Страница 10 из 27
— Нет, — пискнул напуганный техник и вернулся к своим непосредственным обязанностям. Немного помявшись, я нырнула в эфирную — от греха подальше. Мало ли что еще вздумается Воробьеву, попади к нему под горячую руку? Меня-то он пока не трогает, но ведь и прикрываться ипотекой вечно невозможно.
— Что это с Ванькой? — поинтересовалась я у Максима, который все это время старательно прикрывал мою отсутствующую задницу.
— Забыл о годовщине свадьбы, — озвучил мне друг подробности личной жизни начальника. — Жена ему та-акой разнос устроила… — и тут же поменял стрелки: — Ну, а у тебя какое оправдание своему опозданию на этот раз?
Я уже открыла было рот и собралась поведать до мельчайших подробностей о встрече на Эльбе, но отбивка уже анонсировала секунды до эфира. Отдавая должное Максиму, я приняла удар на себя и начала вещание:
— Привет всем, кто настроен на волну «Радио-Ньютон», и ближайшие часы вместе с Максимом Богачевым компанию вам буду составлять я, Юлия Белая. Сегодня случайно включила телевизор и остановилась на передаче о таком состоянии человека, как ненависть. И хотя я такое чувство переживаю очень редко, благо работа и ребенок поддерживают во мне высокий уровень позитива, все же я решила посмотреть и послушать, о чем там все же говорилось. А речь шла о таком виде ненависти, когда причина этого не самого радужного чувства тебе неприятна от макушки до пяток, когда на полном серьезе желаешь своему врагу кары небесной и всех тех злополучных бумерангов, которые только можно представить. Но если ненавистный объект и вовсе нарисовался у вас на пороге и не желает уходить, то что нужно сделать, чтобы отвадить его от собственного дома?
Пока я вела интерактив со слушателями, Максим с интересом поддакивал и вопросительно глядел на меня, ожидая пояснений. А уж когда дождался — даже присвистнул от удивления и взъерошил свои цветные волосы, переваривая в себе информацию.
— Юлька, ты попала… — единственное, что выдал он после долгого раздумья.
— Сама знаю, — я скривилась и посмотрела в окно. Раз уж Женька в курсе, где я живу, то выяснить место моей работы для него как раз плюнуть. — Ума не приложу, что теперь делать…
— Для начала с ним поговорить. Выяснить, кто тебя сдал, что ему от тебя нужно… искать возможные компромиссы, — начал рассуждать Макс, на что я безапелляционно заявила:
— Компромиссов с Женей у меня не было и никогда не будет!
— Тогда продолжай бегать, — лучший совет от лучшего друга, блин! — Надолго тебя хватит?
Я задумалась и уже было начала подбирать атакующие фразочки к возможному разговору с бывшим парнем, как решение, причем куда более безопасное, само приплыло в руки в лице Дениса Козлова. Того самого, у кого я так восторженно брала интервью пару месяцев назад. На деле он оказался вполне общительным добряком и нашел в моем лице тихую гавань, в которую время от времени он прячется от настойчивой в своем реализме действительности. Это по его словам, а по-простому, мы подружились.
Оказывается, актер сейчас в Питере на гастролях с театром, и решил заглянуть в гости на радиостанцию.
— Юлечка, ты сегодня по-особенному звучала в эфире, я не мог наслушаться твоего голоса! Три часа как завороженный от динамиков не отрывался! — павлином запрыгал мужчина вокруг меня. — Это тебе, — протянул он мне цветы. — Прости, не мог выбрать ни один букет, поскольку ничто не сравнится с твоей красотой, но все же решил рискнуть!
На сладкие речи я не повелась — наверняка это цитата из какой-нибудь драматической постановки с его участием.
— Я не люблю красные розы, — показала я свое «фи», хотя еще вчера мне Игорь дарил именно такой букет, разве что с большим количеством соцветий. И мне ревностно захотелось, чтобы эти розы из одноименной песни Пугачевой ассоциировались у меня именно с Игорем.
— Не подумал! Ни о чем не думал, едва услышал в колонках самую лучшую ведущую нашей необъятной страны! — и галантно передарил букет секретарше. — Девушка, эти цветы вам!
— Спасибо… — зарделась как те самые розы Аня.
— Дэн, ты что здесь делаешь? — я мысленно улыбнулась Аниной наивности — наверняка секретарша уже ждет приглашения на свидание.
— Если гора не идет к Магомеду, то я сам решил приехать к тебе. Прошу, не откажи мне в маленькой встрече, в этой мизерной радости лицезреть тебя и находиться в твоем обществе!
