Fenomeno. Чёрный цвет

– Кать, – окликнул девушку Георгий.

– У? – междометием спросила сонная Катерина.

– Ты ни разу не упоминала родителей. Где они?

– Родители? – замялась девушка. – Всё нормально с родителями. Живут своей жизнью. Я решила жить своей.

– Почему так?

Вербицкая вынырнула из-под одеяла и села на кровати.

– Это сложно пояснить.

– А мне реально сложно понять. Мы по-настоящему начинаем ценить людей только после того, как их потеряем.

– У тебя было хорошее детство?

– Замечательное.

– У меня тоже. Многие девочки мечтали бы о таком детстве. А я, возвращаясь мыслями к прошлому, хотела бы его изменить.

– Почему?

Катерина снова забралась под одеяло и легла Савину на плечо.

– Мне трудно, Жор. Трудно об этом говорить. Я…

Но Вербицкая не успела договорить: настойчиво зажужжал смартфон.

– Шаповалов, – пояснила Катя. – Алло.

– Кать, прости, если разбудил. Ты нужна на вызове. У нас труп.

– Куда ехать?

– На западное шоссе. Три километра от города. Не пропустишь точно.

Катя отключила смартфон.

– Труп. Надо ехать.

– Можно я с тобой?

– Зачем?

– Кать, ― протянул Савин. ― Скучаю я по работе. Да и машина моя.

– Умеешь ты уговаривать. Давай, только быстро.

Савин нащупал очки, быстро оделся и позвонил Денису Петрову, оператору ТВ-канала.

Через четверть часа, мчась по пустым улицам, они были на месте. Эксперт-криминалист уже работал, выискивая невидимые улики. Шаповалов также рассматривал тело, когда Вербицкая с Савиным, выйдя из автомобиля, подошли к месту происшествия.

– Что тут? – спросила Катя.

– Наш давний знакомый Травинкин, – пояснил капитан.

– Серьёзно? – Георгий был в шоке. – Во как.

– Пострадавший убит около девяти, – рапортовал эксперт, – выстрелом в сердце. Пистолет стандарт, 7,65. Что ещё? Сбиты ладони, ушиб колена, вероятно, перебиты пара рёбер. Подробнее после более тщательной экспертизы.

– Понятно. Били? – спросил Шаповалов.

– Нет. Скорее, выкинули из машины. Весь в траве и листьях.

К месту происшествия подъехал микроавтобус телеканала, из которого выпрыгнул Денис Петров с видеокамерой.

– К телу не подходить, – приказал Шаповалов, – не затаптывайте следы.

– Андрей, ты же знаешь Дениса, – заступился за коллегу Георгий. – Он проинструктирован.

– Та знаю. На всякий случай напомнил.

Оператор подошёл к Савину и пожал руку.

– Слушай, я уже спал, блин.

– Так труп не ждал бы тебя до утра.

– Та понятно. Ладно, пошёл работать.

И Денис взялся за сьёмку страшного события.

– Машина вся выпотрошена, – добавил Шаповалов. – Магнитола, документы, деньги – ничего нет.

– Что думаешь? – спросил Георгий. – Дорожный разбой?

– Могло бы быть, если бы это не был Травинкин, – задумчиво ответил следователь. – Кажется мне, это не просто разбой. Хоть и пытались представить именно так. Только зачем его тогда вытаскивали из СИЗО?

– Чтобы убрать? – предположила Катерина.

– Андрей Иванович! – позвал следователя криминалист. – А тут зажигалочка чья-то. А зажигалочка не простая, зажигалочка золотая.

Криминалист подошёл, держа в руке находку, уже запакованную в полиэтилен. Капитан взял её в руки.

– Да уж, не простая. Не сказал бы, что сильно дорогая, но таки оригинальная Зиппо. Подержи, – сказал он Катерине. – Пойду на следы гляну.

Вербицкая взяла пакетик с вещдоком и обомлела. Она узнала эту зажигалку. На одной стороне был выгравирован вензель: МР.

– Что случилось? – спросил Георгий, вновь почувствовав отблеск цвета.

– Да так, – невнятно ответила Катя. – Ничего.

На следующий день Георгий с трудом проснулся. Дома уже никого не было. Савин нащупал смартфон и спросил:

– Анди, который час?

– Девять часов тридцать две минуты, – сказал электронный голос.

– Какая сегодня погода?

