Страница 10 из 15
– А что? – женушка нахмурилась.
– С таким друзьями, как эта барракуда, врагов не надо.
– Вчера только поженились, а сегодня ты уже пытаешься решать, с кем мне общаться? – глаза Дэны недобро сверкнули.
– А ты уже освоилась, смотрю, в роли мегеры? – ничего не могу с собой поделать, мне нравится ее дразнить!
– Именно! – она собрала бумаги в аккуратную стопочку и встала. – Иди-ка на кухню, на сегодня поступаешь в распоряжение Таранты, чешуйчатый!
– А не боишься, что я твоему Тарантулу мозг покалечу своими шуточками? – осведомился, прищурившись.
– Нисколько, – фыркнула Дэна, – у Таранты антишутин имеется, скалка называется.
– Может, лучше я тебе помогу?
Надежда, все же, умирает последней.
– Поможешь тем, что не будешь мешать, – она довольно улыбнулась, бросила напоследок, – муженек! – и зашагала прочь.
– И тебе приятного медового месяца! – крикнул ей вслед и поплелся на кухню.
Здравствуй, рабство!
***
На кухне в саду с четырьмя жаровнями все булькало, шкворчало, шипело и распространяло дивные ароматы. Да уж, готовит этот Тарантул так, что пальцы откусишь по колено, сам вчера в этом убедился! Хотя после той гадости, которой кормили в долговом доме, любая еда покажется безумно вкусной.
– Чего тебе? – когда подошел, она покосилась на меня, орудуя большой ложкой в огромной кастрюле.
– Прибыл в ваше распоряжение, откомандирован молодой женой за непослушание и ехидство! – гаркнул, приложив руку к груди, как бывалый солдат.
– Ясно, – вздохнула женщина. – Она замуж вышла, а я воспитывай.
– Безобразие и беспредел, – кивнул сочувственно.
– Ты шутник, как я погляжу, – в меня вонзились два кинжала ее глаз. – Смотри, обидишь мою девочку – пожалеешь! Понял? Дана только с виду такая сильная и независимая. У нее душа тонкая, ранимая, понимаешь?
– Да, – снова кивнул, но уже перестав дурачиться.
– Молодец. А теперь засучи рукава и сначала наруби дров, потом натаскай воды и, – задумалась на мгновение, – и вот те кастрюли песочком надо так отдраить, чтобы я в них как в зеркало смотреться смогла. Приступай!
– Сделаем, – я пренебрежительно усмехнулся.
После первых лет в армии меня никакой работой не напугать.
– Могу еще и мешок картошки начистить, если кое-что расскажете.
– Хитрец, – Тарантул хмыкнула и уточнила, – два мешка.
– А вы, дамочка, ушлый делец, как я посмотрю! – искренне восхитился ее хваткой. – Идет, два мешка. Взамен скажите, кто такой Клайв и что у него с Дэной?
***
С этим хлыщом, о котором никак не мог перестать думать, я познакомился ближе к вечеру, когда жара ушла, и в дом из сада начал заползать прохладный воздух. Кроме прохлады, правда, приполз еще и высокий блондин. Я увидел этого франта, стоявшего в холле дома, когда начал спускаться по лестнице. Одет во все белое – видимо, барышня замуж собралась, волосы зализаны назад, усики воинственно торчат вверх, будто это и не усы вовсе, а вилы.
– Чи-чи! – неодобрительно сообщила обезьянка Феня, шлепнувшись на мое плечо.
– И не говори, кроха, – отозвался я. – Мне он тоже не нравится!
Услышав, блондин повернулся и смерил меня надменным взглядом.
– Вы кто? – водянистые глаза воинственно засверкали.
– Вас могу спросить о том же, – отозвался я, сойдя на каменные плиты.
– Я жених хозяйки этого дома, Даниэллы! – гордо заявил хлыщ.
– Вот как! – забавно вышло.
– А вы кто такой?
– А я, знаете ли, ее муж! – ответил с удовольствием.
– К-как? – блондин рассеянно захлопал глазами.
Один ус вдруг уныло опустил кончик вниз, придав лицу мужчины комичное выражение. Ишь, как распереживался, бедный!
Феня хихикнула, прикрыв лапками мордочку.
– А вот и моя любимая! – я увидел девушку, вошедшую в дом. – Где ты пропадала, соскучился уже безумно! – подошел к ней, прижал к себе и потянулся за поцелуем.
