Страница 124 из 128
Моё знакомство с Лягушкиным началось с того, что этот гад всадил мне нож в ляжку.
О, это была весёлая история.
Стояли мы как-то все на пятом этаже. Это был февраль 2014-го.
У нас планировалась история, а вот у четвёртого класса должно было быть природоведение.
Не помню, говорил я об этом или нет, но Лягушкин был младше меня на два года.
Природоведение должно было проходить в кабинете алгебры.
По своему обыкновению я прогуливался туда-сюда по школьному коридору. Лягушкин и его питекантропы (приспешников и прочую челядь у нас в школе называли питекантропами). Одного из них я задел ногой.
А питекантроп-то был толстый, жирный. Это был такой некрасивый мальчишка с короткими тёмно-русыми волосами, подстриженными полубоксом, с огромным высоким лбом, белой кожей, приплюснутым носом и огромными хомячьим щеками. Его карие глаза заплыли жирком. По нему сразу было видно, что он хорошо кушал.
Короче, начал на меня этот питекантроп бочку катить. Такой ты, дескать, сякой, вот я тебя сейчас, значит, уебу нахуй.
Тут Лягушкин вмешался.
Страшный это был человек. Коренастый коротышка с веснушчатым лицом и злыми глазами. Волосы его лежали чёрт знает как. В целом он был похож на Верлиоку из советского мультфильма.
Это гад начал трать на меня: «Ты, кто ты такой тут вообще?!».
– Сам ты кто такой? – злобно спросил я этого карлика.
– Я-я-я?! – завопил тот. – Я-я-я – Ля-я-ягу-у-ушкин!
– Что? – досадливо переспросил я.
– Лягушкин – моя фамилия, говорю! – произнёс маленький громила.
– А, Лягушкин, – спокойно ответил я. – Так бы и сказал сразу. Лягуха ты у нас, значит. Задарим мы тебя сегодня и на стол подадим. Лапки твои с Духом Святым кушать будем.
– Что-о-о?! – проорал рыжий бастард, теряя дар речи от гнева. – Ты откуда такой борзый вылез?!
– Я из дворянского рода, – спокойно, но при этом очень надменно ответил я.
– Думаешь, раз ты царь, ты можешь о нас ноги вытирать?! – заорал тот.
– Да, – так же спокойно ответил я.
– Так запомни, ты царь говна! – заорал ублюдок.
– Раз так, вы – мои подданные, – недолго думая ответил я.
Именно тогда родилась эта известная в нашей школе шутка.
Все, кто был в коридоре, тут же начали безудержно хохотать.
Лягушкин выхватил нож и бросился на меня.
Этот гад с детства занимался вольной борьбой. Ранить меня ему удалось без труда. Он повалил меня на пол и всадил мне лёгкие прямо в жирную ляжку.
Так мы с ним познакомились.
За этот дебош Лягушкина, к слову, наказали. Нужные люди пожаловались на его поведение Аввакумовой. Та обо всём рассказала Боженко.
Боженко существенно наказала Лягушкина.
Дело тут было в том, что настоящая фамилия у него была совсем не Лягушкин. Официально он именовался Михаилом Васильевым.
Тоня Боженко наказала его оригинально. Сказала, мол, коли назвался Лягушкиным, – так Лягушкиным теперь и будешь.
Правда, для того, чтобы сменить фамилию, Васильеву-Лягушкину требовалось согласие родителей. На тот момент ему ещё не исполнилось четырнадцати лет. Надо было обращаться да согласованием к родителям молодого человека.
Отец Лягушкина (ныне покойный) был такой типичный среднерусский жлоб. Он был откуда-то из провинции, на старые протоновские порядки плевал, а потому авторитета госпожи ему доя такого решения было мало. Пришлось применить силу.
В одно ни то мартовское, ни то апрельское втор Тоня Боженко вошла в квартиру к Лягушкиным.
Родители парня были в развода, и Миша жил со своим отцом.
Разумеется, ключи от квартиры своего раба в Тони имелись.
Боженко спокойно вошла в квартиру рано утром, разделаюсь догола, забралась в кровать к отцу Лягушкина, а затем взяла смартфон и хорошо так сфоткалась в обнимку со среднерусским жлобом.
После она встала, оделась и ушла. Ну, а затем начала шантажировать жлоба фотографиями. Дескать, накатаю я на тебя заяву в полицию, – будешь потом в камере с опущенными сидеть.
