Черная Призма

– Давай! – крикнул Микаель. Со своего места Кип услышал это. Пятеро братьев упали наземь. Зало замешкался. Копье пронзило ему спину и швырнуло наземь. Двое других были заколоты, когда солдаты быстро сменили цель и настигли их у самой земли. Преследователь Микаеля тоже опустил копье, но промахнулся. Копье вонзилось в землю и застряло.

Всадник не успел выпустить оружие и вылетел из седла. Микаель подбежал к солдату и вырвал у него вичарувал. Дико размахнувшись, он почти снес ему голову, несмотря на кольчужное прикрытие.

Но остальные всадники успели натянуть поводья, и через секунду лес сверкающей стали заслонил от Кипа Микаеля, его брата и мать.

Кип почувствовал, что его сейчас вывернет. По какому-то сигналу, которого он не видел и не слышал, всадники отошли назад, построились и помчались к новым жертвам вдалеке. Кип был рад, что находится слишком далеко, чтобы узнать их.

В останки города входила пехота.

Мама! Кип несколько минут наблюдал за пожаром без единой мысли в голове. Его мать была там.

Он должен добраться до нее.

И как он войдет в город? Даже если он пройдет мимо солдат и сквозь пожары, будет ли его мать все еще жива? Люди короля были и в том направлении, откуда он убежал. Они подумают, что «извлекатель», которого они видели раньше, единственная угроза во всей округе. Конечно, они станут его искать. Может, уже ищут.

Если так, торчать на самой высокой точке в апельсиновой роще вряд ли разумно.

И, словно по сигналу, Кип услышал хруст ветки. Может, олень. В конце концов, наступает вечер. В апельсиновых рощах всегда полно оленей после…

Менее чем в тридцати шагах от него кто-то ругнулся.

Говорящий олень?

Кип упал на живот. Он не мог вздохнуть. Не мог шевельнуться.

Они идут убить его. Прямо как они убили Дельклара. Микаель Дельклара был крупным мужиком. Крепким как старый дуб. И они его убили.

Двигайся, Кип, просто двигайся. Сердце колотилось в груди. Его трясло. Он коротко дышал, слишком быстро. Спокойно, Кип. Дыши. Он сделал глубокий вдох и оторвал взгляд от своих дрожащих рук.

Неподалеку отсюда была пещера. Как-то раз Кип нашел там мать, после того как она пропадала три дня. Слухи о пещерах контрабандистов в округе ходили давно, и каждый раз, как у матери кончалась «дурь» и деньги, она шла их искать. Около двух лет назад ей наконец повезло, и она нашла достаточно травы, чтобы не прийти домой. Когда Кип добрался до нее, она уже несколько дней не ела. Почти умирала. Он слышал, как кто-то сказал, что лучше бы она померла ради его блага.

Спустившись с обзорной точки, Кип потрусил прочь, стараясь оставить между собой и тем, кого он услышал, каменную голову. Он бежал почти так же быстро, как побежал бы Сансон, таща на спине другого Сансона. Кип бежал, стараясь ступать тихо, петляя из стороны в сторону по ровным рядам деревьев. И тут он услышал звук, от которого у него кровь застыла в жилах, – собачий лай.

Подстегиваемый страхом, Кип помчался сломя голову. Он не обращал внимания на боль в ноге, на колотье в боку. Он уже направлялся к реке – пещера была на берегу. Кип слышал ругань и крики солдат, может, в двух сотнях шагов за ним, может, меньше.

– Держите собак! Или хотите напороться на цветодея, пока еще светло?

С каждой минутой становилось темнее. Значит, вот почему он все еще жив. Когда темнота скрадывает все цвета, извлекатели вовсе не так сильны. А между полосой дыма и краем клубящихся темных облаков темнело быстрее обычного. Ели бы они спустили собак, они уже настигли бы его. Но когда так быстро темнеет, они, наверное, думают, что безопаснее будет спустить их позже.

Внезапно Кип оказался на берегу. Он наступил на штанину и чуть не упал, едва успев опереться на руку. Остановился. Пещера была выше по течению, вдали от города, не более чем в двух сотнях шагов. Он подобрал два камня, хорошо легшие в ладонь. В пещере он будет прикрыт со спины и боков и сможет… Что? Умереть не так скоро?

