Легенда

Он моментально обнял ее сильными руками, и ее голова прижалась к его широкой мускулистой груди.

— Извините, — сказала она. — Я редко…

— Ш-ш-ш, дорогая моя, плачьте, сколько захочется, — ласково сказал он, поглаживая ее по волосам.

И Кэди позволила себе поплакать, хотя и не слишком долго. Когда она успокоилась и попыталась освободиться из его рук, он еще некоторое время крепко прижимал ее к себе. Ему не пришлось прилагать для этого особенно больших усилий, потому что теперь, когда непосредственная опасность, казалось, прошла, она почувствовала, что ужасно напугана случившимся с ней.

— Не хотите рассказать, что за несчастье на вас обрушилось? Я хороший слушатель.

— Я не знаю, — призналась Кэди, снова уткнувшись лицом ему в грудь. — Я действительно не знаю, что произошло и где я нахожусь. И я не знаю, почему эти люди пытались вас повесить. Вы порядочный человек или нет? — Задав этот вопрос, она подняла голову и взглянула на него.

— Я — что? — переспросил он, и брови его выгнулись дугой от удивления. Потом он улыбнулся и притянул ее голову к своей груди. — Я приличный человек. Служу помощником священника в церкви. И даже пою в церковном хоре каждое воскресенье. Посмотрите, — он вытянул вперед одну ногу, поднял брючину и из-за высокого ботинка вытащил нечто напоминающее маленький охотничий нож. В рукоятку оказался вставлен крохотный медальон.

Он передал нож Кэди, и она посмотрела на медальон.

— Один год, — прочла она и увидела нарисованный посредине христианский крест. — Один год — что?

— Год в церкви без единого пропуска службы, — он снова усмехнулся. — Однажды я пошел, даже несмотря на ветрянку, и перезаразил половину детишек в воскресной школе.

Она засмеялась и по привычке провела пальцами по лезвию, пытаясь понять, сам ли он точил его. Работа была далека от совершенства, она могла сделать это гораздо лучше, но насторожило ее другое. — Так если вы образец добродетели, почему эти люди пытались вас повесить?

— Вы когда-нибудь слышали о жадности?

— Думаю, да, — улыбаясь ответила Кэди. — У вас есть нечто, если они хотят заполучить?

— Несколько голов скота и клочок земли.

— Ах, вот что. Тысячное стадо и тысячи акров земли?

Он засмеялся.

— Не совсем так. Насколько мне было до сих пор известно, на Колорадских скалах находятся не самые лучшие из пастбищ.

Подняв голову, она огляделась.

— Так вот я где? Колорадо? Она снова посмотрела на него, и когда он заговорил, в его взгляде читалось недоверие.

— Может, вы все-таки объясните, в чем дело? Почему вы здесь? Кто вас бросил? Этот Грегори?.. — он буквально выплюнул это имя. — Он что, обманул вас?

— Конечно нет! — ответила Кэди и попыталась встать, но он заставил ее снова сесть рядом.

— Ладно, извините. Просто не часто приходится мужчине встречать женщину, гуляющую в горах в одиночестве, да еще одетую в шелковое свадебное платье, — он потупил взор и тихо и немного хрипло добавил:

— Особенно такую красивую, как вы.

Кэди зарделась.

— Я не красивая. Во мне почти семь кило лишнего веса, и я никогда не обращаю внимания на то, как выгляжу. Обычно я ношу потертые джинсы и грязную рубаху. У меня всего одна пара черных парадных туфель, зато полдюжины пар теннисных тапочек. Я… — она замолчала, потому что он над ней смеялся. — Вы находите эту ситуацию забавной? — поинтересовалась она, слегка рассердившись.

— Что же за мужчины ваши знакомые, если они не считают, что вы самая красивая женщина на свете? Я никогда не видел такой хорошенькой женщины, как вы. Ваше лицо и ваша… — он посмотрел на нее сверху вниз, и в этом взгляде было удивление, — вы само совершенство. Только слепой не увидит, что вы прекрасны, как Афродита.

Несколько минут она просто молча смотрела на него широко распахнутыми глазами, у нее даже рот приоткрылся от изумления.

— Понятно, — вымолвила она наконец. — Значит, вот как… — Кэди потихоньку отодвинулась от него. — Думаю, мне лучше идти.

