Страница 44 из 52
Я непонимающе уставилась на него.
— Не имеет значения кем ты была до кладбища Мер-Лашез. Теперь ты моя и полностью разделишь все, что у меня есть.
— Даже бессмертие?
Он внимательно, растерянно, или даже скорее напугано посмотрел на меня, немного выпуская из рук.
— Если пожелаешь.
По спине потек неприятный озноб. Минуты стекали песком в часах, а я все молчала, не решаясь даже дышать.
— Я задал вопрос, — тихо, уверенно настоял вампир не двигаясь с места, не размыкая объятий, не опуская головы.
Его пронзительный, чуть подернутый алым сиянием взор горел болью, тоской, тревогой… Казалось, что Детлаффу ожидание моего решения приносило физические страдания. Стараясь тщательно подбирать слова, я медленно, вкрадчиво заговорила:
— Обращённые вампиры не стареют, как Первородные, так ведь?
Эретайн сосредоточенно кивнул, силясь уловить смысл произносимых мной слов.
— И жажда их сильнее, ярче… Она более… Звериная.
Вновь короткий наклон головы подтвердил мои недавние наблюдения.
— Не хочу стать бруксой. Или экимой. Понимаешь? — в тихом голосе звучала едва ли не мольба.
Крепкие ладони огладили плечи, притягивая меня ближе к избраннику, чей светлеющий, горящий обречённой тоской взор устремился вдаль на зеркальную гладь безмолвного озера.
— Да. Понимаю, — спокойно произнес Первородный и, помолчав, продолжил. — Ты станешь госпожой Эретайн, по вашим, людским законам, а потом я увезу тебя отсюда и постараюсь спрятать как можно глубже, чтобы никто никогда не смог причинить тебе вред.
— А сам не убьешь меня, Детлафф? — примирительная усмешка коснулась моих губ, но возлюбленный мгновенно взвился, демонстрируя резкими, грубыми движениями раздражение.
— Я не причиню тебе непоправимого вреда… Постараюсь.
Пальцы легли на бледную щеку, принуждая его повернуть злой, горящий обидой взор ко мне.
— Это шутка. Нет на свете места безопаснее, чем в твоих руках.
Я уверенно коснулась губами грубой кожи у высокой скулы, он чуть повернул голову, завершая поцелуй: короткий, но чувственный и горячий, а за тем поднял меня на руки.
— Есть кольцо. Оно не дорогое и пафосное, как то, что носишь ты, но я хочу видеть его на твоём пальце.
В крупных волнах черного плаща, на развороте покровителя, заклубился багровый туман и мы растворились в холодном воздухе Боклерской ночи. Когда предметы обрели очертания, Детлафф опустил меня на пол в гостинной. Безымянный палец незаметно потяжелел.
— Святой Огонь! — тихий, восторженный вздох зазвенел в теплом воздухе.
На руке блестел перстень внушительных размеров, покрытый витиеватыми символами. Я всем существом ощущала магию, истекающую из простого на первый взгляд украшения.
— Тебе нравится? — его голос казался шелестом ветра.
— Оно… Восхитительно. Что значит вязь?
— Это мое полное имя с указанием принадлежности к клану. — Детлафф смотрел на огонь, в светлом взгляде горела боль. — Когда-то так можно было определить стаю вампира и его положение в иерархии.
— Ты прочтешь мне? — благоговейный трепет свободно струился по коже. Грубая, простая искренность избранника была в сотню раз дороже самого крупного бриллианта на свете, самого богатого украшения.
Вампир тепло улыбнулся и обнял меня, прижимаясь губами к виску, утешая нас обоих, унимая тоску, которая передавалась мне через раскаленный воздух комнаты.
— Это сложно произнести на вашем языке, однако любой из подобных мне почувствует силу, скрытую в словах и поймет к какой стае ты принадлежишь.
— К твоей, — улыбнулась я, нежно прижимаясь к нему.
— К моей, — подтвердил Эретайн, аккуратно соскальзывая крепкими ладонями по напряжённому позвоночнику.
Комментарий к Подготовка
Вот и подходит к концу моя очередная сказка.
Следующая глава будет последней. Спасибо, что не сдаетесь и по прежнему читаете мою писанину.
Очень ценю это. Ваша Гвен.
