Между горизонтами

– Я понимаю ваше беспокойство, но давайте я скажу вам, как все обстоит с нашей стороны. Нам известно, что на столп со стороны Нового Начала может попасть лишь представитель "Ордена". А они в свою очередь являются нашими врагами. Вы заявляете о том, что вы беженец, но у нас есть все причины полагать, что вы самый настоящий шпион, присланный внедриться к нам. И вы будете стеснены в движениях столько, сколько мы посчитаем нужным.

– Шпион? Да я ненавижу "Орден" и все что с ними связано, они загребли под себя весь город, а впоследствии еще отняли наш дом, убили моего отца и разрушили мою жизнь. – с надрывом говорил я, – Если вы считаете их своими врагами то в моем лице вы скорее обретете друга, чем их сторонника.

– Занимательно, предположим, что вы говорите правду…

– Это правда, – я перебил его криком.

– Предположим что так. В таком случае объясните мне, как вы проникли через ворота. Насколько нам известно, проход на столп лишь один.

– Я незаметно проник в их штаб.

– То есть вы заявляете, что, будучи в розыске, вы смогли проникнуть в здание где и заседают те, кто вас разыскивает? В здание, в которое обычный гражданин не может попасть в принципе.

– Это правда, я… я знал как попасть внутрь, так как на них когда-то работал друг моего отца. – правда не сыграла бы мне на пользу. Сказать, что меня почти за руку провел один из членов ордена, было не в моих интересах. И в этот момент я понял насколько же глупо поступил Ричард, впустив меня внутрь. Его план привести меня в ловушку сыграл против него.

– Я хотел бы вам поверить, но по мимо всего прочего, кое-что, всё же, не дает мне покоя, – старший стражник протянул руку девушке с блокнотом, и она передала ему мою книгу. – При вас обнаружили, это.

– Просто книжка со сказками, – принялся оправдываться я, в надежде, что им ничего про неё не известно.

– Просто книжка говорите? – он открыл книгу на закладке, и начал читать, – "в Возвышении нужно найти капитана Ханса Дойла, на его судне можно преодолеть существенную часть пути", – он захлопнул книгу, – какого пути?

– Я не знаю, я нашел её в подвале, я не знаю, что значат этот бред на полях, вы же видели какая там чушь написана.

– И эту чушь вы протащили с собой через сорок километров столпа? – надменно переспросил стражник.

– Слушайте, я читал её накануне, она была в рюкзаке, а когда за мной стали гнаться, я кинул в рюкзак всё для побега, а книгу не выложил. – говорил я в надежде, что они не видели записок, лежащих на дне рюкзака.

– Я оставлю вас наедине со своими мыслями, может, завтра вы будете сговорчивее, – мужчины и женщина развернулись и начали удаляться из помещения.

– Стойте, развяжите меня, я вам все сказал, – кричал я им вслед.

– Полагаю, в таком положении вам будет лучше думаться, – сказал главный, дал отмашку и прожектора опять включились. – И мне есть что обдумать.

Помещение было окружено бетонными стенами и решеткой со стороны входа, в воздухе витал запах плесени, а глаза ослеплял свет прожекторов. Я дрожал от холода, я был истощён и измотан. Ещё час я пытался докричаться до них, но все было бесполезно. Несмотря на прикованные к неудобному стулу ноги и руки, холод и свет пробивающийся через веки, я уснул.

Я не знаю сколько я спал, несколько часов или несколько минут, ненадолго пробуждаясь, я видел кого-то, может это был сон, я видел человека или лишь его глаза. Я не понимал, но я видел сочувствие. Очередная порция холодной воды вылилась на мое тело. Я закричал от неожиданности, во рту все пересохло. Шея занемела он сна в сидячем положении, голова раскалывалась.

– Воды, – прохрипел я.

– Еще раз облить? – ухмыляясь, произнес главный стражник. В этот раз он был один.

– Прошу, – прошептал я. И он протянул флягу к моему рту.

– Мы же не звери, ты пойми, – говорил он, я жадно глотал воду, пока он не убрал флягу. – Вы проспали пять часов, в таком-то положении, в такой обстановке, видимо вы и правда очень устали.

– Что вам от меня нужно? – тихо спросил я, – я все вам сказал.

