Страница 5 из 23
– Спрятать тебе надо этот пистолет, чтобы ни одна собака не отыскала. Долго тогда сможешь своего бандюка за яйца держать, до конца жизни доить сможешь. Запоминай: как только твоя скотина взбрыкивать начнет, говори ему, что заныкала пушку в надежное место. А что случится с тобой – в милицию попадет. Поняла?
– Вы… – осторожно начинаю я, – вы что, тоже с бандитом встречались?
– Да, – отвечает Вера Трофимовна, но как-то больно быстро и ровно. Я кошусь в сторону книжного шкафа, который уставлен томиками детективных романов, и у меня дергается бровь, – не веришь бабке?
– Конечно, верю, – уверяю я ее, – и обязательно прислушаюсь к вашему совету. Я как-то сама не догадалась. Отдадите пистолет?
– Неа, – спокойно отвечает Верта Трофимовна, – помогу я тебе, дуре. Спрячу так, что ни одна собака не найдет. Знаю я вас, молодых, мимо ушей пропустишь мои слова, потому что у вас сейчас любовь, а потом мне новую жиличку искать придется.
Она разворачивается, открывает дверь и делает шаг в коридор. И, будто что-то вспомнив, оборачивается и смотрит на меня.
– Платить теперь десятку будешь, – произносит она, а я округляю глаза.
– Что?!
– Десять тысяч теперь отдавать за комнату будешь, – хмыкает бабка, – раз с бандюком встречаешься, то и бабки у тебя есть. Бесплатно я тебе, чтоль, советы даю?
Она уходит, прикрыв за собой дверь и оставив меня в полной прострации.
Десять тысяч! Господи, если я начну платить десять, у меня на еду-то не останется. Черт меня дернул оставить пакет в шкафу на видном месте. Надо было его прятать куда-нибудь глубоко в нижнее белье. Хотя, я не уверена, что Вера Трофимовна не порылась бы и там. Ну с чего ей это в голову пришло?!
Все, что у меня осталось на память – фото в телефоне, которое я сделала еще в первый день, стоило пистолету попасть в мои руки. Хотела у кого-то из знакомых спросить, не муляж ли это, но как-то не решилась. Кто муляж в бумажный пакет запаковывать будет?
Теперь, если Садаев меня найдет, мне придется быть, как Джек Воробей. “У тебя есть ключ? Нет, у меня есть кое-что получше. Рисунок ключа!”. Вот и у меня теперь фотография пистолета.
Я падаю на кровать прямо в одежде, потому что сил принимать душ не остается. Вырубаюсь я быстро, а сквозь сон слышу, как все вибрирует телефон. Видимо, Гоша продолжает слать милые сообщения.
Глава 7
Утром я действительно обнаруживаю в Ватсаппе кучу романтичных картинок, и, вздохнув, посылаю Гоше сердечки. Надо бы с ним сегодня поговорить. Серьезно. После чего я включаю старый ноутбук, подключаю его к маленькому принтеру и распечатываю фото пистолета, на всякий случай, если вдруг телефон сломается. Иду в ванную, принимаю душ, переодеваюсь в свежее, и выхожу из дома. Вера Трофимовна все еще спит.
В автобусе я переминаюсь с ноги на ногу, держась за поручень и чувствуя, как меня зажимают со всех сторон. Раньше я абсолютно спокойно переживала такую толпу народа. Сейчас я начинаю ощущать, как неприятно тянет живот, будто мне пора в туалет, и слегка подташнивает.
Поэтому я вываливаюсь за остановку до института и, прислонившись к какому-то столбу, пытаюсь отдышаться. Черт, неужели я теперь буду всегда чувствовать себя так паршиво? Едва передвигая ногами, тащусь к институту, хотя, это нелегко из-за неприятного ощущения в животе.
В здании ВУЗа я первым делом иду к туалету. Запираюсь в кабинке, снимаю штаны, и проверяю нижнее белье. Ничего. Я выхожу из кабинки, опираюсь руками на раковину, включаю воду и несколько минут умываюсь теплой водой. Дурнота отступает, а с ней и немного отпускает живот.
Дверь в туалет внезапно открывается. Я оборачиваюсь. Там стоит Оксана. Почему-то бледная и испуганная.
– Привет, – устало говорю я. Утро только, а я уже устала. Господи, трудно быть беременной. Это всего лишь первый месяц, а дальше-то что тогда будет?!
– Ди, – выдыхает Оксана и быстрым шагом подходит ко мне, – я тебе звоню, ты трубку не берешь! Какого черта?!
