Вернуть прошлое

Когда часом позже прибыли гости Чада, весь дом уже был полон ароматов экзотических специй. Чарити одобрительно втянула носом благоухавший воздух, когда ее, леди Бернселл и Лайзу, в сопровождении сэра Джорджа, проводили в гостиную.

– М-м… – проговорила она, смеясь. – Какая отличная идея, Чад! Я просто не могу дождаться, когда сяду за стол!

– Вам предстоит настоящее наслаждение, моя дорогая, – с искренним восхищением прогудел сэр Уилфред. – Рави Чанд – знаток кухни всех областей Индии. Помимо своих прочих многочисленных талантов.

– Надеюсь, – вмешался сэр Джордж, – он приготовил отличное кари. Я не ел его с самого отъезда из Бенгалии.

Когда гости наконец вошли в столовую Чада, они не были разочарованы. Рави Чанд возвышался над несметным количеством разных блюд, и каждое из них подавалось в свою очередь.

– М-м, что это за восхитительное произведение искусства? – спросила леди Бернселл, деликатно приподнимая вилку в воздух.

– Оно называется «руган джош», мэмса-хиб, – ответил Рави Чанд, его смуглое лицо так и сияло удовлетворением. – Его любят в Кашмире. Готовят его из барашка с гарам масалой, специальной смесью приправ, в которую входят кардамон и кориандр – среди многих прочих вкусных специй.

– Прелестно! – воскликнула она. – Как вам удалось найти в Лондоне кориандр и кардамон?

– Просто удивительно, сколько можно найти в этом большом городе, если знать, где искать, – Рави Чанд устремил скромный взгляд на свои туфли.

Чад украдкой поглядывал на Лайзу, сидевшую почти в самом конце стола. Она была достаточно приветлива с ним этим вечером, но он не доверял ее дежурным улыбкам – особенно теперь, когда был почти уже готов сообщить некую новость, от которой она могла бы подскочить до потолка.

Чарити кашлянула, приготовясь говорить.

– Сегодня нас навестил Джон Вэстон, – сказала она Чаду.

Господи, малышка словно читает его мысли! Лицо Лайзы застыло в неодобрении. Она уже открыла рот, чтоб урезонить свою сестру, но Чарити быстро продолжила:

– У него были для нас хорошие новости. Кто-то, – она стрельнула глазами в Лайзу, – предложил ему должность… на основании того, что он достиг в своей работе.

Сэр Уилфред и леди Бэскомб, будучи незнакомыми с Джоном Вэстоном, казалось, были озадачены поворотом, который принял разговор. Сэр Джордж, в присутствии леди Бернселл, фыркнул в салфетку. Губы Лайзы плотно сжались в раздражении.

– Я едва ли думаю… – наконец начала она, но ее перебил Чад.

– Так получилось, – заговорил он очень спокойно, – что у меня не было возможности сказать вам это раньше, но это я предложил мистеру Вэстону должность управляющего моим имением в Нортумберленде.

И он опять перенес внимание на свою тарелку, явно не придавая значения гневу на лице Лайзы.

– Что вы сделали? – она чуть не задохнулась от изумления.

– Я какое-то время следил за успехами Джона – у молодого человека просто удивительные способности к его работе. Я слышал восторженные отзывы о нем от некоторых членов Сельскохозяйственного общества, и я чувствую, что он окажет мне неоценимую услугу.

– Ох, Чад! – Чарити и слова не могла вымолвить от радости. Но потом какая-то неприятная мысль поразила ее. – Ох, Чад, – снова сказала она, – я должна вам что-то сказать.

– Но не сейчас, я надеюсь, – резко прервала ее леди Бернселл, метнув безукоризненно светский взгляд, но его истинный смысл был тотчас же понят дочерьми. Чарити тут же уронила голову в тарелку, тогда как Лайза продолжала молча смотреть на Чада, в глазах ее читался упрек.

– Что вы думаете о последней эскападе Бонни?[3] – спросил сэр Уилфред громким голосом. – Непоседливый джентльмен. Вы слышали, что он приближается к бельгийской границе?

– Я не понимаю, – сказала леди Бернселл с возмущением, – почему никто ничего не делает с этим чудовищем? Ему явно позволяют опять захватить всю ту территорию, которая была отнята у него с такими страданиями и кровопролитием, и никто и пальцем не пошевелит, чтобы его остановить.

