Розы сорта "Сангрояль"

Жестокий, чуть отсвечивающий алым взор, переместился на хозяйку, что напугало Винсента ещё сильнее.

— Я хотел просить помощи!

Детлафф злобно усмехнулся, но хватку ослабил, неосознанно признавая возможность сказанного.

— Мы оба решили сознаться в том, кто направил руку нашего глупого ребенка. Ведь слухи дошли до Скрытого! — голос женщины дрожал, выдавая крайнее смятение своей хозяйки. Благородная госпожа Мурлегем теперь вовсе не казалась надменной, наоборот, она растеряла прежнюю спесь, что несомненно свидетельствовало о безвыходности ситуации.

— Имя? — тихо произнес Эретайн, уже почти совсем отпустив Винсента.

— Ориана. — Прохрипел вампир, невольно хватаясь за руку соперника, в попытке ослабить давление на горло.

В душе Детлаффа поднялся шторм. Лея несомненно в руках бруксы, а ему не известно, как давно, что с ней… Жива ли ещё рыжеволосая бестия.

Из темных углов сада начали с опаской выступать низшие вампиры, почуяв Зов старшего, манивший с такой силой, что противиться ему стало просто невозможно. Они делали пару шагов из тени и замирали, в ожидании приказа, готовые снова напасть на несчастный город, жаждущие позволения сделать это.

А высоко в небе, над поместьем таких недальновидных, глупых и поверхностных Мурлегемов кружили два крупных ворона, внимательно взирая с небес, запоминая, делая выводы.

========== Исповедь бруксы ==========

Я стояла в нескольких шагах от взбешенной госпожи Орианы, взирая на ее ярость с лёгким непониманием.

— Моя жизнь действительно коротка, но ведь не этому ты, — тон высоко голоса поднялся, акцентируя внимание на неуважительном обращении. — С такой страстью завидуешь. Дело в нем? В Эретайне, так ведь.

— Конечно! — она злобно истерично расхохоталась. — В твоем жалком существовании нет совершенно ничего примечательного!

— Все равно не понимаю. Для чего тебе голова Детлаффа? Вот зачем его смерти искал бы род Мурлегем, я могу понять: давняя вражда из-за пленения Хагмара — главы рода, или может попытка повысить статус наследника, не имеющего звания Первородного…

— О да! Выбрать этого мелкого, надутого индюка было очень остроумной идеей, согласись? — брукса надменно сложила руки на груди, упиваясь своей проницательностью. — Идеальный кандидат на роль исполнителя. Его выгода столь очевидна, что никому и в голову не пришло бы, что юный Филипп лишь пешка в чужих, более опытных руках… Ещё на приеме, заметив, как он смотрит на тебя, я сразу поняла, что спесь мальчишки можно использовать в своих интересах. Думаешь, ты была нужна ему? Глупая дурочка! Хотя крови твоей он конечно хотел… Мы все хотели. Вот сегодня и мне представится возможность.

— Значит именно ты и поведала отпрыску древней фамилии историю с Адрианом? Но откуда сама-то узнала ее?

Брукса звонко, по девичьи рассмеялась, запрокинув голову назад. Все ее существо переполняла злобная радость превосходства, основанная на уверенности в своей несокрушимой, нечеловеческой силе.

— До чего же ты глупа, мерзкая девчонка. Да о дуэли Детлаффа с лучшим другом знает каждый вампир, даже этот мелкий недоумок Антуан Сенклер, что выполняет наши поручения словно послушная собачонка. Он был в диком восторге, очевидно услышав ее первый раз. Посыльному просто не терпелось обсудить этот мезальянс мирового масштаба хоть с кем-нибудь. Для удовлетворения своей словоохотливости, червяк даже придумал не слишком изящный предлог, чтобы зайти в мой дом: будто принес приглашение из дворца Анны-Генриетты. Что ж, не все вампиры так расположены к новообращённым, чтобы выслушивать сплетни о Первородных, но не я. Мне была известна эта история и раньше, так что лишние подробности…

— Решила использовать в своих интересах.

Плохо верилось в то, что Ориана была посвящена в детали дуэли Детлаффа и Адриана. Скорее именно словоохотливый посыльный и столкнул этот маятник, невольно поведав бруксе волнительную информацию, вместе со сплетнями о истоках вражды Эретайна с известным вампирский родом, недавно прибывшим в Боклер. Складывалось впечатление, что участники глупой трагедии собрались в Туссенте не случайно, а по воле злого рока, как актеры на подмостках дешёвого, бродячего театра.

