Ходящий по улицам

Трос резко дёрнулся. Натянулся. Даша с облегчение выдохнула и улыбнулась. Руки заметно задрожали, быстро наливаясь тяжестью покоя. Глаза покосились на часы: “восемь минут”. Она облокотила весло о каяк и закинула голову назад, устремив взгляд в небо. Теперь можно было подумать о чём-то хорошем. Можно попробовать выкурить сигарету… м-м-м…

Держась пальцами за борт, Вика попыталась сесть, но смогла лишь завалиться на бок. Схватилась руками за голову и снова замычала.

— Ты меня чуть не убила! Дура! — и громко взвизгнула, дотронувшись до выросшей шишки на виске.

— Ты меня дважды порывалась убить!

— Я тебя даже пальцем не тронула! Схватила за руку и всё, остальное ты уже сама себе надумала, сумасшедшая!

— Уплывай!

— Хорошо, хорошо, я уплыву, но мы еще встретимся! Останешься одна — вспомни меня. Я буду ждать тебя в здании МГУ. Не стесняйся, заходи.

Мурашки пробежались по телу Даши. Она чувствовала, что завела себе нового недруга — врага. Еще никогда в её жизни не было такого, и вот опять. Мерзопакостное ощущение, похожее на писк комара возле уха — но просто отмахнуться рукой не получится. Вика ей не угрожала, так, что-то пыталась косвенно изобразить, но выглядело очень жутко. Мало неприятностей окружало Дашу, теперь еще и это. Страшные желание заскреблись под коркой, и уже “волна” не казалась таким ужасным событием, наоборот, она могла решить новую проблему Даши, легко и непринуждённо: перевернуть лодку и утащить эту стерву на дно.

Даша резко мотнула головой, желая разогнать подобные мысли как надоедливых голубей во дворе. Она не такая, и никогда не станет такой как Вика.

Вика еще раз, тяжело и молча взглянула на Дашу, надеясь в ответ получить хоть какие-то слова, неважно какие — хорошие или плохие, главное — внимание, которого она пыталась добиться. Но всё, что она получила — тишина. Даша продолжала молча смотреть на звезду, блестевшую на горизонте. Такую красивую и величественную.

Лодка развернулась и уплыла. Жуткое одиночество окутало Дашу, но ненадолго. Голова Славы показалась недалеко от каяка, вызывая в женской голове ощущение эйфории.

Слава жадно втянул воздух и медленно выдохнул.

— Закручивай лебёдку! — крикнул он, чуть продышавшись.

Глаза Даши растерянно забегали по сторонам. Заметив ручку, свисающую с торца барабана, она быстро за неё схватилась и начала крутить. Шло тяжело. Слава быстро вернулся в каяк, стянул маску, перчатки и перехватил ручку.

— Что там? — потирая ладони, спросила Даша. Её глаза возбуждённо прыгали, смотря то на Славу, то на тянущийся трос из воды.

— Сейчас увидишь…

Слава свесился за борт. Мужская ладонь скользнула в воду, что-то схватила. Видно было, как его тело напряглось, а бледное лицо начало приобретать розоватый оттенок. Он резко дёрнулся и рывком вытащил мужской кейс чёрного цвета, на ручке которого был пристёгнут крюк. Ничего не обычного, частое явление после ухода “волны”. Бывали дни, когда поверхность воды напоминала разноцветную скатерть, устеленную чемоданами различных цветов и форм, но со временем на них перестали обращать внимание. Как правило, содержимое было вымочено до нитки и уже не представляло ценности. Так и сейчас: из чемодана сочилась вода, а значит — содержимое давно превратилось в хлебный мякиш. Зачем Слава рисковал ради него, Даша понять не могла. А этот запах! Как только чемодан оказался в каяке, в нос сразу ударил отвратительный запах кислятины, трупного разложения и желудочной кислоты.

— Фу-у-у, — Даша зажала нос, — откуда ты его вытащил?

— Тебе лучше не знать…

Обследовав логово сомов, Слава, конечно же, ничего не нашёл, кроме костей и мусора. Да он и не особо рассчитывал, что местные жители будут складировать ценные вещи. Он нырял совсем за другим. За тем, что почувствовал ногами, находясь, практически, в желудке рыбины. Что-то твёрдое и увесистое. Вернувшись к поверженной рыбе, Слава вспорол ей брюхо и обнаружил там чемодан, а так же останки его владельца. Костлявая ладонь продолжала крепко сжимать ручку кейса, намекая на ценное содержимое с которым не хотели так просто расстаться. Интересно, бедолагу заглотили живьём, или он прежде успел утонуть, облегчив свои муки?

