Страница 35 из 71
Случай Эда Гейна, который уже был рассмотрен, произошел в 1957 году. Два года спустя, в Майами, штат Флорида, произошло убийство, которое во многих отношениях напоминает случай Элизабет Шорт, «Черный георгин». Жертвой оказалась пятидесятитрехлетняя старая дева, которая работала секретаршей. Ночью 14 декабря 1959 года Этель Айон Литтл вернулась домой и разделась, приготовившись лечь в кровать. Внезапно мужчина, который прятался в шкафу, повалил ее на пол, затем положил на кровать и привязал ее запястья и лодыжки к спинке кровати. Подробные детали того, что происходило в течение следующих четырех или шести часов, никогда не публиковались; ясно только то, что она подвергалась извращенным сексуальным пыткам, пока не умерла от шока и потери крови. Мужское семя не было обнаружено, но природа увечий, включая следы от побоев, делает ясным, что нападение было сексуальным. Несмотря на широко распространенный полицейский поиск и снятие множества отпечатков пальцев, убийца так и не был найден.
В Англии в течение того же самого месяца был случай, схожий во многих деталях с двойным убийством в Южной Каролине; ирландский чернорабочий, Патрик Бирн, двадцати восьми лет, напился в сочельник и прокрался на территорию женского общежития в районе стадиона «Эджбастон» в Бирмингеме, надеясь подсмотреть за раздевающимися женщинами. Когда он подглядывал через слуховое окно в двери, девушка в комнате подошла к двери - и была немедленно атакована Бирном, который задушил ее, изнасиловал, затем отрезал ее голову кухонным ножом, после чего снова изнасиловал ее. Все это так сильно его возбудило, что он вышел в поисках еще одной девушки для нападения; но девушка закричала, когда он ударил ее по голове, и он стремительно убежал. Бирн не подозревался в убийстве; но когда его допросили - для формального расследования - семь недель спустя, он разоткровенничался. Он признался в том, что не отказывал себе в удовольствии садистских фантазий о женщинах, и сказал, что его убийство Стефани Беирд было местью всем женщинам, «чтобы получить назад от них то, что принадлежало мне, за то, что вызывали у меня нервное напряжение через секс».
Эти случаи, взятые почти в случайном порядке, явно показывают изменение модели насильственного преступления в конце двадцатых или тридцатых годов. Убийства Торсо из Кливленда выделяются, подобно убийствам Джека Потрошителя, как исключение из правил, и предвещают перемены ситуации. Мы можем увидеть постепенное изменение от преобладания убийств, основанных на экономике к убийствам, основанных на сексуальности и, в конце концов, к виду убийства, который кажется типичным для второй половины двадцатого века: их можно назвать «убийствами негодования, возмущения». Во всех этих убийствах есть общая черта - основной мотивацией, кажется, является бунт против общества, который выражается в форме жестокости. Трудно разглядеть «модель поведения», поскольку она продолжает меняться слишком быстро.
Все больше растет число случаев, когда убийство совершается «в первый раз». Убийство Ричардом Спеком восьми медсестер в Чикаго в 1966 году было, безусловно, сексуальным убийством; хотя только одна из девушек была на самом деле изнасилована. Одиннадцатилетняя Мэри Белл из Ныокасла-на-Тайне задушила двух маленьких мальчиков (трех и четырех лет) «веселья ради» в 1968 году. Из-за ее влияния на тринадцатилетнюю девочку (обвиненную с ней) обвинитель описывал ее как «злую Свенгали». 14 июля 1970 года калифорнийский патрульный полицейский арестовал двух мужчин, которые вели украденную машину; один из них, Дин Бейкер, бородатый хиппи, сказал полицейскому: «У меня есть проблема. Я каннибал», и затем описал, как он пристрелил мужчину, который подбросил его к Йеллостоун Парку, затем вырезал его сердце и съел его. В его карманах были найдены пальцы мертвого мужчины, которые он решил сохранить в качестве сувенира. Расчлененные куски тела были выловлены из реки; но сердца среди них не было.
