Мёртвое сердце

Обидно только было, что они с Северусом так и не поговорили. Снейп её словно избегал, но при этом искал её взглядом каждую секунду с той же обречённостью и надеждой, с которой заблудившийся в пустыне высматривает оазис. И так же боялся, что его видение — не больше чем мираж.

— Он тебе не нравится, что ли? — продолжал допытываться Сириус.

— Да нет, нормальный парень. Просто мне, вроде как, нравится другой.

— Ну так и скажи Круму…

— Краму.

— Да хоть хрену с горы, Лилз, прости. Скажи ему, что тебе другой по сердцу, и дело с концом. Жаль, конечно, что не Джейми… но я всё понимаю. Почти пятнадцать лет прошло, как он…

Лили мотнула головой, — та внезапно разболелась так, словно по макушке ударили молотком, — и предложила пройти в столовую. Приближалось время обеда, и Лили собиралась сполна насладиться каждой отведённой на приём пищи секундой.

За столом Сириус рассказал Лили о своей «звездочке» и об условиях её использования. Узнав о необходимой жертве, Лили только пожала плечами:

— Не проблема. Там маг нужен или маггл?

— Всё равно, главное чтобы разумный был.

— Тогда вообще просто. Находим место, берём любого человека, приносим в жертву, проводим ритуал. Эванс, ты вспомнил, где жила твоя Эвелина?

— Нет.

Сириус, извинившись, вышел из-за стола: в коридоре Вальбурга внезапно раскричалась на Кричера, и портрет матушки следовало успокоить. Иначе заведётся так, что не остановишь.

— Ну, тогда пойдёт к Петунии Эванс и её домику, — продолжила Лили. — Я, конечно, не хотела бы её убивать, так что можно дёрнуть кого-нибудь с улицы.

— Не хотела бы убивать? — заинтересовался Эванс.

— Да, она вызывает… странные чувства. Не понимаю их, хотела разобраться. Но твой медальон важнее, так что просто спровадим её куда-нибудь и используем её дом. Всё равно половина моя, раз уж она продала старый коттедж, который принадлежал ещё и Лили Эванс из банка.

— А если дом не только её?

— Буду считать процентами, — фыркнула девушка. — Она мне явно задолжала. Ну, не мне, конечно, а Лили из банка. Хотя теперь уже мне, наверное.

На это Эванс ничего не ответил.

Чтобы не терять время, решили перемещаться сразу же, как Лили доест. Сириус к тому моменту уже разобрался с материнским портретом, так что идею горячо поддержал. Ему тоже хотелось как можно быстрее помочь Эвансу с его медальоном.

Перемещение сразу трёх магов ничего не стоило для Лили, что крайне удивило Блека. Объяснять Сириусу про метод Ровены девушка ничего не стала, — вышло бы слишком долго и путано, — а потому крёстный Эванса решил, что Лили просто крайне одарена магически и принялся её расхваливать на все лады.

Переместила Лили своих спутников туда же, куда она уже аппарировала ранее — на холм с высоким раскидистым дубом. Если залезть на ветви, то можно было бы увидеть весь крошечный Литтл Уингинг, как на ладошке.

— Я здесь был, — сказал Эванс практически сразу после перемещения. — Кажется… кажется, мисс Оллсандей жила здесь.

Лили прищурилась. Если Эванс что-то вспомнил, то стоило воспользоваться этим. Может, получится найти новое место для ритуала, не белый коттедж по Тисовой улице, а какой-нибудь другой домик?

— Сможешь нас привести к её дому?

— Я… да. Думаю, да. Идём.

Они довольно быстро спустились с холма; Сириус по-джентльменски придерживал Лили за руку, чтобы девушка не поскользнулась на мёрзлой земле. Едва войдя в черту городка, Эванс направился в сторону Тисовой улицы, но, к непонятному облегчению Лили, свернул до того, как подойти к первому жилому дому. Вместо этого он вышел на улицу Магнолий и принялся медленно брести вперёд, всматриваясь в номерные знаки на почтовых ящиках.

Лили и Сириус почти черепашьим шагом шли следом. Никто ничего не говорил, стояла полная тишина. Даже птицы не чирикали. Холодный воздух, хруст редкого снега на дорогах и полная безлюдность. Складывалось впечатление, что все внезапно вымерли, не было ни одного человека ни на дорожках у домов, ни в окнах.

