Страница 7 из 15
– А стихийные вообще опасны: у водных наводнения постоянно случаются, у огненных пожары, у воздушных ураганы, а у земных то пол грязью зальёт, то черви лезут, – подхватила Перла.
– Природные вечно с растениями совладать не могут, а то и звери набегут, – продолжила Фатия. – Созидатели всё время чего-то сотворить пытаются, от того и ходят постоянно все чумазые и пришибленные.
– А про ментальных и говорить нечего. Их здесь все боятся. Да ты с одной из них знакома уже. Марса нам про тебя и рассказала за завтраком, – закончила Перла.
– Вы погодьте, не гоните так, – замахала я руками. – Ментальные, это что за невидаль?
– Это ведьмы, которые могут управлять другими людьми. Они читают мысли, чувства, и вообще способны заставить любого поверить во что угодно, – объяснила Фатия.
– А созидательные? – продолжила я расспрашивать.
– Это ведьмы, которые могут создавать что угодно, черпая силу и материалы из окружающего пространства, – поведала Перла. – Вот захочет такая ведьма превратить камень в скульптуру и превратит. А если захочет из дерева сделать скамью, так и сделает, но дерево загубит. Но это ещё ничего, необученные пытаются одно в другое превратить, а вот это страшно.
– Да, я никогда не забуду, как Маришка из птички ложку сотворила! – передёрнула плечами Фатия.
– И чего, получилось? – выпучила я глаза.
– Получиться-то оно получилось, но ложка из мяса и костей, с торчащими отовсюду перьями и капающей с них кровью, это зрелище не для слабонервных, – поёжилась Перла.
– Так, уяснила чего: ментальные и созидательные самые страшные. С ними лучше дружить, – подвела под одно россказни все я.
Про стихийных я вроде и так всё поняла: огонь, вода, воздух и земля им подвластны, да покуда они учатся, рядом лучше не стоять.
– Дружить здесь лучше всего со Златанией, – понуро ответила Фатия. – Я от неё столько натерпелась, когда только пришла. Но потом ничего, свыклась как-то.
– А ты давно тут? – испросила у такой же, как и я, слободской девки.
– Второй год уже, – улыбнулась она легонько. – Ещё этот и следующий, и уйду в княжеские целительские корпуса. Наставница обещала мне грамоту дать хорошую, чтобы в столице остаться.
– А если не в столице, то куда? – не уразумела я. – По городам лекари обычные вроде.
– Так на поле, раненых лечить, – ответила она.
– Это на пашню что ли? Кого там лечить-то? – всплеснула я руками.
– Весения, ты что не знаешь? – удивилась Перла. – Мы же с Далийским королевством за земли воюем!
– Не знаю я никакого далёкого королевства, – насупилась я.
– Не далёкое, а Далийское. У них земли засушливые и они хотят нашу реку Таранью отбить, – глядя на меня, как на невидаль какую, ответила Перла.
– Я тоже ничего не знала, пока сюда не попала, – признала Фатия. – Но если и дальше так пойдёт, то все узнают, когда из деревень и слобод мужиков на войну забирать начнут.
– Не нравится мне ваша школа, домой хочу! – заявила я.
А тут как раз и дверка отворилась.
– Вот и чеши в свою глухомань, деревенщина, – злобно прошипела Златания.
– А мы тебе собраться поможем, – поддакнула ей Татина.
– Ну что вы ополчились на новенькую? Успокойтесь, – угомонить их Перла вознамерилась.
– А нечего здесь у меня свои порядки наводить, – взбеленилась Златания. – Я сказала, она тут жить не будет!
– Ты это мне сказала, али матушке Евдоре? – испросила я, сызнова руки в боки уперев.
– Всё равно уйдёшь, – пропищал заморыш.
– Вот обучусь и уйду, – кивнула я.
– Да плюнь ты на неё, Златочка. Сама вылетит, дура же деревенская, – махнула ручонкой Татина. – А вы, – зыркнула она на Фатину и Перлу, – остерегитесь дружить с неугодной.
– Да у вас здесь неугодных пол школы, со всеми что ли не общаться? – фыркнула Перла.
Фатина промолчала, но мне улыбнулась. И я так решила, не буду просто обращать внимания на этих двух неказистых ведьм. После рассказов девок в другую спаленку переходить как-то совсем охоты не было. Уж лучше с этими ужиться, чем мокнуть, гореть, али и вовсе на табуретку пойти.
– А пошли обедать, – предложила Перла, неловко топчась посреди комнатки.
– А пошли, – согласилась я.