Мотив возмущения можно увидеть в преступлениях бессмысленного насилия, особенно в Америке. Стала возрастать проблема «снайперской стрельбы»; снайпер обычно стрелял из слегка приоткрытого окна или из-за парапета на крыше, где его вряд ли бы заметили. В Нью-Йорке обострилась проблема, связанная с тем, что снайперы из Гарлема стреляли с крыш по проезжающим поездам. Двадцать лет назад психологи решительно заявили, что снайпер ведом сексуальной агрессией; ружье заменяет ему пенис. В наше время агрессия чаще всего социальна. 3 июля 1968 года мужчина вскарабкался на крышу туалета на детской площадке в Централ парке, Нью-Йорк, и начал стрелять наугад; восьмидесятилетний мужчина и двадцатичетырехлетняя девушка были убиты до того, как снайпера застрелила полиция; он оказался болгарским эмигрантом «с глубоко затаенным отвращением к коммунизму», который, казалось, обратился в глубоко затаенную ненависть к Американскому обществу.
Читатели, которые восторгаются мрачными произведениями Ф. Г. Лавкрафта, могут вспомнить в связи с вышеописанными замечаниями отрывок из его самого известного рассказа - «Зов Ктулху». Ктулху - главный из «древнейших» монстров, которые когда-то обитали на земле, но уничтожили свою цивилизацию из-за применения черной магии; Ктулху лежит в трансе на дне Атлантического океана, но приближается время его возвращения, и художникам по всему миру снятся ужасающие сны о величественных инопланетных городах. И профессор, который догадывается о том, что происходит, собрал газетные вырезки, в которых разоблачается вторжение странных физических воздействий:
Это было ночное самоубийство в Лондоне, когда одинокий спящий выпрыгнул из окна, издав ужасающий крик. Более того, это сопровождалось бессвязным письмом к редактору газеты в Южной Америке, в котором излагались фанатичные выводы о зловещем будущем из видений, которые к нему приходили. Официальное сообщение из Калифорнии описывает колонию теософов, которые надевают белые мантии en masse[35] для некого «восхитительного исполнения», которое никогда не придет, в то время как сообщения из Индии осторожно свидетельствуют о серьезных местных восстаниях, происходящих в конце марта. Оргии вуду распространяются на Гаити, а из отдаленных африканских деревень сообщают о зловещих бормотаниях. На Филиппинах американские офицеры нашли определенные кланы, которые беспокоятся о наставших временах, а в ночь с 22 на 23 марта полиция Нью-Йорка была окружена истеричными жителями Леванта. Запад Ирландии тоже полнится дикими слухами и легендами, а художник-фантаст по имени Ардуа-Бонно выставляет богохульную картину «Ландшафт Грез» в парижском салоне весной 1926-го года. Количество проблем в сумасшедших домах настолько побило все рекорды, что только чудо могло удержать медицинскую братию от того, чтобы заметить странный параллелизм...
Некоторые понимали, что если бы это было написано в 1971 году, а не в 1928, Лавкрафт мог бы добавить убийства Мэнсона, убийство семьи Охта, каннибализм Дина Бейкера, убийцу Зодиака...
Литературная параллель более многозначительна, чем то, что лежит на поверхности. Работы Лавкрафта - нечто гораздо большее, чем гротескный эскапизм. Когда он говорит о «богохульном» ландшафте грез, он не подразумевает, что он содержит непристойную насмешку над христианской религией, а что в нем содержится что-то ужасающее, пугающее, отвратительное, что-то подобное тем необычным грибовидным тварям на картинах Иеронима Босха Его творчество - это романтизм, который становится угрюмым, как будто кислым и горьким на вкус; вместо того, чтобы отвернуться, подобно Шелли и Китсу, обратившись к воображаемому царству грез, он создает ночные кошмары, которые помогают облегчать его отвращение к современной западной цивилизации. Он любил слово «отвращение» с его намеком на отвращение от прикосновения к чему-то скользкому, напоминающему слизняка. Он писал в одном письме об «отвратительных азиатских ордах, которые волочили свои грязные туши по улицам, где когда-то ступал белый человек», а в другом письме - о своем «безумном внутреннем отвращении» к семитским типам, которые заполонили Нью-Йоркскую подземку, и говорил о том, что зачастую он ловит себя на мысли, что может убить нескольких из них. Это чувство напоминает некоторые отрывки о евреях из «Майн Кампф». Но было бы ошибкой наклеить на Лавкрафта ярлык неисправимого расиста. Ненависть - это застывший романтизм, неудовлетворенная потребность в красоте. (В случае Гитлера антисемитизм возник в Вене в те годы, когда он был молодым художником, не пользующимся успехом и живущим в ночлежках). Это снова «любовь, пустившая корни в глубоком аду».
35
Все вместе - фр. - Прим. перев.