Между горизонтами

Иван Картельян

Между горизонтами

С самого начала значит?

Место под солнцем

Порой, когда всё вокруг было залито мягким светом утреннего солнца, город был особенно красив. Располагался он у подножья столпа, простиравшегося до самых облаков и выше. А если с погодой повезло и небо было кристально чистым, открывался прекрасный вид на город – по ту сторону Главного столпа.

Этот столп ничем не отличался от сотен других, кроме того, что был он, фактически, самым близким к нашему неподвижному солнцу, и именно поэтому у его подножья основали город Новое Начало, в котором родился я, а ещё – мой отец, мой дед и поколения до него. Столпы были сорока километров в высоту и нескольких километров в диаметре. Они соединяли две плоскости одного мира. Лишь Главный столп человечество покорило, попав на другую сторону. Со временем с той стороны подножья был также основан город – его назвали Возвышение. Порой невозможно было оторвать глаз от прибрежного Возвышения, что было где-то там, высоко над головой.

Главный столп, с величественным зданием городского управления (на возвышенности подножья), был центром Нового Начала. Центром, от которого тянулась паутина из дорог, простиравшихся вдоль и поперёк высоких и архитектурно изысканных зданий, где жили люди побогаче. Дороги шли через рыночные площади, частные секторы и подходили к городской черте у реки, со всех сторон окружённой полями и фермами.

Нынче вся городская экономика ограничивалась внутренним рынком, но так было не всегда. Во времена, когда мой дед был еще молод, он предложил использовать систему из подвесных блоков и тросов, которые бы крепились на каждом километре столпа, чтобы иметь возможность перемещать груз из одного города в другой. Это ознаменовало начало торговых отношений с Возвышением, и долгие годы торговля была основной деятельностью моей семьи. Пока однажды все концы не были оборваны.

Вот уже двадцать лет прошло с момента, когда все ученые, занимающиеся фундаментальными науками, пришли к общему заключению что мы живем в месте, которое по всем известным законам существовать не может. Физические законы друг друга взаимо отрицают, и существуют в полном противоречии. Самой большой загадкой для учёных было солнце, неподвижно зависшее между двумя плоскостями. Притяжение ни одного из миров не влияло на него. Ни одна математическая модель мира не могла объяснить противоречия между физическими законами. Объяснить природу происхождения стольких парадоксов никому так и не удалось.

Заявления учёных о невозможности объяснить физическую модель существования нашего мира, укрепило ряды религиозного Ордена Основателя, который, спустя пару лет, получил полную власть в управлении городом.

Став главной правительственной единицей, они изменили привычный порядок вещей. Торговля с Возвышением была запрещена из-за их непринятия правил Ордена. Постепенно оборвались все связи, попасть на ту сторону стало невозможно. Появились новые законы, ограничивающие свободы, новые порядки и цензура. Но именно при правлении Ордена Основателя началось то что впоследствии получило название Промышленной революции. Город стал развиваться. Люди уравнялись в правах, уровень жизни среднего и низшего класса подрос. Население в целом приняло все перемены и привыкло.

Моя мать умерла когда мне было три года. Поэтому меня воспитывали отец и дедушка. Дед был умным человеком, и всю жизнь занимался поиском ответов на беспокоящие его вопросы. Верить ли религиозному движению, которое упивалось властью и заявляло что Основатель это высшее незримое и всемогущее существо, в которое просто нужно верить? Или верить ученым, признавшим свою беспомощность в поиске ответов на главный вопрос – почему мы существуем? Оба варианта дедушку не устраивали, и он искал ответ, обращаясь к истории и знаниям предков.

С годами дедушка сформировал коллекцию из сотен книг и рукописей, которым было от трех до семи сотен лет. Многие книги из его коллекции запрещались властями ещё до его рождения, некоторые попали под запрет с подачи Ордена. Так или иначе – дедушка рисковал, храня всё это в подвале нашего дома, но ему было плевать на правила.

