Грани

Я едва не задохнулась, услышав такие слова от человека, с которым прожила несколько лет и которого, как считала, знала достаточно хорошо. Он стоял передо мной, стоял, не задирая нос, не строя грозных мин. Смотрел немного ехидно, но в его глазах читались какие-то ранее не виденные мной искры, похожие на проблески молний в далёких облаках, когда гроза проходит где-то за горизонтом.

Немного правее центра железноголовые подошли почти на сто метров и сейчас тупо давили массой. Потеряв на подступах большую часть техники, они сумели подойти достаточно близко для стрельбы из бустерных разрядников. Автоматы были мало годны против толстых металлических конструкций, а пулемёты и скорострелки не могли справиться на всех участках. И тогда Харальд принял жестокое, но единственно верное решение. Уже у многих были мечи, кто сделал или подобрал здесь, кто-то из пришедших к нам старожилов Зоны давно обзавёлся им. Собрав несколько групп, Харальд назначил каждой отрезок фронта. Они скопились в окопах, а когда железноголовые приблизились на расстояние пистолетного выстрела, по его сигналу смолкло всё оружие.

В обвалившейся, оглушающей тишине железноголовые замерли. Нет встречного огня? Это неправильно, так быть не должно. Это замешательство Харальд и предугадал, когда объяснял задачу. С рёвом взметнувшись на бруствер, он взмахнул мечом и вслед за ним рванулись сто тридцать таких же безбашенных вояк. Одним броском они прорвались в порядки железноголовых и устроили самую настоящую резню. Броня способна защитить от пули или лёгкого снаряда на расстоянии, но человеческая рука, направляющая клинок из закалённой стали в переплетение металла в упор, поражает куда надёжнее. С башни взвилась ракета. Это был сигнал псоглавцам, притаившимся в холмах. С разгону крысы легко опрокидывали железноголовых, а чудовищные палаши лохматых воинов, весившие под полцентнера, легко рубили плоть вместе с металлом. Удар с тыла окончательно расстроил наступление. Железноголовые не успевали разворачиваться вслед людям, всаживающим в них мечи как в соломенные чучела, и не могли увернуться от стремительных наскоков крыс.

Редкие выстрелы из разрядников уже не могли решить ничего. Мне на миг показалось, что мы выиграли сражение, но в гарнитуре послышался обеспокоенный голос Гелахира.

— Харальд, с запада приближаются более трёх тысяч железноголовых. С ними пятьдесят ходунов, сотня самоходок и около пятидесяти ракетных установок. Здесь будут через сорок минут.

Я обмерла. У нас оставалось после последней атаки менее шестисот воинов, и то считая псоглавцев. Больше половины из них ранены. Боеприпасов для тяжёлого оружия мало, с такой толпой можно справиться только встретив её огнём морских орудий, которые расшвыривают танки по десять за раз, как спичечные коробки, или ударом нескольких батарей "Смерчей". Но у нас нет ни того, ни другого. У нас есть только мы сами…

Я вспомнила, как когда-то Харальд говорил мне, когда мы спорили о праве на убийство. "Наверное, я способен убить. Без жалости и зазрения, но только тогда, когда это действительно необходимо". Сможет ли он убить меня, если больше ничего нам не останется?

Он вернулся. И вместе с ним почти все, кого он повёл в эту безумную атаку. Забрызганный чужой кровью и гидравлической жидкостью. Он знал, что я уже слышала доклад Гелахира.

Было время для краткой передышки и наведения порядка. К нам подошли Олег, Сандра и Эвис. Сандра тоже держала в руке меч, вытирая его какой-то тряпкой. И она резала железноголовых вместе с Харальдом?

— Ну что делать будем? — устало спросил Олег. — Отходить нам некуда — зима на дворе.

Харальд молча посмотрел в небо, затянувшееся серой пеленой облаков.

— Жить будем, и гулять будем, а смерть придёт — помирать будем… — проговорил он присказку и сел на бруствер, обтирая клинок и свои доспехи из гнутых титановых пластин, обклеенных вощёной кожей и камуфлированным кевларом.

