Страница 4 из 110
– Спасибо. А как вы в Штаты попали? – оживилась Надежда, обрадовавшись, что Анна не спит и можно продолжить разговор.
– Отыскался друг погибших родителей. Долго рассказывать, но если вам интересно...
– Конечно, интересно! – воскликнула Надежда. – Я большая любительница подобных историй...
– ...После всех потрясений устроилась на работу в крупную корпорацию – лидер американского телекоммуникационного рынка. Несколько месяцев назад получила повышение по службе, – опустив многие подробности, закончила свою более чем длинную историю Анна.
– Надо же, как в кино, – Надежда недоверчиво тряхнула головой. – Ну, и как? Тяжело у них работать?
– Легко там, где нас нет, – пожала плечами Анна. – Сейчас уже нормально, привыкла.
– Бабуя Надезя! – неожиданно услышали они, и в тот же момент детские ручки обхватили голову женщины. – Тебе!
– Ах ты, мой хороший! – приняла она из рук молодого мужчины ребенка. – Соскучился по бабуле?
Прижав голову к груди бабушки, мальчик какое-то время настороженно рассматривал Анну и выглядывающую из-за ее плеча Катю. Поймав их улыбки, он ответил взаимностью, а спустя пять минут перебрался на руки молодой женщины и, смеясь, продолжил игру с девочкой.
– Вам есть где остановиться? – участливо поинтересовалась Надежда, когда самолет начал снижение. – Может, я смогу вам помочь?
– Спасибо. У друзей в центре города огромная квартира. Сами они давно живут в Штатах, лишь иногда приезжают по делам. Нас и встретят, и транспортом на ближайшие две недели обеспечат.
– А в Минске сейчас зима? – неожиданно поинтересовалась Катя.
– Дядя Володя говорил по телефону, что снега нет, одни морозы, – ответила ей мать и пояснила соседке: – Семья друзей на днях вернулась из Минска. Рассказывали, что намерзлись.
– Это точно, – озабоченно вздохнула Надежда. – Я за розы переживаю, вымерзнут без снега. А знаете что? – обратилась она к Анне. – Я приглашаю вас на юбилей! Такое необычное знакомство должно иметь продолжение!
– Ой, что вы! Спасибо большое, но я даже не знаю... И как ваш муж к этому отнесется? Ведь на таком торжестве, как правило, присутствуют самые близкие.
– Юра? Очень даже хорошо! И потом, он прекрасно знает, что к себе домой я приглашаю исключительно достойных и интересных людей! Так что мы ждем вас в воскресенье! Сейчас я запишу наши телефоны, и вы оставьте мне свои координаты.
– Честно говоря, я пока не знаю ни адреса, ни телефона.
– Как не знаете? Ну, тогда обещайте, что завтра мне обязательно позвоните...
– Мама! – воскликнула Катюша, когда, снизившись, самолет вышел из облачности. – Смотри, снег кругом! Ура! Я с Олегом на санках покатаюсь!
Попрощавшись в зале прилета с новой знакомой и ее семьей, Анна прошла все необходимые формальности, получила багаж и вместе с Катей выкатила тележку с вещами за зону таможенного контроля.
– Ну, привет, чудо с косичками! – услышали они.
Анна обернулась на знакомый голос и удивленно замерла: прямо напротив, приветливо улыбаясь, стоял Бронкс. Но это уже был не тот Бронкс, которого она знала прежде: длинное черное пальто, «хрустящий» воротничок рубашки, стильный галстук и охранник за спиной говорили о том, что этот человек многого достиг в жизни...
По пути из аэропорта в город Анна периодически посматривала в сторону Бронкса и никак не могла прийти в себя от разительной перемены, произошедшей с человеком за три года. Подумав, она обернулась: следом за ними ехал джип с тонированными стеклами. Нечто подобное уже хранилось в ее памяти. «Бронкс, за ним джип... Так вот в чем дело! – догадалась она. – Артюхин поставил его вместо себя!»
О том, что Анна с дочерью наконец-то собрались в Минск, Татьяна, находившаяся в то время вместе с семьей в Беларуси, узнала одной из первых. Проживая в разных штатах, они достаточно часто общались, перезванивались и виделись не реже чем раз в два месяца: или Кругловы приезжали в гости к Артюхиным, или наоборот.