Есть мне не хотелось, но и сидеть здесь, с этими клушами, тоже было не с руки.
– А ты, деревенщина, так и пойдёшь в своём замызганном сарафане? – кривляясь, испросила Татина.
– У тебя бы попросила чего покраше, да коротко будет, – ответила я.
По всему, коли на вредность её не глядеть, мне и жалко было бы девку-то такую несуразную, но уж больно язык у неё долог, рост перекрывает.
– Златания хмыкнула, покосилась на подружку и величаво так выплыла из комнатки. Да я подметила, что она улыбается. Для этой княжеской дочки было в радость лишний раз посмеяться над некультяпой Татинкой. И как только девка это терпит? Даже жалко её стало. Аккурат до слов:
– Да тебе мои наряды не по размеру, а по статусу не положены.
Хоть и не разобрала толком, что она сказать тем хотела, да что обидеть пыталась – догадалась.
– Вот и хорошо. Мне и так ладно, – ответила ей вслед.
Столоваться мы пошли туда, где я уже бывала. И кормили там не хуже, чем сутра. Наелась вдосталь, не тужа о взглядах со всех сторон, откинулась на спинку стула и протянула довольно:
– Хорошо у вас тут. Вольно. И работать нет нужды.
– Это ты ещё учиться не начала, – хмыкнула Перла. – Вот как занятия пойдут, так и завоешь.
И как сглазила же ведь, языкатая!
В столовую вошла матушка Евдора, поглядела на меня прямёхонько, да поманила пальцем.
– Иди, иди, деревня. Сейчас опростоволосишься, и выгонят тебя, – пожелала мне вдогонку Златания.
– Вредная ты девка, да больно щуплая, плевком перешибёшь, – ответила я ей и пошла за Евдорой.
А княжеская дочка-то всё пыхтела мне вослед. Оглянулась и увидала, с чего сопение её слышу. Следом, как собачонка, побежала ведь.
Так мы и вышли из столовой, все разом: я, Евдора, да Златания вредная.
– Матушка Евдора, я не потреплю такого отношения к княжескому роду! – заголосила дочка княжеская, как мы в зале очутились.
– Вот и не терпи, но молча, деточка, – улыбнулась ей Евдора. – Твой отец ясно дал понять, что ты здесь обучаешься на общих условиях. Ещё одна такая выходка и я буду вынуждена отправить князю донесение о твоем неподобающем поведении.
Златания скукожилась вся, как лист сухой покосилась, побелела да и юркнула обратно в столовую.
– Не с того ты начала, Веся, – покачала головой матушка Евдора. – Зачем княжну дозоляешь?
– Она сама начала! – принялась оправдываться я.
– Она начала, а ты подхватила, – наставительно проговорила матушка. – Будь мудрее, не отвечай. Я Златанию держу, но она же может и самому князю нажаловаться, если ты весомый повод дашь. А князь не потерпит неопределённую ведьму в одной комнате со своей младшей дочерью. Да и вообще, не стоит тебе внимание привлекать пока.
– Буду стараться, – опустила я голову.
– Ты не обижайся, Весения. Пойми главное – я тебя приняла, пожалела, но поручиться за тебя не могу. Потому, как сила твоя неизведанная, от того и опасная, – тихо заговорила Евдора. – Пока новый магистр тебя не проверит, нет уверенности, что ты здесь останешься. А ну как заберут? И я заступиться не смогу. Сама я такого не видывала, но магистр Матфий рассказывал, что странных ведьм забирает князь, и потом их уже никто не встречал. На моём веку ты первая такая, неопознанная, и я за тебя буду стоять. Но и сама ты не глупи, сиди тихо. Неизвестно, в какую сторону твой дар повернётся.
Я совсем напужалась от таких речей и дальше плелась за матушкой, едва глядя под ноги. Куда ж ты меня спровадил, батюшка? На что ж подвёл? А ежели неугодна буду, да князь заберёт?
– Погодьте, так князь вас моложе должен быть, – понимание меня остановило. – Как же он кого забирал-то на вашем веку?
– А какая разница? Этот князь моложе, так отец, дед и прадед его были раньше. А за князьями сила стоит большая. Там маги, нечета ведьмам, советниками служат. И маги видят то, чего нам не дано, – шёпотом проговорила Евдора. – Маги – сила нашего княжества. Кабы не они, ведьм до сих пор камнями забивали бы. Только маги нашу судьбу и решают. Я весточку получила только вот, что новый магистр сегодня к вечеру будет. Потому тебя и позвала, готовиться к встрече будем.