Данте Алигьери

…И Беатриче тоже нет. Она все равно что умерла, лучше бы она умерла…

Он испуганно оглянулся, сам зная, что сие совершенно напрасно — голос прозвучал внутри. Строки чеканные, как ограда дуомо Санта-Репарата, подхватили его и понесли, словно давешнюю птицу. Откуда же эти стихи? Может, их читал учитель на уроке латинской грамматики? Но Данте не помнил таких строк. Да и ведь это не латынь вовсе, а народный язык.

Неужели это его сочинение? Ни разу еще он не ощущал такого восторга, даже когда наблюдал за своей моделью мироздания, спрятавшись под лимонным деревцем. Теперь его не могли устрашить ни отец, ни Джемма, ни прочие невзгоды. Он умеет создавать строки, управляющие жизнью, как напишет — так и случится.

Надо было придумать продолжение, но на ум не приходило никакой рифмы, кроме «умри». Он упрямо шевелил губами, перебирая варианты так яростно, будто смерть и вправду угрожала ему. Он не замечал, что разговаривает сам с собой. Переулок становился все уже, казалось, серые каменные стены сейчас сомкнутся, как волны, и поглотят его.

Дуранте жадно искал продолжения, но магический ветер, подхвативший его душу, сник так же внезапно, как появился. Остались лишь сладко ноющая боль в груди и странное чувство благодарности… только вот к кому?

Пиная носком башмака мелкие камушки, мальчик медленно шел к дому, не замечая двух маленьких девочек, внимательно наблюдающих за ним из окна.

— Смотри, Джемма, это ведь твой жених идет, — сказала одна из них. — Какой смешной, сам с собой разговаривает.

— Ну и пусть, — отозвалась ее подружка, — какое тебе дело?

— А тебе разве не интересно, какой у тебя жених? Вдруг он сумасшедший?

— Какой ни есть — зато мой, — ответила Джемма, — а тебя вот вообще не просватали.

И она решительно закрыла ставни.

Личная жизнь Данте отражена в мультипликационном фильме да и во многих других популярных источниках весьма однобоко. Беатриче, платоническая возлюбленная, как, вероятно, было в действительности, она же — нежно-жертвенная любовница (по версии создателей «Ада Данте»), и абстрактные блудницы (опять же по аниме-версии). Между тем у Данте была нормальная, вполне благополучная семья: жена и трое детей, которые, кстати, оказались верными поклонниками отцовского творчества. Супруга Джемма Донати, подарившая поэту детей и на несколько лет его пережившая, не удостоилась ни одного, даже самого незначительного упоминания о себе в его творчестве. По какой причине? Неужели женщина, с которой он так долго прожил, была ему полностью безразлична? В книге немецкого историка Франца Вегеле (1823–1897) «Данте Алигьери: Его жизнь, сочинения и политическая теория» (1879) этот вопрос освещается весьма подробно. Немецкий исследователь пишет о рыцарском культе Прекрасной Дамы, привнесенном в итальянские города трубадурами из Прованса. Этот культ не имел отношения к браку и даже к любви в нашем понимании. «Трубадур, — пишет Вегеле, — мог воспевать какую угодно женщину, только не собственную жену; для него было безразлично, была ли замужем или нет та дама, служению которой он себя посвящал, и нравилось ли ей или не нравилось это поклонение».

То есть Данте мог вполне сносно относиться к Джемме и даже любить ее, просто говорить о чувствах к своей жене считалось для поэта дурным тоном.

