Похищенная Любовь 2

Вы, когда-нибудь видели глаза, сияющие любовью, нежностью, страстью и в то же время неверием?

Глаза, в которых стоят тысячи чувств, и одновременно сотни сомнений? Как будто он испытывает жажду, а я тот единственный колодец, который может подарить жизнь.

— Я хочу тебя Серёжа, — я облизала разом пересохшие губы, хочу так, как никогда в жизни.

И плотина мнимого спокойствия дала трещину. Сергей схватил меня, сгрёб в охапку, унося за собой в спальню. Сминая, подчиняя. А я уплыла в его сильных руках. Уплыла как кораблик, в бушующем море, позволяя ему стянуть блузу, лифчик, забираться пальцами до ключиц. Позволяя посасывать, покусывать шею, горло, грудь, соски. Лишь тихо постанывала от удовольствия, поощряя его поглаживаниями, умоляя сама, не зная о чём.

— Я сейчас не смогу медленно, Тома. — Прости.

Он шептал мне это, севшим от возбуждения голосом, даже не снимая юбку, а просто поддирая ее на талию. Одновременно стягивая колготы вместе с нижним бельём.

Я не отвечала ему, просто кивала, соглашаясь на все его действия, все желания. Мои объятья раскрывались навстречу мужчине как цветок. Я проваливалась в него, всем своим телом, разливалась по нему, а он сжимал меня руками судорожно, неверяще.

Решительно раздвинув мои бёдра, он приподнял меня и одним толчком вошёл внутрь. Вошёл мягко, потому что я была влажной, открытой. Я сходила с ума от этой страсти. От нашего взаимного опьянения друг другом. Каждое его движение, каждый толчок выносит меня на новую ступень безумного блаженства. Я цепляюсь за его плечи, пыталась удержаться в сознании, но его ласки, его толчки, водоворот страстных движений, поцелуев, выбивали землю из-под ног, расплавляя меня тёплым воском. Его стоны стали музыкой для моих ушей. И я готова была слушать их до бесконечности.

— Девочка моя…

Он стонал, а я ласкала его ладонями, по спине, по бёдрам, поглаживала крепкие ягодицы, впиваясь ногтями в мужскую кожу. Я выгибалась все сильнее, растворяясь в нем до последней капли. Впервые Сергей меня не направлял, кажется, я сама поддалась нужному ритму и теперь мы двигались, как одно целое. Только сдалась я раньше, проигрывая, начиная дрожать в сладостных конвульсиях. И только после этого, почувствовав мою капитуляцию, Седой вскрикнул, громко застонал, закусив губу. Погружаясь в бездну наслаждения.

Спустя пару мгновений он перенёс свой вес на локти, боясь причинить боль, раздавить своей массой. И поцеловал, ласково, исступлённо.

Проводя губами. Благодарно, нежно. Обводя руками, словно пытаясь ощутить моё тело, моё подчинение его любви. Мою страсть, мой оргазм. Гладил живот, ребра, грудь. Вбирая ладонями мою дрожь.

— Люблю тебя Тома…

Часть 24. Я не позволю работе встать между нами

Валентин не ожидал увидеть Седого в больничной палате. Это было немыслимо. Но все же он был тут. Спустя три дня после разговора с Тамарой, больничная дверь бесшумно отворилась и показалась массивная фигура Сергея. Одетый в тёмное пальто, без обязательного для посетителей белого халата, без бахил, он молча вошёл, и сел в кресло.

Валентин отложил планшет в сторону и приподнялся. Удобнее устраиваясь на постели. Если он и опасался гостя, то никак не подал виду.

Мужские взгляды сцепились в немом поединке. Тяжёлый, светлый Седого и серо‑стальной насмешливый Даневича. Первым начал говорить гость.

— Хреново выглядишь Валик.

Валентин едва заметно скривил губы.

— Что Сергей, жалеешь, что не добил? А только покалечил?

Издевательский тон никак не отразился на госте.

— Честно, жалею. — За все что ты сделал, за боль, которую причинил, ты заслужил все что сейчас происходит. — Но я тут для другого. — Пришёл к тебе с выгодным предложением.

Вести диалог с этим отморозком Валентин не хотел, он скорее хотел вцепиться ему в глотку, но это эмоции, а на деле невозмутимо сказал:

— Ну валяй, раз пришёл.