— Конечно! — прервала мои раздумья госпожа. — Ох как же Мурлегемам понравилась идея о возможности отомстить!

— Всем?

— Кроме Винсента, разумеется, но Офелия заставила его дать слово чести о том, что мое имя останется в тени.

— Однако он нарушил клятву. Вернее собирался, — страх отступал, словно вода, обнажающая камни в отлив. Было сложно уловить причину, но я не боялась больше, а потому постепенно возвращала себе способность мыслить здраво, рационально.

— Природа Мурлегемов — трусость. Они всегда были такими. Я поняла его намерения, когда ты озвучила отправителя записки. Как подло… И предсказуемо. Филиппу никогда не тягаться с Первородными вампирами. Он был не способен выполнить свою роль.

— Убить Эретайна? Шутишь? Ты серьезно считала, что подобное возможно?

Вспомнив, как легко Детлафф справился с юным вампиром, на губы невольно выползла издевательская усмешка. Брукса же громко расхохоталась, запрокинув голову назад.

— Конечно нет! Гаденыш должен был уничтожить тебя.

— Но тогда Детлафф размазал бы по стене и его, и всех окружающих, да и стен бы не оставил, думаю.

При подобном исходе новый армагеддон Боклеру был обеспечен, от таких мыслей стало ощутимо холодно, а вот бруксу не волновали жертвы, даже среди сородичей, казалось ее оставляло равнодушным решительно все, кроме собственных интересов.

— Да какое мне дело до них! — заорала Ориана, злобно скалясь, подтверждая тем самым справедливость моих выводов. — Главное, что рядом больше не было бы тебя!

Ее лицо просветлело, черты стали мягче, движения плавнее. По красивому лицу проскользнули отсветы счастливых мечтаний.

— Ах как бы хорошо мы все зажили… Я бы утешила Детлаффа и, наконец, заняла свое место в его душе. Мы отправились бы вместе куда подальше отсюда и никогда не возвращались… — взор вампирши снова стал злым, жёстким, полнимаясь ко мне. — Так и должно было быть после смерти той паршивой девки — Сианы! Как ты умудрилась попасть ему под руку? Как смогла влезть в душу Детлаффу? Я чуть дар речи не потеряла, когда на приеме, который и затеян-то был лишь для того, чтобы сблизиться с ним, появилась ты! Да ещё за руку с Эретайном! Мое состояние в тот вечер было близко к отчаянию!

— Ничего не понимаю. Если целью смерти была всегда лишь только я, для чего розы? Зачем Филипп… — я встряхнула головой, силясь усвоить ход ее мыслей. — Почему было не уничтожить меня за пол года отсутствия благородных покровителей в моей жизни?

— Ох нет, дорогая, все не так просто. Нельзя взять и убить женщину Первородного, а потом наивно рассчитывать, что правда не раскроется. Для начала пришлось подкинуть идею с розами спесивому семейству Мурлегем, потом выждать, пока юнец окончательно выведет Детлаффа из себя. Ведь прямолинейность Эретайна всем известна, он не стал бы разбираться в хитросплетении интриг, а когда поиски зачинщика вывели его на Региса! Вот тогда мне действительно стало казаться, что судьба благосклонна, наконец, и ко мне. Оставалось лишь одно: прикончить уличную девку, чудом проскользнувшую в его постель, а свалить вину на лучшего друга, чтобы никого кроме меня не осталось вблизи от Детлаффа.

— А ты не пробовала просто признаться в своих чувствах, а не рушить до основания жизнь возлюбленного? — праведный гнев стучал в висках, заставляя злиться все больше, что совсем не способствовало самоконтролю.

Ориана была жестока. Даже для вампирши. Как можно делать больно тому, кого любишь? Эгоистично ранить и без того озлобленного на весь мир вампира, а потом ещё и выбить опору из-под его ног, лишив стаи окончательно. Детлафф наверняка обезумел бы от горя и одиночества.

— Конечно… Я намекала ему пару раз… Но он всегда оставался холоден, неприступен, непроницаем.

— Это очень жестоко, Ориана.