Кстати, замужество Беатриче тоже никоим образом не повлияло на любовное чувство Данте. Воистину «высокие отношения». Нам, живущим в совершенно иных реалиях, крайне сложно понять совершенно особую атмосферу XII–XIII веков, когда по дорогам бродили трубадуры, воспевающие Прекрасную Даму, то есть Богородицу. Каждый мужчина того времени имел возможность очистить душу небесной улыбкой своей личной Прекрасной Дамы, о плотских отношениях с которой даже и не помышлял. Болезненность Беатриче в таком контексте могла стать для Данте дополнительным плюсом. Когда умирает ее отец, первая мысль, которая посещает поэта: скоро умрет и она. Итальянский литературовед Скарточини[23] объясняет этот факт весьма любопытно: именно из-за крайней болезненности она и стала для поэта неземным существом, ведь только такую девушку и можно любить лишь платонически. Как написал Михаил Дубинский (М. Полтавский) в книге «Женщина в жизни великих и знаменитых людей» (1900): «Там, где болезнь и смерть, не может быть и мысли о низменных чувствах; там, где могильный мрак, нет места для брачного ложа…»[24]

Беатриче действительно умерла очень рано, ей было всего 23 года. Никто ее не убивал и не насиловал, как это показано в аниме, где авторы явно представили образ «vierge souillee», девушки с развращенной плотью, но с непорочной душой, пришедшей из XIX века, а вовсе не от Прекрасной Дамы XIII.

Возможно, возлюбленная Данте даже успела насладиться семейным счастьем. Во всяком случае, нет никаких сведений о том, что ее брак с господином Симоне деи Барди оказался неудачным.

Глава четвертая

ПРАЗДНИК СВЯТОЙ РЕПАРАТЫ

Как уже говорилось в прологе, Данте ощущал себя скорее политиком, нежели поэтом. Эта часть его жизни в сюжете аниме не отражена. А вот читая «Божественную комедию», можно догадаться об активной политической позиции ее автора по многим репликам и диалогам с обитателями преисподней, когда-то занимавшими в политике видные позиции.

Поэтому мы не оставим без внимания общественную жизнь Флоренции конца XIII века и представим читателю несколько зарисовок, основанных на исторических документах.

Когда читаешь эти источники, сразу вспоминаются популярные фильмы про итальянскую мафию. Та же клановость, те же «доны», живущие по своим кодексам чести и не желающие подчиняться никаким правительствам. При этом внутри сообщества, при всем самодурстве дона, обязательно прослеживалась некая демократия и многие вопросы действительно решались голосованием.

Собственно говоря, ничего странного в этом нет. Даже само слово «мафия» родилось в Италии как раз во времена Данте. Как ни странно — это аббревиатура, но не какого-то заведения или корпорации, а военного лозунга: «Morte alia Francia! Italia anela!» («Смерть Франции! Вздохни, Италия!»). Под этим девизом в 1282-м, в год семнадцатилетия нашего героя, сицилийцы подняли восстание против французских оккупантов. Есть и другие версии. Согласно одной из них термин «мафия» имеет арабские корни и происходит от слов mu'afah (mu’ — сила, усилие, безопасность; afah — упорствовать, охранять, защищать). Другое сходно звучащее арабское словосочетание та fi’at можно перевести как «затененное место». А некоторые исследователи усматривают связь с названием арабского племени maafir, селившегося когда-то на Сицилии вблизи Трапани. Есть и поклонники французской версии: mauvais в переводе означает «плохой», «злой».

Не будем углубляться дальше: история итальянской мафии интересует нас лишь как штрих, характеризующий менталитет народа, к которому принадлежал наш герой. Подобные сведения иногда что-то проясняют в мотивации тех или иных поступков человека. В данном случае — активность Данте, его тягу к политической жизни, которая не только способствовала его полному краху и привела к изгнанию, но и стала косвенной причиной его смерти, когда, будучи больным, Данте поехал в Венецию на важные дипломатические переговоры.

22

Данте «Новая жизнь» (лат. «Vita nova»). Перевод А. Эфроса.

23

Джованни Андреа Скартаццини (1837–1901) — итальянский литературовед, один из самых крупных европейских специалистов XIX века по творчеству Данте Алигьери. В настоящем кратком очерке исследователь дал наиболее удачное для своего времени полное представление о литературном творчестве Данте и об истории его души. Эта книга стала одной из первых переведенных на русский язык европейских работ, детально осветивших биографию поэта и ее связи с творчеством.

24

См.: Дубинский М. И. Женщина в жизни великих и знаменитых людей. Минск: Беларусь, 1996.