– Я, наверное, не слышала, – я нащупываю телефон в кармане, а Оксана подбегает ко мне и хватает за плечо, – что случилось?
– Мудак Тема всё-таки позвонил Садаеву, – произносит отрывисто подруга, – тварь. Я ведь его вчера просила помолчать, сказала, что мы ничего не скажем. Тебя возле института какие-то люди ищут. Всех останавливают и спрашивают.
У меня пробегают по спине холодные мерзкие мурашки после слов Оксаны. Я в ужасе смотрю на нее.
– Это наверняка люди Рустама, – тихо говорит она, глядя мне в глаза, – беги, Ди. Лучше уезжай из города. Сейчас же!
Глава 8
– Куда уезжать?! – вырывается у меня.
– Без разницы. В какой-нибудь маленький город, где тебя не найдут. Нет, – Оксана задумывается, – наоборот, в большой, где ты сможешь затеряться!
– Мы уже в большом живем, Окси, – скептически произношу я. От волнения живот начинает снова тянуть, и я морщусь, потирая его ладонью. Ой как это плохо. Очень плохо. Мне еще выкидыша из-за нервов не хватало.
– Сними где-нибудь квартиру и хотя бы месяц не ходи в институт, – подруга лезет в сумочку и достает наличку, а потом протягивает мне несколько пятитысячных купюр, – вот, держи. Меня тоже остановили и спросили про тебя. Они даже не знают, что мы друзья. Я сказала, что ты тут училась, но уже несколько дней как уехала куда-то, забрав документы.
– Врушка, – хмыкаю я, забирая деньги. Запихиваю их в карман, натыкаясь на сложенную вчетверо бумажку, вспоминаю, что там уже лежит фото пистолета, достаю его и прячу его в бюстгальтер. Чтобы точно не потерять. Окси пожимает плечами.
– Я надеялась, что они уйдут. Ты не сильно популярная девушка, поэтому тебя мало кто помнит по внешности. У тебя есть время, пока им кто-нибудь добрый не сказал, что ты ходишь в институт. Беги через запасной выход. Там парковка и калитка на другую сторону улицы.
– Спасибо, Оксан. Деньги я тебе верну через какое-то время. Не могу только сказать, когда.
– Ой, – она морщится, – не спеши. Я не обеднею. Давай, Ди, позвони, как переедешь, мы к тебе в гости придем!
Я обнимаю подругу, вдохнув сладковатый, фруктовый запах ее духов. И быстро выхожу из туалета, проговаривая про себя каждый мой шаг. Так легче контролировать недомогание. Кажется, что если я буду держать ритм, то живот пройдет.
Я спускаюсь по лестнице на первый этаж, вздрагивая каждый раз, когда кто-то по ней идет навстречу. Кажется, что сейчас какой-нибудь гад покажет на меня пальцем и крикнет – “вот она! Та, которую ищут!”. Наверное, я в этот момент получу инфаркт.
Слава богу, спускаюсь я без происшествий и, оглядываясь, бегу по узкому, темному коридору к аварийному выходу. Главное, чтобы его не заперли на замок. Тогда попытаюсь вылезти через окно.
Нос улавливает мерзкий запах тяжелых сигарет. Я радуюсь ему. Впервые мне не хочется плеваться, потому что это значит, что студенты опять курят возле запасного выхода, и он, все-таки, открыт. Я радостно делаю рывок вперед, позабыв о боли в животе, и в этот момент из закутка появляется тень.
Я налетаю на человека. Он перехватывает меня поперек груди, и прижимает к себе спиной, пока я растерянно барахтаюсь, пинаясь и пытаясь вырваться. От человека пахнет теми самыми тяжелыми сигаретами. Этот запах просто забивается мне в ноздри и горло, и его начинает першить.
– Попалась, птичка, – смеется на ухо хриплый, прокуренный голос. Жуткий голос. Он пугает меня. До трясучки. Перед глазами появляется рука с фото: пальцы в мелкой, белой паутинке шрамов показывают мне фотографию со скрытых камер, где я стою в клубе у барной стойки, задрав голову и глупо пялясь в потолок с открытым ртом. Не помню, что я там увидела, но мое лицо выглядит удивленным.
– Пустите. Вы меня с кем-то путаете! – вырывается у меня, но рука мужчины еще сильнее сжимает меня в стальных тисках. Боже, он весь словно из стали. Твердый, как скала.
– Серьезно? А мне кажется, нет, – произносит голос мне прямо на ухо вкрадчиво, – помню тебя, птичка. Симпатичная ты. Разберемся с твоей проблемой, и я попрошу Садаева отдать тебя мне. Люблю молоденьких студенточек.