Страница 20 из 76
— Мало — похитить принцессу, — кивнул князь. — Нужно ещё безопасно переправить её туда, куда планировалось. А подготовка, переговоры — всё это требует времени. Он очень хорошо спрятался. И если бы не вы с Николаем…
— И куда её хотят переправить? — жадно спросил я.
— Любаву отправили в Ямато, — сказал жестко Соболев. — В Орехове Бестужев должен был передать принцессу сопровождающим, и увести погоню по ложному следу. Но вы с Николаем спутали его планы, и благодаря этому нам удалось отследить вертолёт. Разумеется, принять меры к задержанию, пока на борту — заложница, мы не могли…
— Она должна выйти замуж за моего брата, — сказал Фудзи. — Женитьба на принцессе придаст легитимность его притязаниям на трон.
— И разумеется, Бестужев потребовал баснословный гонорар, — кивнул Соболев. — В Орехове он ждал, чтобы Сётоку согласился на его условия.
Я вспомнил, какие горячие у неё были губы. Это случилось не так давно. Сегодня. Но сейчас Любава уже далеко…
— Это ведь Салтыкова помогла Коляну отыскать Бестужева, так? — спросил я. Соболев кивнул.
— Её ручные ИскИны, — сказал он. — Но даже для них это было не слишком простой задачей. Вы почти опоздали.
— Но почему она не сказала об этом сразу? Это что, так трудно?..
— С Дарьей всегда трудно, — чуть заметно улыбнулся в усы князь. — Но поверь, внук: это — трудность оправданная.
Я вскинул голову, как гончая, почуявшая добычу. Фудзи серьёзно кивнул.
— Я правильно понял, князь: вы хотите, чтобы мы с Курои вернулись в Ямато и выкрали дочь государя Святослава до того, как она вступит в брак с Сётоку.
— От этого зависит, на каких условиях я буду подписывать договор, — кивнул Соболев. — Имея такой козырь, как принцесса, Сётоку будет диктовать нам условия.
— Но если Любавы к тому времени у него не будет… — тихо сказал я.
— Тогда условия буду диктовать я, — закончил князь.
— Всё просто, — улыбнулся Фудзи. — Спасём Любаву — будет мир. Не спасём — будет война.
— Сётоку рассчитывает на Артефакты, которые ему обещал Бестужев, — дополнил Соболев. — И хорошо бы, новый наместник их не получил… Но это уже моя забота. Вы занимайтесь Любавой.
— Как мы попадём в Ямато? — деятельно потёр руки Фудзи. — На вашем самолёте? В качестве э… дипломатической почты? — он очень точно передал интонацию Коляна, и мы с князем улыбнулись.
— Думаю, лучше нам поискать другой путь, — поспешно сказал я. — Как это у вас говорят?.. Не класть грибы в одну корзину.
— Яйца, — поправил Фудзи. — В корзину не кладут яйца. С грибами — наоборот.
— Вы двинете во Владивосток, — поспешно сказал князь. — Там вас будет ожидать рыболовецкое судно, под флагом Ямато. Оно как раз доставило партию тихоокеанских крабов, и сейчас стоит на разгрузке. Запомните: кавасаки "Кобаяши Мару".
— Но как мы туда попадём? — спросил я. Насколько я помнил, Владивосток — это довольно далеко, можно сказать, совсем на другом конце географии.
— Подводная лодка ожидает вас в Финском заливе, — сказал Соболев — В Петербург вы прилетите отсюда, на во-о-он том транспортнике. Он как раз собирается на базу Кронштадт, везёт новобранцев.
— То есть, мы уходим с радаров, — сказал Фудзи.
— Вас ищут как государственного преступника, принц. Придётся какое-то время не высовываться.
— Но зачем это было нужно? — наконец-то я высказал вслух то, что беспокоило меня всё это время. — Распустив такой слух, Салтыкова значительно осложнила моему другу жизнь.
— Этой, как ты её называешь, сплетней, Дарья СПАСЛА нашему общему другу жизнь. Поставив его вне закона в Российской империи, она отвела от его шеи карающий меч старшего брата. Синобу дома Фудзивара уже шли по его следу. Но теперь их отозвали.
— Ясно, — был у меня ещё один вопрос. Но при Фудзи я его задавать не хотел. А он словно бы почувствовал мою заминку, потому что вдруг засобирался.
— Знаете что? Вам нужно попрощаться, — вдруг сказал принц. — А я пойду. Выберу себе местечко в транспортнике… Курои, ты когда-нибудь летал в транспортном самолёте?
— Нет.
— Тогда представь: тебя поднимают на высоту пятнадцати километров в консервной банке. Она продувается всеми ветрами, никакой изоляции. А ты сидишь на жесткой лавочке, и даже в туалет сходить нельзя — там его попросту нет. Так что я вас оставлю. Поищу удобства, поностальгирую заранее в тёплых и уютный условиях…
— Ты хочешь о чём-то поговорить, внук, — сказал Соболев. — И я даже догадываюсь, о чём.
После Слияния с Артефактом между нами окрепла незримая связь. Не только родственного характера. Думаю, что через Кладенец мы с князем повысили эмпатические способности.
— Шива, — кивнул я. — Салтыкова сказала, что он пойман. Что её люди смогли захватить и самого Разрушителя, и даже устройства, которыми он располагал.
— И тебя волнует, правда ли это.
— Да.
Князь испустил глубокий вздох. Остановился, всё так же заложив руки за спину — он любил ходить именно так, — и посмотрел на небо. Вдалеке от света фонарей было видно, какие яркие там звёзды.
— Я не могу дать ответ на этот вопрос, — наконец сказал он. — Не потому, что не желаю, — он посмотрел мне в глаза, тем самым подчёркивая, что говорит искренне. — Я не знаю. Никто не знает. Даже Государь.
— Как такое может быть?
— Временами Дарья выходит за обычные рамки своей компетенции, — сказал он. — К счастью, это случается крайне редко. Впрочем, она заслужила это право своей безграничной преданностью империи. И Святославу лично.
— То есть, пока она сама не скажет, вам неудобно об этом спрашивать, — перевёл я на обычный язык.
— Видишь ли, если бы должность КИБ занимал мужчина… Всё было бы намного проще. Но по давней, веками устоявшейся традиции, этот пост принадлежит женщинам. Именно они лучше всего защищают безопасность империи.
— Хранительницы очага, — сказал я.
— Да, именно так, — улыбнулся князь. — Никто не относится к своим детям более заботливо, чем их мать.
— И никто, кроме матери, не может настолько яростно защищать своё потомство.
На этом мы попрощались. Князь пошел к Руслану, где на нижней ступеньке трапа его уже поджидал Колян, а я отправился искать Фудзи. И те самые удобства, которые он так горячо хвалил.
…Не сказать, чтобы путешествие к северным границам империи доставило нам с Фудзи удовольствие.
Слишком серьёзной была миссия, слишком важной цель. Все наши помыслы и разговоры — в те короткие моменты, когда мы оставались наедине — были об одном.
Кроме того, существование в качестве новобранцев ни у меня, ни у Фудзи не будило добрых воспоминаний.