========== Западня ==========
Наконец, все приготовления подошли к концу. Клетка, выкованная из тонких прутьев двимеритового сплава, была искусно встроена, на подобие волчьей ямы, в полы у выхода из узкой, зеркальной галереи бывшего поместья Орианы, доставшегося по легенде Детлаффу по праву поединка. Чтобы притупить чувствительность вампиров, приглашенных на праздник, в вино добавили адскую смесь аконита, горькой полыни, фисштеха и мелкой двимеритовой пыли. Бочонки расставили по всему периметру дома и сада, чтобы увеличить объемы потребления отравленного напитка благородными гостями.
По плану после объявления пожеланий молодожёнам и закрытия дверей спальни, Винсент, как организатор, должен был пригласить гостей в сад для просмотра фейверка.
На выходе и намечалось поймать нашу птичку в клетку при помощи хитроумного спускового механизма, который должен был привести в движение Детлафф. Ведь его отсутствие никому бы в глаза не бросилось, поскольку являлось полностью обоснованым.
Усталая и постаревшая сразу на сотню лет Офелия, одетая в чёрное платье с высоким кружевным воротником по случаю глубокого траура по единственному сыну, сидела за столом в моей гостинной и ровным почерком выводила витиеватые стихи на поздравительных открытках. По официальной версии Винсент Ван Мурлегем взялся организовать свадьбу Первородного в знак извинения за нанесённую Эретайну обиду, и чтобы восстановить свою утраченную репутацию.
— Мне страшно, — внезапно и совершенно искренне призналась я, меряя мелкими шагами комнату.
— Я тоже дико боялась, — так же просто созналась вампирша, не поднимая головы.
— Чего?
— Винсента. Его грубой, безапелляционной любви и уверенно навязываемого покровительства.
Я воззрились на нее в крайнем изумлении.
— Разве не этого ты всегда хотела: стать госпожой Мурлегем?
Она горько рассмеялась, отвлекаясь от своего занятия, даже красивое перо выпало из тонких, изящных пальцев.
— Я просто любила его. Готова была идти за ним куда угодно. Даже на плаху, — суровое лицо Офелии утратило скорбное выражение и по нему пробежала тень воспоминаний. — А потом родился Филипп. Мой бедный мальчик.
— Прости.
Она посмотрела на меня глазами полными слез. Мне стало невыразимо жаль ее, захотелось ободрить, утешить, обнять… Но разве возможно унять материнскую скорбь?
— Это жертва любви, дорогая. Тебе тоже придется принести ее, если не сумеешь стать вампиршей быстрее.
— Не понимаю.
— Только смертная может родить. Бессмертие отнимает материнство.
Я смутилась и спрятала взгляд. Этого ещё не хватало. Ребенок? С его пронзительным, ясным взором… Сейчас стоило думать совсем о другом, но ощущение взволнованного трепета продолжало струиться по коже, отказываясь выветриваться. Пришлось нервно встряхнуть головой, отгоняя непрошенные мысли.
— Теперь все наши жизни на кону. Против одной единственной — Хагмара Мурлегема.
Офелия глубоко горестно вздохнула и опустила голову, принимаясь вновь за работу.
***
Незаметно подступил день свадьбы. Я стояла перед большим полированным зеркалом в бывшей спальне госпожи Орианы и пыталась не слишком заметно дрожать. Хорошо что можно было списать страх на волнение юной девы перед венцом, хотя бы в этом прикрытие работало на руку.
За окном догорал закат, дом был полон упырей вперемешку с людьми всех мастей и рангов. Все шло по намеченному плану, по крайней мере пока. Последние приготовления закончились, фигуры на шахматной доске были аккуратно расставлены в ожидании решающей партии.
— Он здесь! — Взволнованная, ослепительно прекрасная Офелия, в восхитительном черном платье, появилась на пороге.
Я крепко обняла свою верную компаньонку Марту и выпроводила ее с адского развлечения, наказав плотно зашторить занавеси во всём доме, закрыть на ключ входную дверь и отправляться к семье, надеясь, что так она окажется в относительной безопасности.
Что ж, король пожаловал, представление начинается.
Задыхаясь волнением, граничащим с острой паникой, я шла по неширокому проходу к алтарю, у которого уже высились черными обелисками Детлафф, Регис и жрец огня, призванный скрепить наш союз. Невольная саркастическая усмешка коснулась губ: инквизитор собрался венчать рабыню и вампира. Милая ситуация. Взгляд бесцельно скользил по присутствующим, когда вдруг выхватил Сенклера… Сердце упало в пятки.