Страница 25 из 70
Мы ведь говорили как-то с ним об этом, с отцом, как и с Александром, и оба же они, что одновременно странно и не были и оказывались же посередине. В золотой середине и серой зоне. Будучи не «за» и не «против». Ведь насильно мил не будешь и всем ты не понравишься! Никак. Как и в каждом же моменте и пункте, как в случае с законодательством, найдутся и те и эти: кто будет «за», кто будет и «против». Под всех же и каждого ничего не подстроишь, как ни старайся. Но можно взять в общем! Общими фразами и… Собственно, что они и сделали! Не избавились от проблемы, но и не возглавили, а искоренили ее – сразу и по всем. И вроде бы да, елки-палки, это же ваше. Ваша память и ваше же наследие. Ваша и семья. Ваши родители, в конце концов! Но вот смотришь на них обоих, вместе и в раздельности, и понимаешь, что… А какая, по сути-то, разница? Спустя столько лет и столько же веков… Да, все произошло бы и естественным путем… То есть… не. Ну, ты понял! «Никто бы не вмешивался. И они бы умерли»! Да, иначе. Пусть и не от себя и не по своим же часам… Не естественно! Но… Не растворились и не остались бы частями и… без вести. Но историю же не переписать сослагательным наклонением. Со временем же назад играть никто не смеет… «Прошлое – в прошлом. Будущее неизвестно…». Надо жить настоящим и… Они жили. Живут и… И что интересно… Своими же родителями! Папа ведь, сколько я помню себя и знаю же его, всегда был за равновесие и баланс… Не за насилие! Войну… Как и его родители. Вникая и впитывая, понимая и перенимая… принимая же все это. А вот Александр… Александр, кстати, взял, в отличие от моего же все отца, по максиму от своих и них… И если уж на то пошло… Нет. Его родители погибли на поле боя – ведь оба воевали. Но только если его отец был именно на передовой… Как «фотограф тех времен»! С доской – мольберт-планшетом… Под пергамент и ткань… Холст и бумагу… Или как само собой разумеющееся вполне себе и без этого же годное полотно… С масляными и темперными красками… Кистями, металлическими и обычными перьями… С чернильницами и сосудами с водой наперевес… Дабы запечатлеть первое и сразу же столь грандиозное, масштабное событие… Никак не приравненное что к событиям до, что и после, что и… до сих пор. Вроде тех же революций, битв и сражений, войн как и все же еще попыток свержения власти, внизу и весьма малочисленных… Чтобы и хоть как-то соперничать и приравниваться же. Не равняться! Да и как же те возникали – так же быстро они и гасились. Если уж совсем невтерпеж! Ну а коли нет… Гасились же заранее. Полностью сбивая всю охоту и пыл… Мама же его была в тылу и лечила как ангелов, так и демонов… Да так и людей! И все возможные и не же их смеси. Борясь как за количество, так и за качество… За честную победу! Без перевеса или недовеса в том или ином виде… Как, возможно, и за главный же акцент и причину, что могли стать, но не стали для победы одной из сторон над другой и… другими. И это единственное, что он знал! Что он и сохранил, помня все из той же самой «Книги судеб». На уже тот момент, как уже вырос и окреп. И обратился же в свой первый раз к Совету. А там и во второй… Выйдя же только-только из детского дома. Где он, кстати, и познакомился с моим отцом, будучи одногодками. Он-то как раз и сказал ему об этом – как и где, у кого можно получить нужную информацию. Показал же уже сам, правда. И только спустя же свое второе повышение… Дойдя же до высшего же сана… И все же еще будучи с ним. Совет ведь отлично хранил, как и хранит все, что должен… был… хранить. И «книга» в этом списке шла чуть не одной из первых… Ее же бумажная волокита, как и иная бюрократия, не трогала. Совсем. К ней нельзя было так легко и просто подступиться, как, например, к самому же Совету, просто направив к ним же запрос. Только приближенные к Совету и сам же Совет могли владеть информацией о ней. Как и ей же самой! Что, собственно, и случилось… Отец просто передал на словах и воспоминаниями же данные об Александре, как и его же семье, отце Михаиле и матери Эстер, демонах двадцати пяти и двадцати же трех лет соответственно, Александру.
