустившись вниз, смотрят на мои ноги в термоштанах. Пухлый рот приоткрывается, и кончик розового языка очерчивает контур.
Пф-ф-ф-ф…
– Нет, – выпячивает губы и пожимает плечом.
А, ясно.
Звучит, как полная брехня.
Протягиваю к даме руки и подхватываю подмышками, чтобы поставить на землю.
Топчется на месте на своих обтянутых сапогами ногах. Внезапно посещает вопрос, куда она в таком виде направлялась? Ну или откуда.
Придерживаю, осматриваясь.
Тут все капитально изменилось, да и снегопад стал метелью. Не видно нихрена.
Посмотрев вниз, наблюдаю запрокинутое лицо, которое выглядит мечтательным.
– Классно, да? – разводит в стороны руки, ловя варежками снег.
– Дед мороз не придет, – забираю у нее сумку и вешаю на свое плечо.
– Вообще-то, он существует, – сообщает миролюбиво. – Хотите, дам телефончик?