Сразу открыть кейс не получилось. Защёлки окислились, проржавели — короче, металл сросся намертво, но мистер нож может решить все проблемы. Проковырявшись минуту с замками, Слава откинул крышку.

— Ну-у-у-у, — протянула Даша, свернув губы трубочкой и по-прежнему зажимая нос пальцами, — удиви меня!

— Греби!

— Что?!

— Греби, у нас времени остаётся мало. Солнце практически приблизилось к горизонту.

Обидевшись, Даша отвернулась. Достала карту и сверилась с компасом, затем взяла весло и, как ей было “приказано”, начала грести.

В воду посыпался мусор: мелкие ошмётки вымоченной бумаги, шариковые ручки, линейка и диктофон. Слава попробовал его включить — не включился. Судя по всему, чемодан принадлежал мужчине-инженеру. На одной из бумажек можно было разглядеть чертеж какой-то панели, а в углу виднелся ГОСТ. Было бы полезным сохранить хоть какие-то чертежи, попробовать хоть что-то передать в нужные руки и надеяться на воскрешение цивилизации (как громко бы это не звучало), но желе из бумаги просочилось сквозь Славины пальцы и шмякнулось в воду. От отчаяния, он уже хотел выкинуть чемодан, но вдруг заметил кусок прозрачного пластика, выглядывающего между двух книг. Книги Слава оставил; их можно высушить и сжечь. А вот то, что лежало между ними, оказалось герметичной пластиковой папкой, хранившей в себе конверт. Сухой и неповрежденный.

— Ого! — воскликнул Слава, доставая конверт.

— Что там?

— Письмо…

— Письмо? Кому?

— Я откуда знаю!

Слава покрутил конверт: отчётливо читался адрес отправителя и адрес получателя. И тот, и другой находились недалеко друг от друга — соседние районы. Странно конечно; в цифровой век кто-то еще писал письма. Романтика. Хотя возможно — это вынужденная мера.

— Читай!

Слава хотел возразить Даше, но задумался. Вспомнил, какой ценой ему достался конверт и молча согласился.

Внутри лежал сложенный пополам белый листок бумаги. Слава его достал, развернул. Текст был написан превосходным почерком, и прочитать его не составляло труда.

Глава 8

Ветер больше не помогал путешественникам своим лёгких дуновением в спину, а большой красный диск замер в нескольких сантиметрах над водой (судя по расчётам), стирая редкие облака своим ореолом и назойливо щекоча глаза.

Разогнав каяк, Даша позволила себе вытянуть руку вперёд, прищурится и начать что-то высматривать между указательным и большим пальцем.

— Еще минут двадцать и мы на месте, — заявила она, посадив солнце на указательный палец, а большой разместив на горизонте, — до заката часов пять.

Определять время таким методом по-прежнему было можно, но с некоторыми поправками.

— Да. Я знаю, у меня есть часы, — саркастично подметил Слава.

— До сих пор продолжаю удивляться тому, как всё поменялось: как долго солнце уходит за горизонт, как ярко луна освещает наш город. К тому, что световой день стал длиннее, мне кажется, вообще нельзя привыкнуть.

— Люди ко всему привыкают, но вначале нужно привыкнуть к новому образу жизни, и только затем — смириться с новым режимом.

— Да сколько можно, три года уже прошло!

— Столько, сколько нужно, — и продолжил шёпотом зачитывать текст письма себе под нос.

— А громче, чтоб не только тебе одному было слышно, можешь прочитать? Или это теперь ваш личный секрет?

— Чей “ваш”?

— Ну, твой и автора письма, — и растянулась в улыбке, которую мог созерцать только ветер.

Видеть этого Даша не могла, но всё это время, читая одну строчку за другой, Слава вращал лист бумаги вокруг своей оси.

— Автор письма — интересная личность, — хмыкнув, сказал Слава, — не знаю, как иначе его обозвать. Текст начинается от центра листка и закручивается спиралью по часовой стрелке, проходя в миллиметре от предыдущей строки.