Отступник

- Ты скучаешь по нашей маме?

В его глазах промелькнула боль.

- Иногда. Но я не могу забыть, что она ушла. Она забрала тебя, но меня бросила.

И тогда я поняла, что мы пережили одно и то же горе. Наша мать подвела нас обоих.

- Она тоже не была мне хорошей матерью, - прошептала я.

В его глазах затуманились вопросы.

- Она пыталась быть нормальной, но не могла взять себя в руки. Она была пьяна или под кайфом больше дней, чем нет. И у нее было больше парней, чем я могу сосчитать. Каждый новый парень был хуже, чем тот, что был до него.

Мне было стыдно за то, что я так говорила о своей матери после того, как видела ее в последний раз. Но это была правда. Она никогда не была заботливой матерью. Ее пренебрежение сломило бы меня, если бы я не пошла в FEA.

Лицо Зака напряглось.

- Они когда-нибудь причиняли тебе боль?

- Если не считать случайных оскорблений, они в значительной степени игнорировали меня. Одиночество и отвращение со стороны нашей матери были гораздо хуже.

- Отвращение? - спросил Зак.

Я поняла, что он взял мою руку в свою. Он заботился обо мне. Жар прижался к моим глазам.

- Потому что я была Вариантом. Когда она узнала, что я ненормальная, она назвала меня уродом и сказала, что я разрушила ее жизнь

- Это чушь собачья! -Лицо Зака вспыхнуло от гнева. - Она тоже Вариант. Папа сказал, что она всегда ненавидела себя за это. И именно поэтому она не хотела ни меня, ни его.

- Прости, - прошептала я.

Зак покачал головой.

- Все в порядке. Теперь мы есть друг у друга.

- Я не могу дождаться, когда увижу нашего отца, - сказала я.

Зак посмотрел в окно, плотно сжав губы.

- Что-то не так?

Он покачал головой с тем, что, вероятно, должно было быть ободряющей улыбкой.

- Нет. Последние несколько недель были изнурительными. Ты не совсем облегчила нам задачу. А папа с каждым днем все больше впадал в отчаяние. Я боюсь, что он сделает какую-нибудь глупость.

Зак, должно быть, увидел замешательство на моем лице.

- Ненависть между майором и нашим отцом подобна гнойной язве. Это может ослепить его в том, что правильно, а что неправильно.

- Что ты имеешь в виду?

Зак выглядел так, словно сожалел, что вообще заговорил об этом.

- Наш дядя, близнец нашего отца, был заперт в тюрьме строгого режима FEA в течение двенадцати лет. Не было и дня, чтобы наш отец не думал о нем. Они были очень близки, и теперь он не видел его больше десяти лет. За все эти годы ненависть отца к человеку, который посадил в тюрьму его брата, только росла.

И я подозревала, что причастность моей матери к моему отцу и майору только разжигала ненависть.

У меня был дядя в тюрьме FEA. Я вспомнила, что говорила о нем моя мать.

- Но он что-то сделал, чтобы его бросили в тюрьму, верно?

Выражение лица Зака исказилось.

- Многие люди, которые заперты в тюрьме FEA, не сделали ничего, кроме как отказались работать на FEA. Они думают, что наличие Вариации делает вас членом FEA и, следовательно, ФБР.

Майор приказал Алеку постоянно следить за тем, чтобы я была под контролем, так что слова Зака имели смысл. Каждый вариант был возможным оружием, и если оружие не стреляло в вашу сторону, вам лучше запереть его. Но я также поняла, что Зак не совсем ответил на мой вопрос.

- Но как насчет нашего дяди?

- Слушай, я не совсем согласен со всем, что он сделал, - медленно сказал Зак. - Но наш отец любит его, и я вижу, как ему больно знать, что его близнец сидит взаперти, так и не дождавшись справедливого суда. Иногда любовь к кому-то может ослепить тебя.

Никто не знал этого лучше меня. Даже сейчас воспоминание о серых глазах Алека, о его смехе все еще заставляло мое сердце сжиматься. Но моя любовь не ослепила меня настолько, чтобы я причинила боль другим. Что заставила его сделать любовь нашего отца к своему брату? Я открыла рот, чтобы спросить, но Зак внезапно сел.

- Мы на месте.