Со стороны могло показаться, что тут происходит дружеская беседа двух давних знакомых. Если бы не атмосфера напряжения и противостояния. Незримая борьба двух титанов. Двух мужчин, между которыми шла долголетняя война.

— Предлагаю тебе сохранить остатки твоего бизнеса. — А также обещаю не тронуть твои офшоры. — Наличные средства и все имущество, которое записано лично на тебя.

Проговорив это, Седой наклонил голову набок, словно хищник, выжидающий жертву.

Валентин понимал это не просто выгодное предложение, это сверх щедрости. При таком раскладе он сможет восстановить убытки уже через несколько лет. Поднять бизнес до того уровня. Который был раньше.

— А взамен? — Ты же рассчитываешь на хорошие отступные, не так ли Седой?

Губы Даневича сложились в ухмылку. Он понимал, что такое предложение — это не уступка ему.

Глаза Седого неторопливо изучали Валика, сверху вниз и обратно, задержались на повязках в районе груди.

— Ты знаешь, что взамен.

— Может и знаю. — Но хотелось услышать лично от тебя. — Что требуется от меня.

— Ты больше никогда не появишься возле Тамары. — Дашь ей развод и забудешь о ее существовании.

………………

Я проснулась и поняла, что проспала. Нет не так, я не просто проспала, я забыла обо всем на свете. Истощённая и уставшая. Мы занимались любовью до рассвета. Неутомимость Сергея поражала. А еще больше поражал мой отклик на его ласки. Еще никогда я не чувствовала себя настолько живой. Настоящей женщиной рядом с настоящим, абсолютно земным мужчиной.

Судя по часам, я уже как десять минут должна быть на рабочем месте. Ну почему рядом с ним я забываю обо всем на свете. Просто теряюсь и теряется весь внешний мир, с его заботами, проблемами. А проблемы мне гарантированы. Я начала искать мобильный, но в зоне досягаемости его не было.

Не найдя другой одежды, я завернулась в простыню и прошла в прихожую, смутно вспоминая, что мобильный лежал в кармане пальто. По пути прикидывая в уме варианты собственного спасения. Шагнув на порог, я застала невообразимую картину. Седой, в одних штанах, стоял возле плиты и что‑то готовил. Судя по запаху это были стейки.

— Доброе утро. — Кофе почти остыл.

Голос звучал бодро, приветливо. Глаза смеются. Окидывая мой растрёпанный и растерянный вид.

— Возьми в ванной халат, в простыне неудобно, наверное, передвигаться?

Я не разделяла его приподнятого настроения.

— Сережа, почему ты меня не разбудил? — Я катастрофически опоздала на работу.

После этих слов в глазах Сергея не осталось ни капельки прежнего веселья. Возникла напряжённая пауза. Сергей медленно вытер руки об полотенце. Достал из серванта две белоснежных тарелки.

И кинул через плечо.

— Ты не опоздала. — На данный момент ты курируешь вашего важного гостя.

Мои брови плавно поползли вверх. Я чувствовала, что злюсь.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что ты слышала. — Ты сейчас, в понимании твоего начальства, исполняешь свою работу. — Но давай оставим разговоры, пока ты не сядешь за стол и не позавтракаешь как человек.

Я молча развернулась, направилась в ванну. Умылась, одела халат, стянула волосы на затылке. Вернулась на кухню и отрезала кусочек стейка. Мясо получилось безумно вкусным, но аппетита не было. Я решила обойтись кофе с булочкой. При этом смотрела на Седого, а Седой неотрывно смотрел на меня и улыбался такой многозначительной улыбкой, что мне захотелось развеять это невиданное веселья короля жизни.

— Я хочу услышать, по какой причине мне сейчас не нужно идти на работу. — Как ты это устроил, и самое главное, когда?

Как ни в чём не бывало, отложив тарелку Седой ответил.

— Тома, все просто. — Мой человек связался с владельцем. — Попросил предоставить сопровождение на пару часов. — Именно твоё сопровождение.

— Ты мог меня спросить? — Поставить в известность? — начала я заводясь. — Поинтересоваться моим мнением? — Кроме твоего владельца, есть еще внутренняя кухня самой гостиницы. — Негласные договорённости…

— А с этого места поподробнее, пожалуйста. — Седой не дал мне договорить. — Не стоит скрывать что‑то от меня, — сказал он жёстко и добавил, спустя паузу, — Я сам могу все узнать. Но хочется услышать правду от тебя. Почему это ты не можешь курировать меня?