— Что делать, что делать. Отступать некуда, это точно. Сейчас перетащим сюда всё тяжёлое оружие, зароемся получше и будем ждать. Если у них не хватит ума на артподготовку, то хорошо. А если хватит, то те, кто уцелеет, и если без меня, пусть отходят к переправе, к Петровичу. Туда вы точно доберётесь, а он подскажет, что делать дальше. Ну а так… Встретим их в упор, и пойдём на прорыв. Вблизи пехота как свиньи, режь направо и налево, только под удар бустером по голове не попадай. С техникой сделаем вот что: Ахмед сверху постарается отыскать командирские машины, они у них точно есть. Это или ходун с башенкой вместо второй спарки, либо что-то похожее, как я предполагаю. Ну и спалит их. Потом, что останется — на ракетницы. Дальше по обстановке.

Я знаю, какой выбор сделаю. А ты?

Я вздрогнула. Скоро и я узнаю…

Харальд несуетливо появлялся в разных местах, отдавал распоряжения. Люди по большей части были обречённо-спокойными. Похоже, что и они сделали свой выбор

Поле боя. Харальд.

На расстоянии винтовочного выстрела строй наступавших стал меняться, пропуская вперёд ракетные самоходки и танки, размерами и вооружением похожие на "Пантеры". Я с ощущением, напоминающим застарелую зубную боль, огляделся. Считая всех раненых, кто ещё мог держать оружие, нас оставалось около трёх сотен. Сейчас обработают издалека, а потом задавят массой, не считаясь с потерями.

Вертолёт вернулся подбитым — левый борт ниже двигателя был разворочен. Как Ахмед его дотащил его до базы, оставалось только догадываться. Он сумел отыскать только две машины-ходуна, как-то выделявшихся среди остальных, и сжёг их. И то хорошо. Подошла Несса и почти сразу за ней Гелахир. Кроме уверенно надвигающейся армии, с башни больше нечего было разглядывать. Старшая эльфиня выглядела бледно, возня в лазарете отняла у неё много сил. Все, кого она могла поставить на ноги, уже были на укреплениях, остальным, значит, не повезло. Или повезло… Как посмотреть.

Позади выдвинувшихся вперёд ракетных машин заклубилась снежная пыль, перемешанная с дымом и грунтом. Над окопами пронеслось: "Ложись!!!". Плотная, смерзшаяся земля была неплохим укрытием, но кого-то точно зацепит… Ракеты в основном прошли выше и разорвались между линиями укреплений и поместьем. Зато следующая серия легла точнее, и через полминуты ракеты рвались совсем рядом. Послышались приглушенные крики, ругань на нескольких языках. Внезапно после седьмого или восьмого залпа обстрел прекратился. С предполья в наступившей тишине донёсся звук множества двигателей.

— Танки пошли, — соскользнул с бруствера выглянувший на мгновение боец. — Наверное, штук сто. Как на параде.

— Пусть поближе подберутся. Передай Кэт, пусть повнимательнее момент выбирает.

— Есть.

Боец, пригибаясь, рванул в сторону блиндажа, где сидели радистка Кэт и ещё двое из её группы. Похоже, что в своём мире неизвестные танкисты так и не выучили, что атаковать вверх по склону смертельно опасно, так же как и коннице.

С пятисот метров подползающие гусеничные чудища дали дружный залп. В бруствер попало от силы пятнадцать снарядов, да и то впустую. Исправить прицел уже не позволял склон.

Ожила гарнитура:

— Возле пусковых какая-то непонятная суета. Похоже на зарядные машины, — сказал незнакомый сорванный голос.

— Принял. Снайперов в ячейки. Огонь по готовности.

Я откинул кусок брезента с дальнобойной В-94. Хорошая штука, только патронов к ней осталось всего одиннадцать.

— Помирать так с музыкой, — я ухмыльнулся и полез к прорехе в бруствере. Несса обрабатывала Фрези руку, небольшой осколок ракеты попал на излёте в плечо. Она шипела, но держалась.

Мощная оптика бросила к самым глазам спешную возню. Обслуга переносила ракеты из лотков в зарядные ящики, направляющие проворачивались, принимая ракеты. Огляделся. Справа и слева несколько тонких длинных стволов. Справятся, этих учить не надо. Выбрав машину, я плавно нажал спуск и почти физически ощутил, как бронебойно-зажигательная пуля вдавливается в нарезы, бешено набирая скорость. В оптике брызнули искры, в следующее мгновение машина взорвалась, открытые ракеты на направляющих сдетонировали, в клочья разнеся самоходку и покалечив два ближайших ходуна.