Искусство ведьмовства. Обучение

– А я теперь жить здесь буду, – сразу обозначила я своё место.

– Это ещё почему? – удивилась квашня.

– А потому, что так матушка Евдора сказала, – поведала ей, выпрямляясь в полный рост и упирая руки в боки.

– Это про неё Марса сказывала, – громко прошептала ясноглазая.

– А, ну да, ты, Фатия, с ней общий язык найдёшь, – пихнула ясноглазую в бок кубышка. – Вы ж обе из деревни вылезли.

– Постыдись, Татина, девушки такие же одарённые, как и мы, – покачала головой квашня.

В моих глазах она тут же из квашни обратилась в премиленькую пышечку.

– Да брось, Перла, знаем мы, на что они способны, эти выходцы из низших слоёв, – передёрнула квадратными плечами коротколапая кубышка.

– Ну не скажите. Знавала я одну деву из самых низов, которая такое вытворяла, что папенька был в приятном шоке, – вдруг певуче протянул заморыш, что вперёд других в комнатку явился.

– Да кто же спорит, Златания, но мы-то знаем, в чём такие девы обычно преуспевают, – подмигнула заморышу кубышка.

– Не шумите, сороки, – добродушно одёрнула их пышка, которую, как я поняла, кличут Перлой, – Давайте сначала познакомимся.

– Да что с ней знакомиться? Я же вижу, что она не целитель. Златания, ты же не потерпишь лишнюю? – передёрнула плечиками кубышка.

Мне так и захотелось поддеть её ногой, чтоб летела да кувыркалась куда подальше. Но я сдержалась, почуяла – не она тут верховодит. И моя правда оказалась.

– Зачем же так сразу? – улыбнулся заморыш, показывая кривые тонкие зубки. – А вдруг это самородок? Вдруг нам посчастливилось повстречаться с исключительной личностью? Давайте сначала познакомимся.

– Ну если ты настаиваешь, – хмыкнула коротколапая Татина. – Деревня, ты вообще откуда? И чего здесь забыла?

Эта недоросль выступила вперёд, подпёрла квадратные бока короткими ручонками да уставилась на меня снизу вверх, глазками своими поросячьими так и бликая.

– Ох, не туда я попала, как есть не туда, – языком я прищёлкнула, на неё сверху поглядывая. – Я думала, что в ведьминскую школу пришла, а тут никак балаган.

Кубышка закраснелась вся, да так, что того и гляди кровь носом пойдёт, заморыш принялся хохотать до слёз, пышечка засмущалась да отвернулась, улыбку ото всех хороня, а ясноглазая открыто засмеялась, показывая мне два больших пальца, сцепленные в замок, что у нас в слободе завсегда одно только и значило – молодец, я с тобой. Ну вот, я теперь и не одна! Да и пышечка мне тоже понравилась, уживёмся. С заморышем не всё ясно, она какая-то не такая, как мы – люди простые, но тоже поди можно договориться будет. А с кубышке нам точно не ужиться. Не люблю я задавак, да ещё и таких грязноротых.

– Ну вот и познакомились, – отсмеявшись пропищал заморыш. – А теперь давай установим рамки. Я – Златания, княжна Семиречная, дочь князя и твоя повелительница. Это, – указала она на кубышку, – Татина, моя любимая веселушка. Её трогать нельзя… если я не разрешу. Дальше у нас идёт Перла, – ткнула пальцем тонюсеньким в пышку, – она добрая и приветливая, но такая дурочка! Ей в целительстве самое место. И последняя у нас Фатия, – на ясноглазую головой мотнула, – тоже деревенщина, но наставница в ней души не чает, она у нас целительница прирождённая.

– Ясно, – кивнула я.

– Да ничего тебе не ясно! – с чего-то оскалилась Златания. – Я твоя госпожа. Ты должна подчиняться мне беспрекословно!

– Это с чего? – не уразумела я.

– Я дочь князя! – заверещала она, да так, что у меня и уши застило.

Помотала головой, посмотрела на неё и опять спросила:

– А с чего я тебе служить-то буду? Ты ж не князь.

Худышка заморенная аж посинела, принялась топать ножонками да махать ручонками. А я на её подруженек глянула да и испросила:

– Ну правда моя, с чего я ей служить-то буду? Она ж не князь, и не батюшка мой. И даже ведьминской школой не верховодит. Ну ладно бы ещё батюшкой была, так я и его через раз слушалась.