– Вот в чем дело Коннор, не имеет значения что ты скажешь, – он начал отстегивать ремни, сковывающие мои руки, пока в комнату заходило два других стражника – будет это правдой или ложью. Ты ворвался к нам на территорию, тебя здесь не ждали, и здесь нет тебе места. Но я нашел решение.

Он отстегнул все ремни, пока двое других держали меня за плечи, и я смог пошевелиться. Главный развернулся и начал выходить из помещения, меня подняли и поволокли следом. Мы шли по длинному коридору с тюремными камерами по бокам. Каждая камера была заперта металлической дверью.

– Я решил, что мы не будем спешить, ты останешься у нас очень надолго, и лишь от тебя зависит то, сколько именно это "долго" будет длиться. Ты расскажешь все, что знаешь о Новом Начале, об Ордене, о твоей книжонке. И когда я решу, что ты сказал достаточно, я обдумаю твоё освобождение. – он остановился возле открытой камеры, – Ты должен понять что лучший выход, это дружить со мной. И я докажу это.

Меня завели в камеру. Это была небольшая бетонная коробка с решетчатым окошком под потолком, умывальником, и небольшой кроватью. На кровати лежали серые штаны и рубашка, а на умывальнике – мыло и полотенце.

– Приведи себя в порядок, отдохни, и вскоре мы с тобой поговорим. Как я и сказал у нас много времени впереди.

Дверь захлопнулась за моей спиной. Я в ту же секунду подбежал к умывальнику и начал жадно хлебать воду. Напившись вдоволь, я умыл лицо, затем помылся полностью, это была та еще задача, но других вариантов не было. Надев выданную мне тюремную одежду, я лег на кровать и закрыл глаза.

Ты попал, Коннор, главное чтоб они не нашли письма, в противном случае они поймут что ты врал, хотя что с того? Все равно ты отсюда никуда не денешься – думая я. – Что, они пытать меня будут? А смысл? Я ведь, правда, ничего не знаю. Хотя они-то насчёт этого не в курсе. Я влип. И что теперь? Дедушка, этого, ты не предвидел! Даже если сотрудничать с ними, не факт что меня выпустят. А если и выпустят, книгу они мне вряд ли вернут. Дурак. Профукал единственное, что у меня оставалось – цель. Ну и свободу. Цель и свободу. Идиот. Что теперь делать?

Мысли сменяли друг друга с такой скоростью, что сфокусироваться на чем-то одном я не мог. Так продолжалось еще полчаса, пока я не "отрубился".

Прошло уже три дня с тех пор как меня арестовали. Жизнь в заключении протекала по определенному графику. Утром кормили какой-то невразумительной похлебкой, вели в душ, затем запирали. Мне не давали пересекаться с другими заключенными, видимо не хотели привлекать ко мне внимание. Это же, наверняка, сенсация, парень из другого мира.

Днем ко мне на час приходил старшина Михаель, который меня допрашивал. Он относился ко мне с уважением и был добр, или пытался таким казаться. Я делился с ним информацией об Ордене. Я говорил ему только то, что сам считал нужным, описывал идиотские законы, действующие в Новом Начале, но упускал любые детали, которые бы могли использованы против города в целом. Со временем он стал ко мне добрее и порой старшина давал мне крупицы информации об их городе.

Их местные хранители закона называли себя просто – Полиция Возвышения, место, где находился я, было Городским тюремным комплексом. Главными финансовыми структурами города являлись портовая и энергетическая промышленность. Десятки деревень в округе обеспечивали город сельскохозяйственными продуктами. Все это сильно контрастировало с Новым Началом, где все отрасли находились в пределах одного огромного города. А деревни были скорее придатком, нежели полноправным винтиком в системе.

Порой Михаель спрашивал меня о той или иной записи в книге, но я продолжал убеждать его в своем неведении. Мне обещали, что однажды, когда поймут, что я не опасен для их порядка – они меня отпустят. Я слабо в это верил, но всё же, мечтал продолжить свой путь. Поэтому претворялся, что я на их стороне и готов играть по их правилам. По ночам я вспоминал отца и корил себя за то, что не смог его спасти, за то, что не понял к чему вёл тот разговор за вином, ведь я мог бы убедить его пойти со мной. Винил себя за то что меня поймали, обесценив его жертву, и что дедушкино наследие оказалось в чужих руках. "Может было бы лучше, убей Орден меня вместо отца", – думал я.