– Но время еще терпит, миледи, – возразил сэр Уилфред с добродушной улыбкой. – Как я понял, Веллингтон возвратится в Брюссель в течение двух недель. Вот тогда мы и увидим, будет ли Бонни до смеха.

Чад выпрямился на стуле:

– Если половина войск, принимавших участие в войне на полуострове, отправлена воевать в Америку и еще какая-то часть просто распущена, наш Старина Нержавеющий[4] окажется в трудном положении – ему понадобится чертовски много времени, чтобы наскрести себе достаточно сил для сражения с ним.

Сэр Уилфред в изумлении взглянул на молодого человека.

– Бог с тобой, мой мальчик, ты же не допускаешь, что Бонапарт может выгнать союзников с континента?!

– Пока я не думаю, что до этого дойдет, – серьезно ответил Чад. – Но если участники коалиции не прекратят своих вечных препирательств друг с другом, то долго ждать не придется.

Наступило неприятное молчание, пока сэр Джордж не нарушил неловкую тишину.

– Мне хотелось бы услышать, – почти рявкнул он, – что сталось с пари между Лайзой и Чадом – теперь, когда подвеску стащили? Скверная история, да-а-с… – добавил сэр Джордж, с сочувствием глядя в сторону Лайзы. – Я подвергся визиту со стороны причудливой особы, которая заявила, что он – сыщик уголовного полицейского суда.

– Ах! – глаза Лайзы округлились. – Мне так жаль! Извините, что вас побеспокоили, сэр Джордж. Мы просто подумали, что будет лучше…

– Ничего, ничего… Ничего страшного. Даже понравилось, если честно. Позабавлен. Никогда не видел вблизи ни одного сыщика с Боу-стрит, вы же знаете. Слишком пристают с расспросами эти парни, но, может, они знают толк в своем деле…

– Вы правы, – вмешался Чад. – Вот поэтому мы и надеемся получить назад подвеску. Пари остается в силе. В конце концов, май уже на исходе, и поэтому не так уж долго до решающего дня.

Он обменялся взглядом с Лайзой, после чего остался с ощущением, что ему ударили промеж глаз.

На своем конце стола Лайза чувствовала, что сейчас просто взорвется от негодования, клокотавшего в ней. Как посмел Чад предложить Джону Вэстону эту должность – позволив таким образом молодому человеку считать, что он сможет содержать жену?! Чад намеренно провоцирует помолвку между Джоном и Чарити – в то время как он знает, что она, Лайза, всем существом своим против этого брака. И все это тогда, когда он сам объявлен женихом Чарити! Нет, бесстыдство этого человека просто не имеет границ! Ее беспорядочно скачущие мысли внезапно споткнулись об один вопрос и остановились, приобретя новое направление. Зачем Чаду понадобилось брать на себя роль доброго покровителя по отношению к человеку, которого он едва знает? Был ли это его способ самому освободиться от помолвки с Чарити? Или он просто забавлялся, назначая цену женщине, которой пообещал быть преданным всю жизнь? Получал ли он двойное удовольствие, вставляя палку в колеса ее планов относительно Чарити?

Лайза подняла глаза и обнаружила, что Рави Чанд убирает посуду со стола, готовясь к подаче последнего блюда. Затем с превеликой церемонностью он внес огромный поднос, на котором покоилось столь же огромное блюдо с чем-то золотистым, похожим на торт.

– Гаджар халва, – провозгласил он. – Приготовлена из моркови, меда и кокосовых орехов, не говоря уже о других вкусных вещах. Думаю, вы сочтете это блюдо пищей богов, досточтимые леди и джентльмены.

Гости Чада пробормотали приличествующие случаю выражения восторга и нетерпения, и первая же проба деликатеса подтвердила, что Рави Чанд сказал чистую правду.

В этот момент вошел лакей и что-то тихо сказал Рави Чанду, который, в свою очередь, прошептал это на ухо Чаду.

– Томас? Здесь? – удивленно спросил Чад. Он быстро окинул взглядом сидевших за столом. – Прошу прощения, я вынужден покинуть вас на несколько минут. Ко мне пришли по неотложному делу.

3

Бонни – имеется в виду Бонапарт.

4

Намек на Железного герцога – прозвище герцога Веллингтонского.