Перла и Фатия принялись смеяться в обнимку, они едва не плакали, а я не могла уразуметь – чего не так-то?

– Ты не продержишься здесь и дня, – пообещала мне Златания, и убежала.

– Жди неприятностей, – вторила ей Татина, хлопнув дверкой напоследок.

– Какие у вас здесь все несуразные, – покачала я головой.

– Ты мой герой, – чуть не плача протянула Фатия. – Если тебя сейчас выпрут, помогу устроиться подмастерьем у дяди, он здесь, в столице, пекарем работает.

– Да я тебя к родителям отправлю, они в любую школу устроят, – поддакнула ей Перла. – Мы не приемлем кумовства. Наш род берёт начало от первых князей, но родители всегда говорили, что цена не в имени, а в душе.

– А я не поняла, от чего такой шум-то, – как на духу призналась я.

– Тебя как зовут? – испросила Фатия.

– Весения я, можно по простому Веся, – проговорила, в смущении оглядываясь.

– Так вот, Веся, ты сейчас нагрубила дочери нашего князя. И не говори, что не знаешь про князя, – покачала головой Фатия.

– Да знаю я про князя, – ответила я. – Но мне обещали, что не выгонят.

– Нам всем это обещали, – с грустью улыбнулась Перла. – Но даже у сестёр ведьмовства терпение не безграничное.

– Меня точно не попрут, – насупилась я.

– Откуда такая уверенность? – насторожилась Перла.

– Сказали, что опасно меня отпускать, – признала, со стыда голову понурив.

– Это что же ты утворила? – выпучила глаза свои янтарные Фатия.

– А кабы я ведала, – развела руками. – Марса эта, ведьма, как есть, впихнула меня в комнатку тёмную. А там погань какая-то набросилась, опосля малец появился, побитый весь. Я напужалась и закричала, а погань возьми и разлетись клочьями.

– Как это «разлетись клочьями»? – выпучилась уже Перла? – Ты что говоришь-то?

– А чего?! – попёрла я на неё. – Они меня травить будут, а мне молчать и терпеть?!

– Весения, ты ничего не путаешь? – испросила Фатия. – Тёмная комната это здесь проверка такая, чтобы силу определить. Если сразу в бой ведьма идёт, значит боевая. Если силу какую-то определённую использует, то по этой силе и распределяют. Или в защиту уходит, значит, защитница. Я вот мальчика лечить принялась, и меня на целительство определили.

– И меня тоже, – поддакнула ей Перла. – А нападают там фантомы, они не настоящие. Их магистр Матфий из древних духов сотворил. Не могли они разлететься, бестелесные же.

– За что взяла, за то и отдаю, – пожала я плечами.

– Интересно, кто же ты тогда? – призадумалась Фатия.

– Весения я, из Уточной слободы, – буркнула я.

– Это-то понятно, но какая ты ведьма? – всплеснула руками Перла.

– Нормальная я ведьма… правда не обученная. За тем сюда и свезли, – заявила, уперев руки в боки.

– Ты Златании и Татине об этом не рассказывай лучше, – покачала головой Фатия. – И вообще никому не говори.

– Да, лучше им об этом не знать. Златания может князю нажаловаться, что к ней опасную ведьму подселили, – поддакнула Перла.

– Так она уже побежала жалиться, – заулыбалась я.

– Да кто ж её послушает, – рассмеялась Фатия. – Неспроста же князь её в школу отдал. Больно ерепенистая, вот и пристроил, чтобы пообтесали.

– А вот Татина опасна. Ты не смотри, что она такая маленькая и неказистая. Её с мальства учили Златанию защищать. Дара к целительству у Татины капля, она боевая ведьма, – шепотом поведала Перла.

– А чего ж она тогда здесь делает? Матушка Евдора сказывала, что здесь послушницы целительства живут, – невдомёк мне стало.

– То и делает, дочку князеву охраняет, – фыркнула Фатия.

– Да нужны они мне, обе! – всплеснула я руками. – Я сюда обучаться приехала, а не княжну охаживать.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Перла. – И не задирай Златанию лишний раз. Может и не выгонят, а выселить могут. А у нас самый маленький и безобидный набор. И не смотри, что Татина языкастая, а Златания нос задирает, у других ещё хуже.

– Так прямо и хуже? – удивилась я.

– У боевых самый большой набор. Они в двух комнатах живут, по десять в каждой. И бьются за лидерство, на то и боевые, – проговорила Фатия.