Злоб испугался и всё подписал. Васильев стал Лягушкиным.
Фамилия быстро прижилась. Очень скоро все забыли изначальную фамилию Миши и стали называть его исключительно Лягушкиным.
Друзьям и собутыльникам, однако, фамилия казалась слишком длинной, а потому они трансформировали её в звучное прозвище – Лягуха.
Миша Лягуха. Отличное прозвище!
Со временем Лягушкин изменился. Он перестал быть таким тупым. Поумнел. Стал умным.
Тоня довольно быстро простила его. В мае 2014-го он был назначен помощником на господскую кухню. Со временем он сделал там головокружительную карьеру.
Поначалу Лягуха был мальчиком на побегушках. В самом прямом смысле, как ни странно.
Каждое утро где-то часа в четыре утра он приходил домой к Тоне Боженко и получал там от мажордома список необходимых покупок. Деньги на приобретение товаров ему давали далеко не всегда. Чаще приходилось платить из своего кошелька.
Затем Лягушкин уезжал. Сначала он уезжал за город и покупал там с утра пораньше на фермерских рынках всё необходимое. Затем он ехал обратно в город и навещал магазины. Ко второй половине дня он возвращался с огромными сумками. Сумки до отказа были набиты деликатесами.
Из-за особенностей работы Лягушкин часто пропускал школу. На учёбу он со временем совсем забил. Учился через пень-колоду.
Карьера его, однако, поползла в гору. Не сразу, конечно, со временем.
Помню, один раз я встретил его в метро на станции Кунцевская. Он тащил на себе четыре тяжеленные сумки. Этот парень с трудом ковылял по платформе. Вдруг одна из сумок лопнула и оттуда вывалился целый неощипанный гусь. Точнее, туша гуся.
Лягушкин в это время как раз садился в поезд. Он уже зашёл в вагон, когда туша вывалилась из его сумки и попала прямо в узкий проём между платформой и поездом.
Миша громко ругнулся матом и тут же полез её доставать. Его прижало дверями. Тогда он выскочил из поезда вместе с остальными сумками, поставил из на платформу и полез в щель прямо так. Поезд поехал, Лягушкина чуть не раздавило. Подбежали смотрители. Он получил жёсткий выговор и четырёхчасовой разговор в полицейском участке. Но гуся Миша спас.
В тот вечер этого гусака подали на торжественном ужине в доме у Боженко.
Со временем Лягуха дослужился до звания личного тониного шеф-повара. В мае 2018-го он был удостоен второй категории.
Надолго он там на задержался. В феврале 2019-го его произвели в рабы первой категории.
Лягушкин радовался, но это была для него пиррова победа. Не прошло и месяца, как в школе начались аресты. Полицейские искали тониных сподвижников. Юлька, Света и все причастные быстро покинули страну.
Лягушкин покинуть страну не успел.
Это случилось солнечным апрельским утром. Снег да окном к тому времени уже почти растаял. Лишь кое-где в тенистых углах двора да под деревьями лежали почерневшие горки тающего на глазах снега. Кругом было грязно, и Земля была такая жирная и чёрная, точно не Земля это была, а гуталин или гудрон. Светило солнце, пели птицы, а на веточках хилых деревьев набухали почки.
Лягушкин судорожно бегал по своей квартире, вытряхивал из шкафов вещи и срочно забивал ими огромные чемоданы и не менее большие дорожные сумки. Чемонадонов и сумок было много. Следователи утверждали, что всего их было четырнадцать.
Загранпаспорта были подготовлены, билеты на самолёт куплены. Внизу уже ожидало такси.
Миша укладывал последние вещи в последний чемодан. Для того, чтобы тот закрылся, он решил сесть на него.
В этот момент в дверь позвонили.
«Откройте, полиция!» – закричал тоненьким противным голосом молодой смазливый опер.
Лягушкин не открыл. В следующую минуту ОМОН вышиб двери в квартиру семьи Лягушкиных.
Мину арестовали прямо на чемодане. На его собственном чемодане.
Когда полицаи ворвались, – парень сидел на сложенных вещах и плакал. У него была истерика. В тот день опера и следователи так ничего и не добились от него.
Лягушкина отвезли в СИЗО. Месяц он просидел в «Бутырке». Потом его перевели в «Лефортово».