Я посмотрела вниз, но вокруг нас была только бесплодная земля и горы светящихся красных камней. Мы направлялись прямо к одной из скал.

- Я ничего не вижу. Он замаскирован?

- Да. Весь комплекс находится под землей. Основание горы на самом деле является входом.

Мои глаза расширились. Было бы трудно сбежать из подпольной штаб-квартиры. Вертолет направлялся прямо к острым скалам. Я вцепилась в сиденье, когда красный цвет гор заполнил всю ширину лобового стекла. В любой момент мы могли столкнуться со скалой.

Глава 31

Наши клинки врезались в каменную стену. Но они не произвели никакого эффекта. Они прошли прямо сквозь поверхность, как и остальная часть вертолета, как будто гора была сделана из дыма. После мгновения темноты мы вошли в огромный ангар. И я поняла, что мы находимся внутри горы.

Зак ухмылялся.

- Неплохо, да?

- Что случилось? -Я задала глупый вопрос.

Я обернулась, чтобы посмотреть назад, туда, откуда мы только что пришли. Там была все та же красная твердая скала, но теперь мы увидели ее изнутри.

Лютор посадил вертолет в центре платформы, украшенной красным крестом. Грузовики, танки, вертолеты и легковые автомобили заполнили почти все свободное пространство пещеры. Грубый красный цвет голых каменных стен пылал, как огонь, под галогенными лампами, прикрепленными к потолку.

Зак указал на парня, сидящего в стеклянной кабинке у основания одной из стен, положив ноги на стол. Он помахал нам, сделал пузырь из жевательной резинки, втянул его обратно и продолжал жевать.

- Он наблюдает за тем, что происходит снаружи, с экранов внутри кабины. И если это один из нас, он растворяет твердость камня, и мы можем пройти сквозь него, как дым. Неплохо, да?

Я моргнула. Это было самое мягкое преуменьшение года. Это было потрясающе. Он открыл вертолет и выпрыгнул, затем придержал для меня дверь. Я последовала за ним и позволил своему взгляду блуждать по оборудованию. Там были три вертолета, базуки, ракеты, пулеметы и бесчисленные ящики с надписями типа ‘боеприпасы" или "взрывчатка’. Это выглядело так, как будто они готовились к войне.

- У тебя много... вещей.

Зак пожал плечами.

- Мы должны быть готовы. Обеспечение безопасности штаб-квартиры - это большая ответственность, к которой мы относимся очень серьезно. От этого зависит слишком много жизней.

Затем он взял меня за руку и повел к лифту, встроенному в каменную стену. Лютор и Яго не последовали за нами. Они остались, чтобы позаботиться о вертолете, но я не упустила любопытных взглядов, которые они бросали в нашу сторону. Если бы это место было хоть чем-то похоже на FEA, люди, вероятно, целыми днями говорили бы только о нашем семейном воссоединении. Мы вошли в большой лифт из металла и стекла. Внутри могло поместиться двадцать человек, но когда двери закрылись, комната все равно казалась слишком маленькой. Я прислонилась к холодному металлу, пытаясь унять сердцебиение в груди. Сбоку от лифта располагались десять кнопок.

- Сначала я отведу тебя в нашу общую зону. Ты можешь встретиться с Холли там, - сказал Зак.

Волнение затопило меня при этой мысли. Он нажал кнопку -3, и мой желудок резко упал вместе с лифтом. Зак, казалось, не возражал против замкнутого пространства или того факта, что мы были в десятках футов под поверхностью. Неужели он вырос в этом месте? Я не могла себе представить маленького мальчика, бегающего между боеприпасами и танками. Нам так много нужно было обсудить. Мне не терпелось узнать побольше о нем и его жизни.

Лифт остановился, и дверь скользнула в сторону, открывая огромную комнату с открытой кухней напротив нас. Сковородки и кастрюли свисали с крюков из нержавеющей стали, прикрепленных к потолку. Повар-одиночка помешивал что-то в огромном медном котле. Было не время ужина; вероятно, это объясняло, почему он был один. Его взгляд на мгновение метнулся к нам с Заком, прежде чем вернуться к шести массивным телевизорам с плоским экраном, которые выстроились вдоль стены справа от меня. Они были приглушены, но показывали скачки.