Понимая, как непросто Анне прижиться на новом месте, Роберт с Джессикой радушно принимали у себя ее старых знакомых. К тому же Артюхины понравились им с первого взгляда, а учитывая то, что Анна рассказала им некоторые подробности, как помогал ей в свое время Владимир Анатольевич, можно сказать, даже их полюбили. Те платили Балайзерам взаимностью и однажды, задержавшись в гостях почти на неделю, успели окрестить в православном храме подросшую Весночку, выбрав крестной матерью Анну. Узнав об этом, та сначала растерялась, а спустя мгновение – прослезилась. Это было высшее доверие, оказанное ей семьей Артюхиных, и в первую очередь, конечно, Татьяной...
Получив невразумительный ответ на вопрос, где Кругловы планируют остановиться в Минске, Владимир Анатольевич связался на следующий день с Анной и в присущем ему категоричном тоне заявил, что жить они будут в его квартире, пользоваться его автомобилем, и, вообще, его люди обеспечат им все, что пожелается.
...Снова взглянув на Бронкса, Анна улыбнулась.
– Ну, и как поживает Америка? – словно почувствовав ее взгляд, повернулся он лицом к пассажиркам на заднем сиденье и сверкнул идеальной белозубой улыбкой.
«Хороший протезист, – непроизвольно отметила Анна, пытаясь вспомнить, как же он улыбался прежде. – Интересно, это ему в Штатах делали или местные умельцы? Учитывая специфику прежней работы, трудно поверить, что ему удалось сохранить данные от рождения зубы в целости и сохранности. Господи, как же его зовут на самом деле? – попыталась она напрячь память. – Не помню... А может, я этого никогда и не знала?»
– Хорошо поживает Америка. А как вас зовут? – выручила вступившая в разговор Катюша.
– Хороший вопрос, – рассмеялся Бронкс. – Меня зовут Бронислав Николаевич Савицкий. Сокращенно – Бронкс. Но можно просто – Слава.
– Катерина Игоревна Круглова. Катя, – кокетливо опустила ресницы девочка, заставив мать посмотреть на нее более чем удивленно.
«Растет птичка! – подумала она. – Так за работой и не замечу, как упорхнет».
– А снег у вас давно появился? – никак не могла угомониться Катя.
За три года жизни в Штатах, исключая школьные каникулы с обязательным посещением горнолыжного курорта, снежной зимы она не видела ни разу.
– Как раз к вашему прилету выпал, два дня назад! Так что и на лыжах, и на санках накатаетесь.
– Здорово! – девочка переключила внимание на мелькавший за стеклом снежный пейзаж.
– Ну, а как там американцы после 11 сентября? – спросил Савицкий уже у Ани.
– Да как сказать... Слава. Конечно, это уже не та Америка, что была прежде. Страх в глазах, настороженность, опаска прочно вошли в поведение многих.
– Да... Не позавидуешь... У вас никто из знакомых не погиб в этих башнях?
– Несколько сотрудников корпорации там оказались: кто по делам, на переговорах, кто случайно. У Роберта старый друг чудом спасся: с больным сердцем, но успел по лестнице сбежать. А вот у Джессики подружка погибла, тоже педиатр: всю жизнь боялась высоты, даже в самолетах не летала, а буквально накануне позвонила и сообщила, что решилась, наконец, подняться на смотровую площадку. Переживала, что подрастающему сыну плохой пример показывает. Никто не знает, удалось ли ей подняться наверх...
– Судьба.
– Судьба, – согласилась Анна. – А что здесь нового?
– Ну... Кольцевую дорогу после реконструкции открыли! – словно сам принимал непосредственное участие в ее строительстве, радостно сообщил Савицкий. – По три полосы с каждой стороны, скорость 90 километров. Тебе как водителю, думаю, это интересно.
– Надо будет прокатиться.
– Прокатимся, можно прямо сейчас, – но, взглянув на усталые лица Кругловых, предложил: – Лучше в другой раз. Владимир Анатольевич сутки отсыпается после перелетов, да и всю первую неделю спит на ходу.
Машина въехала в украшенный к приближающимся праздникам город.
«Елки, новогодняя иллюминация... – Анна с Катей увлеченно рассматривали праздничное убранство столицы. – А ведь три года назад меня это не радовало. Я была не в состоянии на что-нибудь реагировать. Не зря говорят: время лечит».