Страница 19 из 26
Пелла, которая пустила волла вслед за Лилией, выхватила револьвер, ещё не понимая, откуда исходит опасность. Касадоры на берегу хватались за оружие, а в двух десятках ярдов от парохода, на глубине, с шумом вынырнул наверх матрос Томас. В руке он сжимал нож, покрытый какой-то тягучей субстанцией. Крикнуть он не успел, почти сразу погрузившись обратно под воду, но через несколько секунд вынырнул снова.
Течение несло его на запад, а между кораблём и матросом вспучило горб воды: что-то крупное догоняло Томаса под водой.
— К берегу греби! К берегу! — закричал в мегафон Одрик.
Дан и Август резво пустили воллов вдоль реки, вслед удаляющемуся матросу. Август раскручивал лассо, а Старган вытащил «немезиду». Кто-то из касадоров даже отстрелялся по воде, но никакого эффекта — горб воды упрямо двигался за будущей жертвой.
И никто не видел, как старик Джон, покачав головой, достал из сумки динамитную шашку и спичку. Спичкой чиркнул о подошву и запалил фитиль, а потом сунул всё это хозяйство в руки племяннику.
— А ну-ка… Докинь до матроса! — попросил он, не доверяя старческому глазомеру.
— Дядь, ты свихнулся!? — в ужасе уставился на динамит Вульф.
— Да кидай ты уже! Сейчас шнур догорит!.. — поторопил Джон.
Вульф размахнулся… И кинул шашку в сторону несчастного Томаса. Не долетев пары ярдов, динамит тут же скрылся под водой. Через секунду Томаса вновь потянуло вниз, на глубину — видимо, монстр как раз успел его догнать.
А ещё через секунду над рекой вспух водяной пузырь взрыва…
— Что такое?! — заревел в мегафон шкипер. — Кто это сделал?!
Ответа сразу он так и не получил. Потому что спустя пару секунд на поверхность воды пузом кверху начали всплывать рыбы. А ещё огромный водный обитатель, похожий на кракена. И матрос Томас, из лёгких которого ещё не весь воздух вышибло. Все, похоже, были без сознания.
Дан кинул «немезиду» в кобуру и отстегнул её, оставив в руке только нож. А потом соскочил с волла, на ходу скинул сапоги — и опрометью кинулся в воду.
Остальные тоже без дела не сидели. Август попытался поймать матроса в лассо, но промахнулся. А Пелла пустила волла по берегу вслед за Даном, случайно обдав брызгами матроса Кена, который даже в такой ситуации не преминул ей подмигнуть. А заодно намочив и Леопольда, который как раз помогал Лилии подняться. Впрочем, той же Лилии было уже всё равно: она и так была мокрой с головы до ног.
Пелла успела как раз в тот момент, когда Дан доплыл до Томаса — и теперь пытался грести к берегу, придерживая матроса над водой. Лассо она кидать не умела, но верёвка к седлу приторочена была, и её даже заранее одним концом привязали — на всякий случай. В общем, Пелле оставалось лишь кинуть спасительный трос как можно ближе к Старгану. Что она и попыталась сделать.
Любой, кто не умеет метко кидать предметы, знает один простой секрет (а если не знает, то сейчас точно узнает): если хочешь попасть в какую-то цель, старайся кинуть снаряд мимо. Вот и Пелла, пытаясь кинуть верёвку поближе к касадору, выполнила заветное условие — и моток приземлился прямо на голову Дану.
Ну а тот, получив мотком верёвки по затылку, решил, что неизвестное чудовище было не одиноко в тихой заводи Нигад-бех. И подумал, что его оплело страшное щупальце и сейчас потянет на дно. Вместо того, чтобы одной рукой схватиться за верёвку, а другой держать матроса, Дан выпустил несчастного Томаса, ухватил страшное «щупальце» — и безжалостно перерезал его ножом.
При этом Старган ещё орал что-то в духе: «Не дождёшься, проклятый Ктулху!» — но никто, конечно же, не понял, о чём он. А Дан просто-напросто прощался с жизнью и собирался продать её подороже, наплевав на конспирацию. Когда он понял свою ошибку, то решил сделать вид, что ничего не было: держа верёвку, касадор догнал Томаса — и был, наконец, возвращён на берег.
К вящему, надо сказать, разочарованию двух десятков зубастых обитателей Нигад-бех, которые как раз подбирались к нему по дну реки… И, надо сказать, из-за умения воздействовать на разум они были куда ближе к званию Ктулху, чем несчастный, безобидный и совершенно тупой кракен, чья бесчувственная туша медленно уплывала по течению в компании нескольких десятков оглушённых рыб.
К удивлению шкипера Одрика, сочинявшего в голове некролог по безвременно почившему Томасу, который он будет произносить на его похоронах, касадоры успешно откачали матроса, освободив ему лёгкие от воды. Сделано всё было просто и незатейливо: Томаса перевернули вверх ногами и принялись трясти, попутно охаживая кулаками по спине.
Видимо, почивший Томас решил, что такие измывательства над его бренными останками — это уже чересчур… И всё-таки вернулся к жизни, для начала принявшись извергать из себя грязную речную воду. А потом ещё долго откашливался, стоя на четвереньках. Так или иначе, баржу снять с мели удалось уже далеко за полдень… Ни один из трёх матросов больше в воду лезть не хотел, а касадоры тем более.
Так что всё пришлось делать воллам — и на берегу. К каждому из них был привязан крепкий трос, другой конец которого был закреплён на барже. Воллы неторопливо двигались вперёд против течения и, наконец, всё-таки стянули «Салли» с отмели.
А потом перед касадорами встал вопрос, как вернуться назад. Потому что воллы в воду лезть наотрез отказывались, а барже негде было пристать к берегу.
— Двигайтесь дальше! Через некоторое время будет посёлок рыбаков! — крикнул в мегафон Одрик. — Там удобный спуск, и мы вас заберём!
— Договорились! — с облегчением согласился Дан, которому не улыбалось снова лезть в воду.
После улова Олафсонов, нападения кракена и жестокой битвы с верёвкой, он хотел лишь одного. Спокойно посидеть с кружечкой чего-нибудь крепкого — и прочищающего сознание от посторонних переживаний…
Пока касадоры ехали к посёлку, поднялся туман. Темнело. Всем уже хотелось поскорее очутиться там, где живут люди. Всё-таки ночью центральные равнины, даже рядом с рекой… Да что уж там, особенно рядом с рекой — не самое безопасное место. Чтобы осветить путь, люди запалили факелы. А воллы размеренной рысцой двигались сквозь туман.
Касадоры до рези в глазах вглядывались в темноту, но признаков присутствия человека нигде не было видно. А ведь эти признаки всегда попадаются рядом с посёлками: тропинки, оставленные вещи, скошенная трава…
Оттого — вдруг! — наткнуться на жилище оказалось вдвойне удивительно.