Страница 8 из 26
В.И. Свидерский приходит к выводу о том, что связи выражают зависимость или взаимозависимость объектов и соответствуют зависимостям или взаимозависимостям, «опосредованным какой-либо общей, но непосредственной основой» [229]. Поэтому он преобразует традиционную формулу вещь – свойство – отношение в формулу вещь – свойства – связи – отношения, подводя нас к пониманию вещи как системы взаимодействующих элементов, объединенных единым системообразующим фактором.
Этот фактор, по мнению автора, и определяет отношения элементов, в отличие от связей, которые остаются непосредственно в границах взаимодействия элементов. Если мы возьмем по примеру В.И. Свидерского отношение 2/3, то действительно понять отношение 2 к 3 возможно только благодаря пониманию отношения каждого элемента к десятичной системе счисления. Но в этом случае и связь между 2 и 3 (если только в качестве ее не считать графическое изображение данных единиц) имеет смысл только тогда, когда определяется через связь 2 и 3 с десятичной системой. В противном случае они совершенно равнодушны друг к другу. Только это будет уже не множественная, а системная связь, речь о которой пойдет в дальнейшем.
Вещь (в данном случае – десятичная система), сама являясь множеством, будет представлять собой элемент совершенно иного множества, через которое она воплощает себя и тем самым воздействует на собственные элементы, задавая их связи и отношения. А элементы самой вещи через непосредственные связи и отношения друг с другом реализуют себя в вещи, превращая ее в элемент «иного» множества. Различие этих связей мы определили ранее терминами «первичные» и «вторичные». На уровне анализа множества они могут быть обозначены как внутримножественные и межмножественные. В рассматриваемом же примере они выступают более глубоко – как внутрисистемные и межсистемные. В такой диалектике заключено отражение процесса самодвижения и самопричинения универсума.
Приведенные аргументы подталкивают к выводу о том, что не существует связей без отношений и отношений без соответствующих им связей. Это две стороны, характеризующие один и тот же процесс – процесс изменения вещей, а в нашем контексте – процесс изменения психологических явлений, индивидов и социальных групп.
В данном вопросе можно полностью согласиться с В.Н. Сагатовским: «…вопрос о связи надо формулировать не как вопрос о связи объектов вообще, но о связи их в определенном отношении» [227, с. 203]. Тогда каждой связи будет соответствовать свое отношение, которое будет отражать уже не просто возможность изменения, но и его меру.
Отношение. На уровне множества отношение выступает как мера возможного или реального изменения элементов, между которыми существует соответствующая отношению связь. Эти отношения объективны и отражают, следовательно, момент упорядочения элементов множества.
Таким образом, отношения социальных групп и личностей задают естественный процесс упорядочения социального множества. Отношения психологических явлений, таких, как следы памяти, продукты мышления, образы восприятия внутри индивида, задают упорядочение когнитивной сфере индивида.
Но понятие отношения (ни тем более понятие связи) не отражает того, что будет подвергнуто изменению, того, например, какая из многочисленных сторон группы или личности будет изменяться в процессе их взаимодействия с другими элементами множества. Другими словами, пока в нашем категориальном аппарате отсутствует понятие, затрагивающее характер изменения множеств и элементов.
Потребность в таком равнозначном предыдущим понятии вновь открывает нам структура языка. В лингвистической структуре можно выделить два типа предложений, которые устанавливают связь субъекта с подлежащим: (1) через его отношения (реляционное предложение) и (2) через его свойства (атрибутивное предложение) [140, с. 202].
Приведем два утверждения: «Союз племен Среднего Приднестровья и Верхнего Дона складывался в период византийских походов и борьбы славян с аварами». «Славянские племена стали ядром древнерусской народности» [96, с. 58].
Если первое утверждение насыщено отношениями племен, населявших Древнюю Русь, то второе утверждение отражает свойство, образованное их связью.
Вспомним положение К. Бюлера о том, что система типа «язык» основана на двух классах структур. «Первый класс языковых структур и соответствующих установлений как бы преследует цель разорвать мир на абстрактные аспекты, каждый из которых коррелирует со знаком, в то время как второй класс стремится заранее предоставить знаковые средства для конструирования того же самого (репрезентируемого) мира на основе отношений» [47, с. 70].
Абстрактные аспекты мира – это и есть те атрибуции (свойства), которые делают мир доступным для познания, предоставляя возможность выделять эти свойства сознанием и оперировать ими, расчленяя внутреннее единство универсума.
Любое свойство элемента множества, в свою очередь, представляет собой множество. Так, свойство «славянства» представляет множество антропо-психологических черт, но такое множество выделяет славянство как единичный элемент среди иных племен. Оно отражает тот аспект взаимодействия, которое между данными племенными множествами будет происходить, так как они не только различны как субъекты, но и тождественны на более высоком уровне. Все они обладают родоплеменной структурой, и этот факт родоплеменной принадлежности означает, что они могут воздействовать друг на друга.
Свойство. Свойство – это множество, которое может подвергнуться изменению или подвергается ему при взаимодействии с другим соответствующим множеством. На уровне сложного (многомножественного) объекта это и есть та сторона объекта, которая может произвести изменение в другом объекте или подвергнуться изменению со стороны другого объекта. Это проявление природы процесса [229]. Например, изменить цвет окрашенной стены может только множество элементов другой краски, другими словами, другое множество окрашенных частиц, связанных с частицами окрашенной поверхности стены, и главным здесь будет свойство цвета, а не какое-либо другое свойство объектов материального мира.
Свойство отражает потенциальную возможность возникновения процесса обмена определенного рода элементами между соответствующими множествами.
Вернемся к примеру приднестровских и верхне-донских славян. И первые, и вторые представляют собой элементы множества – свойства, которое можно обозначить как «славянство». Свойство славянства сыграло, видимо, важную роль в том, что образовалось новое множество – союз племен, а позднее древнерусская народность, т.е. появилось новое свойство, которое в свою очередь выступает как элемент евроазиатской системы этносов во взаимодействии с иными (в данном примере – с народами Византии и аварами).
Таким образом, свойство выступает как множество в процессе своего формирования и как элемент в процессе своего проявления и образования нового множества.
Каждый раз, когда мы пытаемся с помощью языковых средств выразить какое-либо свойство, в них довольно явно отражается и связь, и отношение. В то же время, когда мы выражаем отношение элементов, то неизбежно опираемся на свойство и связь этих элементов. Действительно, свойство возможно только в среде множества по отношению к элементам этого множества. И свойство, и связь, и отношение организуют психологические явления в элементы психологического склада личности, а личность и группу включают в причинно-следственную цепь окружающего их социума. Поэтому необходимо иметь в виду, что в реальности они существуют, взаимопереходя друг в друга и осуществляя между собой сложную диалектику. Элемент может выступать и как связанный, и как относящийся, и как проявляющий свойство.
Связь реализует факт единства мира, а конкретная связь – это частное выражение данного единства. Связь – необходимое условие проявления и отношений, и свойств.