Он посмотрел на камни в руке. Камни. Против солдат и боевых псов. Дурак. Чокнутый. Он снова посмотрел на камни, затем бросил один на другой берег реки, ниже по течению. Второй забросил дальше. Затем схватил еще два, потер их о себя и забросил как мог далеко. Последний сломал ветку ивы. Паршивый бросок.

Некогда сетовать. Запах Кипа уже шел вверх по реке – туда, куда ему надо было попасть. Остается только надеяться. Это была отчаянная попытка, но больше ничего не оставалось. Он продолжал двигаться вверх по течению вдоль берега, стараясь не прислушиваться к приближающемуся лаю собак. Затем он вошел в реку, осторожно, чтобы не дать одежде коснуться сухих камней. Там, где он вошел в воду, река делала изгиб, и вскоре он исчез из виду.

– Спускай собак! – крикнул тот же самый голос.

Кип был уже напротив входа в пещеру. С реки ее не было видно за валунами, лежавшими перед входом.

Но как только он выйдет из реки, он оставит собакам запах, а солдатам – мокрые следы на камнях. Он не мог выйти из воды. Пока не мог. Он поднял голову к темным облакам.

Не болтайтесь здесь без толку. Дайте мне дождя!

– В чем загвоздка? Что с ними не так? – крикнул солдат.

– Это боевые псы, сударь, не охотничьи. Я даже не уверен, что они взяли след извлекателя.

Кип прошел вверх по течению еще сотню шагов до места, где русло снова выпрямлялось, а на берегу лежало поваленное дерево, погружаясь в воду. С запахом тут ничего не поделать, но мокрые следы оно скроет. Он рванул к берегу и остановился.

Если он пойдет вниз по реке, он приблизится к тем, кто за ним охотится. Но Кипу дало некоторую надежду то, что солдат упомянул другие следы. Другие следы – то есть другие свежие следы. И если бы не собаки, то пещера была бы самым безопасным местом, чтобы пересидеть ночь.

Сглотнув, чтобы сердце не выскочило из глотки, Кип повернул вниз по течению, к пещере. Он ощутил холодок на коже. Дождь? Он посмотрел на тучи, но, наверное, это было просто воображение. Он подошел к месту над входом в пещеру.

Почти прямо под ним стояли двое солдат. Еще два на противоположном берегу. На каждой стороне было по боевому псу. Голова каждого легко достигала плеча Кипа. Оба были в кожаной броне вроде конской, но без седла.

Кип упал на землю.

– Позвольте сказать, сударь, – сказал один солдат. Видимо, получив разрешение, продолжил: – Извлекатель побежал прямо к реке, затем резко свернул вверх по течению прежде, чем войти в реку? Он знает, что мы идем за ним. Я думаю, он вернулся назад и пошел вниз по течению.

– Когда мы на хвосте? – спросил командир.

– Он не мог не услышать собак.

Это заставило Кипа вспомнить еще кое о чем: псы могут взять след по воздуху, не только по земле. У Кипа перехватило глотку. Он даже не подумал о ветре. Он дул с юго-запада. Путь вел его на восток и потом на север, когда река повернула – туда, куда надо. Если бы он пошел вниз по течению, к городу, собаки тотчас учуяли бы его. Если бы командир подумал об этом, он бы тоже это понял.

– Дождь надвигается. У нас только одна попытка. – Командир помолчал. – Быстро. – Он свистнул и жестом велел людям на той стороне реки идти вниз по течению. Они пустились бегом.

У Кипа снова забилось сердце. Он сполз по берегу к двум большим валунам. Между ними был узкий проход. Казалось, что через четыре шага он упирается в тупик, но Кип знал, что проход резко поворачивает. Он никогда бы его не нашел в прошлый раз, если бы оттуда не сочился едкий, прилипчивый запах дымка. Оролам знает, как его мать обнаружила это место.

Но даже зная, что он на месте, Кип не мог набраться духу, чтобы протиснуться между валунами. Что-то было не так. Не так темно, как должно было бы. Снаружи стояла ночь, Кип загораживал проход, так что внутри кто-то был и у него был светильник.

Кип снова застыл, пока не услышал, как боевые псы залаяли иначе. Они нашли камни, которые он перекинул через реку. Значит, очень скоро они обнаружат его обман. Тьма и теснота душили его. Надо было двигаться, туда или сюда.