В то же мгновение он вскочил на ноги и протянул ей руку, чтобы помочь встать.

— Вы должны сказать мне, куда хотите отправиться, и я отвезу вас.

Кэди заглянула в его синие глаза и почувствовала, что склоняется к нему, однако заставила себя стоять прямо. «Возьми себя в руки! — приказала она себе. — Что с тобой творится? Ты помолвлена с одним, снится тебе другой, а теперь ты, похоже, готова сбросить с себя последнюю одежду перед третьим!»

— Есть здесь где-нибудь поблизости автобусная остановка? Или аэропорт? — она не слишком задумывалась, как собирается за все заплатить — у нее ведь не было с собой ни пенни. Странно, но выражение испуга ни его лице уже не удивило ее.

— Что такое аэропорт? — спросил он, и почему-то этот вопрос вызвал у Кэди приступ головокружения.

— Нет, не прикасайся ко мне! — взвизгнула она, когда он сделал шаг по направлению к ней. Ей необходимо было взять ситуацию под контроль. — Послушайте, я очень ценю ваше старомодное рыцарство, спасибо, что позволили мне поплакать у вас на плече, но теперь я должна вас покинуть. Я действительно хочу отправиться домой.

«И не ввязываться в то, что здесь происходит, — подумала она. — Не желаю выяснять, почему тебе неизвестно, что такое аэропорт!»

С видом, полным достоинства, какое она только могла изобразить, Кэди подхватила шлейф платья и направилась к скалам, где, насколько она знала, находилась тропинка, которая должна была привести ее назад в Вирджинию, назад к Грегори.

Глава 5

Он не последовал за ней, и Кэди не знала, радоваться или ужасаться этому. А что если ей не удастся найти проход в скале? Что если ковбой оставит ее одну в этих горах и она никогда не сможет отсюда выбраться?

Однако она не собиралась именно сейчас поддаваться эмоциям. И все-таки вопрос «Почему именно я?» не давал ей покоя. Почему с ней случилось нечто сверхъестественное? Она была совершенно обычным человеком и имела все, чего могла желать: у нее была ее кухня, она собиралась замуж за Грегори и скоро родит одного или, может, двоих детишек.

Поскольку ковбой был ни кем иным, как человеком с фотографии, она не сомневалась: то, что случилось с ней, произошло именно ради его спасения от виселицы. Но теперь, когда он в безопасности, почему бы ей не вернуться немедленно в Вирджинию, к Грегори?

Она шла в гору по извилистой тропинке, но через несколько минут поняла, что совершенно не представляет, где находятся наскальные рисунки. Когда Кэди спускалась вниз, голова у нее кружилась, она ничего не понимала от изумления. Нельзя сказать, что сейчас она чувствовала себя намного лучше, поскольку она уже много часов ничего не ела.

— Жареная картошка! — громко сказала Кэди, обращаясь к окружающим ее скалам. — Кукуруза в масле и голубиные язычки на ломтиках обжаренного хлеба! Превосходный ростбиф, шотландская лососина… Клубничный пирог… Шоколадные трюфели!

Такое составление меню только ухудшило ее состояние, она с трудом тащила за собой шлейф, который развевался, казалось, во всех направлениях сразу. Ее великолепное платье цеплялось за ветки кустов, и Кэди, не жалея времени, осторожно освобождала ткань: она все еще надеялась надеть этот наряд в день венчания с Грегори, хотя и побаивалась, не вызывающе ли будет надеть его после того, как первая примерка закончилась тем, что платье заставило ее оказаться неизвестно где.

Кэди не знала, сколько времени длится ее подъем, но с каждым шагом она теряла надежду. Ей никогда не отыскать путь к своему дому! Она умрет от голода или замерзнет до смерти, или ее съест неизвестный зверь, крик которого она только что слышала. Не исключено также, что люди, которые пытались повесить ковбоя, вернутся и… и…

Кэди села на большой камень, страдая от неопределенности и полного одиночества. Может, это наказание за то, что вся ее жизнь была удивительно счастливой? За тридцать лет почти ничего плохого с ней и не случалось. Детство без отклонений, никто никогда не пытался сломать ее карьеру, ее любит замечательный мужчина, который обращается с ней как с принцессой.