Все детство я читал то, что читать было нельзя, и узнавал то, что знать было нельзя. Из меня растили человека, который будет во всём сомневаться и всегда стремиться узнать правду, никому и ничему не верить, всё ставить под сомнение. Это были главные постулаты моей семьи. Со временем я понял почему эти книги были под запретом. "За закрытой дверью", "Где не светит солнце", "Вспоминая неизвестность" и другие работы философов второго и третьего веков заставляли людей задавать неудобные для Ордена вопросы, на которые тот не имел ответов. Хотя нет – ответ был, и всегда лишь один: "Так задумал Основатель".

Вот уже прошло девять лет с тех пор, как дедушка пропал. Отец не говорил мне куда он делся, но убеждал, что с ним все хорошо, и что однажды он вернется. В это с трудом верилось, однако это была, пожалуй, единственная ложь, которую я слышал от отца, и я её принял, хоть и скучал по деду много лет.

Шёл 876 год с начала отсчета, сорок шестой день летнего солнечного цикла. Не прошло и нескольких дней с моего двадцатого дня рождения, как я принялся за работу. Мы с отцом занимались выращиванием зерна и жили, соответственно, в фермерской части города. Пару лет назад он травмировал ногу, и с тех пор я был главной рабочей единицей. Этим утром мне нужно было сходить за новым точильным камнем, так как лезвия наших кос затупились за последние пару дней. Выходя из дома, я взял свой потрепанный рюкзак, положил деньги в карман и направился на рынок.

Сегодня к отцу должен был прийти его друг, они собирались раз в неделю, чтобы выпить и поговорить о своём. Если бы меня спросили – есть ли у меня друг, я бы наверное ответил, что нет. Но для остальных моим другом был Артур, потому что из всех знакомых с ним я проводил больше всего времени. Это было скорее случайностью, нежели осознанным решением дружить, наши отцы дружат, и работаем мы на соседних участках – вот оно так и получалось. Этим утром мы тоже встретились.

– Эй Коннор, – приноравливаясь к моему шагу обратился ко мне Артур, – я с тобой!

Я кивнул. Артур был кучерявым парнем, немного ниже меня ростом. Мы с ним были одного возраста, но волновали нас совершенно разные вещи. Он был наивен и простодушен – качества, которые позволяют людям быть счастливыми и беззаботными, которых был лишен я сам. Однако, за счёт легкости своего характера, Артур умудрялся зацепить беседой даже циника вроде меня.

– И что думаешь? – спросил он.

Я озадачено окинул его взглядом. В руках Артур держал поделку из дерева в виде зайца с сердечком в руках.

– Слишком рано, – ответил я, – у вас всё только закрутилось, а ты ей уже намекающие на глубину чувств подарки делаешь. Можешь её спугнуть, – попридержи пока коней.

– Ну что за облом, знаю что ты прав, но не хочу тебя слушать, – фыркнул он, пряча зайца в рюкзак за спиной. – Я веду её сегодня на озеро, и в этом ты меня не переубедишь.

– И не собирался, там хорошо. Погоди, – я замедлил шаг и показал пальцем на здание городского управления, которое было видно с любой точки города, – разве ты не хотел повести её туда?

– Да, – замешкался он, – не получилось договориться. Дядя сказал, что только завтра сможет меня провести. Но завтра Она не может.

– Я бы на твоем месте вообще ни о чем не просил этого фанатика.

– Да ладно тебе, – усмехнулся Артур, – Это же ты тут самый несогласный с Орденом, а мне как-то все равно. Да и к тому же он – тоже моя семья.

– Знаю, просто… – Поднялся сильный шум, заглушивший мою речь.

Мы повернулись к источнику звука. По тросу, что тянулся от городского управления до района фермеров, скользило два гвардейца Ордена Основателя. Они отцепили свои карабины от тросов и приземлились в пяти метрах от нас, прямиком на брусчатку по которой передвигались повозки. Двое мужчин лет тридцати были облачены в защитные штаны и жилеты из уплотненной ткани синего оттенка, на головах были шлемы с эмблемой Ордена а на поясе красовалась кобура с револьвером. Они окинули взглядом прохожих и принялись патрулировать местность.