Эванс остановился напротив тринадцатого дома и принялся всматриваться в окна.

— Это он? — тихонько спросила Лили.

— Вроде да. Но всё тут такое… другое. С Эвелиной всё было более… стерильным.

Во дворе на белом снегу валялись ярко-красные детские лопатки и жёлтое ведёрко, наполовину наполненное кусочками льда. Стояла пластиковая горка, блестящая от намёрзшего снега.

— Ну что, зайдём, посмотрим? — преувеличенно-бодро предложила Лили.

— Щеночек, если хочешь, мы можем не заходить. Там живут другие люди, как я понял. Ведь твоя Эвелина была бездетной, верно? Ты рассказывал, что…

Чего бы не хотел Сириус, но добился он одного: лицо Эванса внезапно ожесточилось и заострело. К тому же он заметил, как в кухонном окне, едва прикрытом яркими занавесками в цветочек, мелькнула знакомая фигура — того самого адвоката, что когда-то объяснял маленькому тогда-ещё-Гарри, что тот ничего не получит до совершеннолетия.

— Думаю, нам всё-таки стоит зайти, — медленно произнёс Эванс, не сводя взгляда от окна. — И поговорить с новыми… владельцами.

Лили жёстко ухмыльнулась. Сириус кивнул.

Ритуал нужно было провести, несмотря ни на что.

Работали они быстро и слаженно. Блек в несколько пассов палочкой установил целую сетку чар на отвод глаз и тишину. Лили, первая переместившаяся прямо в дом, за это время успела «поговорить» не только с адвокатом, но и с его женой; звезда-артефакт после этого сияла, как настоящая. Детей, их было двое, убил Эванс — просто коснулся холодной рукой тёплых лбов.

После начался ритуал. Ничего пафосного, всё предельно просто: кольцо и медальон лежали на телах адвоката и его жены, между ними парила яркая звезда. Короткая золотая вспышка знаменовала конец магического действа, когда медальон стал всего лишь серебряшкой, а кольцо обрело для Эванса новую важность.

Но самое главное было даже не это, а то, что Эванс увидел за мгновение до конца ритуала.

Перед его глазами было женское лицо, полное страсти и раболепного восхищения господином. Эванс уже видел эту женщину рядом со своим Лордом — её звали Беллатрикс Блек, она была двоюродной сестрой Сириуса и вторым вернейшим союзником Волдеморта. К сожалению, в Азкабане она сошла с ума и больше Лорд ей доверять не мог. Не так, как раньше.

В руках этого видения был… кубок. Красивый, старый, с барсуком на боках. Пустой, но Эванса тянуло к этому кубку так же сильно, как до этого тянуло к медальону.

Поэтому, едва ритуал закончился и Эванс забрал своё кольцо, юноша обратился к Сириусу:

— Крёстный… есть просьба.

Сириус, убирающий магией следы их присутствия, только улыбнулся:

— Что угодно для тебя, оленёнок.

***

Это была долгая погоня.

Сириус сбился с лап, прежде чем смог наконец нагнать её.

Паршивка была быстрой и очень умелой. И эта сука точно знала, что Сириус — кобель, как бы смешно это ни звучало. Белла использовала жгучие порошки, чтобы сбить его со следа и аппарировала на короткие расстояния, чтобы он потерял её запах.

Но Сириус был хорош. В своё время он учился охоте у Ремуса — у той части Ремуса, что не была человеком. Волк принял большого пса в стаю на правах младшего и обучал его как своего щенка.

Жаль только, что сам старина Ремус, — его человеческая часть, конечно, — не был таким же верным, как его волк. Даже после того, как Сириуса оправдал суд, эта… шавка так и не пришла на порог. Хотя Сириус ясно чуял его запах рядом с домом.

Трусил? А пришёл наверняка потому, что вели инстинкты. Для волков много значит их стая.

Сейчас Сириусу очень пригодились уроки волка. Он загонял Беллу так, что его звериный отец был бы горд. Оборотень учил Блека охотиться на магов, учил выслеживать, несмотря на аппарацию и все средства, учил сражаться на четырёх лапах против заклинаний.

Ещё он учил убивать, но сейчас Сириусу этого не требовалось. Напротив, его добыча должна была остаться в живых — иначе всё это предприятие не имело смысла.