– Температура на улице – восемь градусов тепла. Днём ожидается до плюс двенадцати. Пасмурно. Без осадков.

– Включи дорожное радио.

– Включаю.

Из динамика смартфона полилась музыка, прерываемая речами ведущих утренней передачи. Георгию совсем не хотелось выползать из-под одеяла, но вскоре на улице залаял Азор, а затем прожужжал дверной звонок.

– Кого ещё там?

Георгию пришлось вставать. Он надел очки, накинул махровый халат и вышел на улицу.

– Кто там? – спросил Савин через калитку.

– Это я, Лиля.

– Лиля? Какая Лиля?

Он открыл калитку и посмотрел на гостью через очки.

– Не помнишь? – спросила девушка.

– Не вижу, – спокойно пояснил Савин.

– Так это правда?

– Что именно? – нервно спросил Георгий.

– Ты ослеп… Заболотная я. Твоя ненаглядная Лиля.

Савин был в шоке. её уж точно он не ожидал увидеть возле своего дома. Как она вообще узнала, где он сейчас живёт? Когда-то они были вместе, но это длилось недолго. Георгий не чувствовал привязанности к девушке, а потому решил не продолжать отношений.

– Я переживала за тебя, – продолжила девушка.

– Не стоило, – резко отрубил Георгий. – Как ты вообще меня нашла?

– Случайно.

Воспоминания прошлого вечера нахлынули на женщину. Она видела, как Савин выходил из кафе с девушкой и собакой. Лилия даже не сразу поняла, что следит за парой, и «провела» их до самого дома. То, что Георгий был не один, сильно ударило по чувствам Заболотной.

– Зачем ты пришла? ― грубо спросил журналист.

– Не знаю… Не могу забыть. Люблю я тебя.

Савин смотрел на Лилю и пытался понять смысл солнечных цветовых вспышек, и вдруг понял, что она говорит правду.

– О, Господи! Лиля, – смягчил тон Георгий. – Прости. Прости, пожалуйста, но я не люблю тебя. Да и… не любил никогда.

– Нам же было хорошо вместе.

– Да, хорошо. Но это всё. Я другую люблю.

– Жаль. Я дура, что пришла сюда. Извини. Прощай.

Лиля развернулась и практически побежала прочь. В это же время за рулём автомобиля за ними наблюдал Мстислав Колесников. Он так сильно сжал руль, что костяшки рук побелели.

– Сволочь, – выругался Славик и завёл мотор.

Шаповалов, Величко и Петров сидели в кабинете за центральным столом, размышляя о деле Травинкина. Катерина сидела за своим компьютером, пытаясь составить рапорт.

– Итак. Что мы на сегодня имеем, – пустился в рассуждения следователь. – Травинкин Алексей Павлович, госслужащий, пойман на взятке. Отпущен под залог. На следующий день был застрелен. Перед этим выпал из машины. Иных следов борьбы нет. В крови небольшая доза алкоголя.

– Исходя из положения авто, – продолжил Сергей Величко, – выталкивали его из пассажирского места. Был бы угон – машины бы не было. Нутро только разграблено.

– Машину выпотрошили и деньги забрали. Но! Массивное золотое кольцо и крест на шее остались. Спешили? Или целенаправленно убили? – предположил Шаповалов. – А врагов у него могло быть достаточно. Зажигалка на месте преступления. Есть пальчики. Не Травинкина. Есть гравировка «МР». Убийца?

– Я знаю, чья это зажигалка, – осмелилась сказать Вербицкая.

Шаповалов удивлённо приподнял бровь.

– И?

– Если не существует второй такой же самой зажигалки, – сказала Катя, опустив взгляд, – то она принадлежала Максу.

– Максу? Что, тому самому?

– Тому самому. Рогоцкому.

– Это ты сейчас серьёзно?

– Более чем.

– О как! Земля реально круглая.

– Или просто город маленький, – вздохнула Катя.

– Это облегчает задачу. По крайней мере, это может говорить о том, что он там был. Он знал Травинкина?

– Не скажу, – пожала плечами Катя. – Он вообще мало говорил о своих делах.

– Где работает?

– Макс в патрульной полиции работал. Когда мы разошлись, он оттуда уволился. Где сейчас – не знаю.

– Ладно. Величко, дуй к нашему компьютерщику, пусть попробует нарыть что-то об этом Максе… как его?

– Рогоцкий, – напомнила Вербицкая. – Максим Иванович. 1989 года рождения.