Увы, моя шустрая успела увильнуть в последний момент, и мне удалось лишь чмокнуть ее в теплую бархатную щечку.
– Чипа-Чипаррррь! – откуда-то сверху спикировал попугай.
Я вовремя успел пригнуться, крылатый прошел на бреющем полете над моей головой и уселся, довольный, на плечо Дэны. Обезьянка тут же забыла про меня и тоже перескочила к хозяйке.
И, наконец, к нам присоединился усатый хлыщ. Залезать на ручки к Дэне он, конечно, не стал, хотя, чувствовалось, был бы не против.
– Даниэлла, нам нужно поговорить! – заявил вместо этого звенящим от гнева голосом.
– Вернулась домой, называется, – пробормотала она.
– Дорогая, этот хлыщ, – я кивнул на блондина, – утверждает, что он твой жених.
– А этот… – тот взмахнул руками, но красноречие его подвело, – этот говорит, что он твой муж! Что за шутки, Даниэлла?
– Ты решила завести гарем и побоялась мне об этом сообщить? – я снова притянул ее к себе под шумок.
– Гарррем? – попугай распушил перья. – Будет два дррракона? Не перрреживу!
– Чи-чи-чи! – согласно закивала обезьянка.
– Даниэлла! – хлыщ обиженно надул губы, усы над которыми совсем поникли, рыжеватыми полосками протянувшись до подбородка.
– Черррвячки! – Чип перелетел на его плечо и клюнул в щеку.
– Отстань! – отмахнулся тот.
– Вррредный! И невкусный! – попка вернулся обратно к Дэне, которая рявкнула, сжав кулаки:
– Тихо всем! Ты кушай, – она протянула Фене маленький банан. – И поделись с Чипом. Ты, – перевела взгляд на меня.
– Я больше люблю персики, – предупредил на всякий случай.
Закатила глаза, вздохнув, и посмотрела на блондина.
– Идем в гостиную, поговорим.
– Идем, дорогая, – он горделиво глянул на меня, подкрутил усы и зашагал за ней следом.
Глава 7. Просто чмок
И о чем им разговаривать? Я стиснул зубы. Тарантул сказала, что этот хлыщ за Дэной уже полгода волочится, презентики таскает, цветочки – видимо, на что-то рассчитывает, пакостник. Покосился в сторону гостиной и, не удержавшись, зашагал туда. Остановился за колонной, увитой цветами.
– Подслушивать нехорррошо, – сообщил попугай, но Феня сунула ему под клюв бананчик, и Чип переключился с моральных принципов на желания желудка, ведь не зря второе всегда оказывается в итоге сильнее первого.
Пусть нехорошо, зато информативно. К тому же, это моя жена, имею я право быть рядом – на тот случай, если ее придется спасать от этого незваного гостя? Мало ли, что ему в голову взбредет? Брошенный и обманутый в лучших ожиданиях мужчина опасен, как раненая акула.
Хотя этот Клайв тянет разве что на краба. Или на рыбу-клоуна, что более вероятно. Напыщенный и нелепый.
– Что это значит, Дэниэлла? – тем временем донеслось из гостиной. – Почему этот хлыщ зовет себя твоим мужем?
Вот ведь голимый плагиат, это я его хлыщом обозвал! Похоже, у кого-то напряг с фантазией!
– Потому что мы вчера поженились, – последовал ответ Дэны. – Лучше скажи, с какого перепугу ты себя назвал моим женихом?
Умница, девочка! Я довольно кивнул. Так его!
– А кем мне себя считать? Полгода сюда таскаюсь, Даниэлла! По-моему, мои намерения и так ясны, как день!
Да, метафоры так себе, штамп на штампе.
– Клайв, ты сюда, как ты выразился, таскаешься, потому что я преподаю тебе живопись! – голос женушки начал наполняться сталью. – Думала, ты хочешь научиться рисовать. Иные твои намерения – твои проблемы! Я никогда не подавала повода надеяться, это наши отношения перейдут в иную плоскость!
Ага, именно на плоскость этот блондин и рассчитывал!
– А поцелуй? – взвился тон хлыща, ударив по ушам визгливыми нотками. – Наш с тобой поцелуй, помнишь?!
– Да не было там нечего! – возмутилась она. – Просто мы выпили, и атмосфера… Вечеринки Миры все такие! И вообще, один чмок не считается!
– Для меня это был не просто чмок! И я картину ту закончил сегодня, хотел пригласить тебя в гости, подарить ее тебе и сделать предложение, как полагается, а ты!