И вот если ты сейчас удивился тому, что демоны тоже лечили… Прекрати! Фу! Фу быть таким. Прекращай сейчас же! И не смей более. А я ведь еще была такого лучшего мнения о тебе… Равно как и о твоей восприимчивости и твоем же понимании, как и принятии всего… О твоей толерантности ко всем и… Да и в смысле?! А то, что до этого я рассказывала тебе про энергообмен? У-у-у! Сил на тебя моих да и никаких уже нет. И спа́су от тебя же мне тоже уже, видимо, не найдется… Лечили! Как бы… Си-но-ни-мы. Нет? Что бралось от людей – отдавалось им этим же, но уже и от существ. По-моему, логично, нет? Да и… в конце-то концов… никому ничто человеческое не было чуждо. Представляешь?! А еще они знали и знают, что такое бинты, пластыри и перекись с йодом и зеленкой… И еще могут делать уколы, ставить капельницы и накладывать швы! И пусть на тот момент большинство из этого было и недоступно. Читай же – как иглы с нитями, повязки, перевязки и спирт. Маленькие же и средние внешние поражения тела вполне же этим и обходились. Куда более большие и глубокие, серьезные требовали иного вмешательства, конечно. Конечно! Понял он. Мхм. Верю. Тестом же в конце – проверю. Но да, не спорю, со второй твоей предъявой, что отец только для этого и пошел в Совет… чтобы только узнать всю правду, что от него же самого таили и утаили, стерев… я могла бы согласиться… А, собственно, и что? И соглашусь! Да. Вот так. Ведь и не нам же с тобой не знать о совмещении приятного с полезным, м? Да кто бы и отказался законодательствовать и властвовать, параллельно с этим еще и узнавая о своей семье… и семьях же других? Вместе с тем еще и о старых же порядках… О старой и истории… до этого скрытой и закрытой на бесчисленное количество же засовов и замков… Тем более что фиг же ты сможешь кому об этом после и рассказать! Показать… Да и тем более – вынести и пронести, спустив же и вниз, не хуже, чем и огонь же людям. «Волшебство… Магия…». Да еще же и так, чтобы они же тебя на нем и не сожгли же после. Благими намерениями… а инициатива в основном все же больше карается, чем поощряется. Сизифов труд не за горами. Смешно. Да. Теперь. И кара же всегда где-то рядом. Как и карма. И судьба. Что на голову же все рассказавшему, что и услышавшему и остальным передавшему… Исключения… такие исключения. С мозгами. И ртами на замок. Все же как в магазине: все работает на внос и редко когда навынос. Если мы говорим о незаконном! Воровстве, например. А еще умении и смекалке. Вроде списывания же с учебника… Открытого на рюкзаке… Что лежит у ног и за по́лой, просвечивающейся ножкой парты… При мизерном освещении в кабинете… Попросил же сделать поярче – и пока! Не умеешь, как говорится, не берись.
И нет, вот чего-чего, а тлетворного влияния на отца от самого же Александра как не было, так и не наблюдается же по сей день. Или это я этого не вижу? Может, просто не хочу этого видеть и замечать? Нет. Все было куда проще… Но вот лучше или хуже? Как посмотреть. И кому. В игру же на момент просьбы вступал только бартер: «Ты мне, а я тебе». Руки пожали – информацию… и сыновей… забрали. И ты вполне оправданно посмеешься над этим, узнав, что мой-то отец из этого ничего себе и не выцепил. Но! Опять же, как и кому посмотреть. Ну это же я тут королеву драмы строю и принцессу Несмеяну играю! Только чтобы меня пожалели и… согрели. Нет. Чтобы уже выписать это все на листок из головы с уже приложенной пусть и после к сему непреложной же истиной и прекратить снова и снова мусолить, доя все эту жертвенную корову. Что же на деле? А на деле-то… На деле и теле все было сделано для меня и ради же меня! Александр оказался… и был… прав! Отец просто выстроил… буквально же возведя сам и собственными же усилиями… вокруг меня стену из мужчин. Из мужчин, способных, коли что, защитить его девочку. Но и дал, конечно же, в ответ не меньше! Но обо всем по порядку…