— Ты дурак? — я даже у виска покрутила для пущего эффекта. — Зубы мне не заговаривай, иначе столь радостную и долгожданную встречу придется отложить.
Денис вдруг резко поменялся в лице и уже гораздо более серьезным тоном напомнил, что помимо театральной сцены он покоряет и музыкальный олимп, к которой я имею самое что ни на есть прямое участие. Черт, он еще и поет…
— Мы на фестиваль едем и ищем обозревателя, — и, сощурившись, будто прощупывая почву: — Юля, кто как не ты…!
Я сначала не сразу поняла, в чем дело и что от меня требуется, а потом ухватилась за предложение Козлова как за последнюю надежду нации. В другой момент, конечно же, у меня и в мыслях не возникло бы самолично согласиться на внеплановую командировку к месту сборища адских демонов, однако же сейчас фестиваль пришелся как нельзя кстати. Да и гонорар, озвученный Денисом, позволил бы мне оплатить ипотеку на пару месяцев вперед. Делов-то, всего лишь на пару дней…
Зато я буду держаться подальше от Жени, а Костика… Костика я на Ирину Петровну оставлю, однозначно. Эта женщина не то что отца родного к нему не подпустит, но даже птиц заставит петь тише и летать ниже, если ее любимому мальчику захочется.
И в этот же день я подписала командировку у нашего руководителя по внештатным мероприятиям и со спокойной душой поехала домой собирать чемодан.
Озвученный Денисом фестиваль — далеко не первая моя командировка, но придется лететь на самолете, и теперь ко всему прочему у меня на передовую выполз страх самолетов. Хотя эти события в своей жизни я могу пересчитать по пальцам одной руки, все же впечатления об этом — ярчайшие. Я не то чтобы боюсь летать, но было на моем счету несколько случаев, когда я уже мысленно прощалась с жизнью и радовалась, что сын остался дома и не видел весь тот ужас.
Например, летели мы в Сочи в позапрошлом году. Полет не заладился с самого начала: полтора часа мы провели на взлетной полосе, и оттуда открывался пугающий вид на огромную черную тучу, нависшую над аэропортом. Все понимали, что взлетать предстоит именно в нее — в эту тучу. Взлетели. Сверкали молнии, гремел гром, самолет трясло так, что зубы друг о друга стучали. В голову лезли всякие нехорошие мысли. Кто-то стал кричать, чтобы ему выдали парашют. Человек реально был в ужасе, на полном серьезе хотел спрыгнуть вниз. К счастью, ситуация быстро выправилась, дальше полет проходил нормально. По приземлению я была готова целовать асфальт и благодарить всех Богов во вселенной за то, что осталась жива.
Похожий случай произошел во Владивостоке. Но в этот раз неприятности были не при взлете, а при посадке. Дул жуткий боковой ветер, и всем пассажирам строго — настрого велели находиться на своих местах, хотя обычно в самолетах царит совсем другая атмосфера: народ шутит, ходит по салону, располагается в креслах в самых непринужденных позах. Когда шасси коснулось асфальта, по салону прокатился вздох облегчения. Не тут-то было! Сразу после этого самолет резко взмыл вверх и вновь начал набирать высоту. Несколько минут тянулись целую вечность. Самолет сделал над аэропортом еще два круга и в итоге зашел на посадку с другой стороны взлетной полосы. Кстати, мне очень не нравится, когда начинают в буквальном смысле заставлять пристегивать ремни безопасности — если самолет будет падать, то ни ремни, ни жилеты, ни маски не спасут. Пассажиры упадут вместе с самолетом.
Так что пока мой Костик остался терроризировать Ирину Петровну, ее вездесущий сынок, с сарказмом напомнив о том, что мне снова, как и в прошлый раз, понадобиться его помощь — поехал со мной. Я поблагодарила Макса за заботу, хотя и не очень-то была рада вспомнить, как на фестивале прогрессивной музыки, прямо в день открытия, я в личных целях решила воспользоваться браслетом, позволяющим ходить по всем участкам площадки. Это как пропуск. Знаете, как в клубах или дорогих ресторанах вам на руку надевают бумажные или пластиковые браслеты, и все эти браслеты разных цветов. Так на том фестивале у меня был ярко-оранжевый пропуск, не ограничивающий передвижение. Оставив Макса в одиночку разбираться с аппаратурой, я беспрепятственно просочилась к гримеркам. Хотела автограф любимого исполнителя получить… Лучше бы я Максу с аппаратурой тогда помогла, ей-Богу!