Страница 54 из 85
– Говорят даже, что род покойного кайзера происходит от древних правителей Эльзаса, – продолжила она. – Не знаю, так это, или нет – но Вильгельм всегда был благосклонен к народу Лотарингии. И более того – он был прекрасным человеком. – Герцогиня протяжно вздохнула. – Пожалуй, одним из немногих, кто ценит мир и жизни простых людей больше власти и даже собственной короны.
Речи ее светлости не слишком-то вязалось с тем, что творилось в Петербурге последний год, но от замечаний я, разумеется, воздержался. У меня не было возможности прощупать герцогиню Даром, но я и без магии чувствовал, что она не врет… Или хотя бы сама искренне верит в собственные слова.
– Звучит так, будто вы знали покойного лично.
– И куда ближе, чем вы могли бы подумать, князь, – кивнула герцогиня. – Не знаю, стоит ли сейчас говорить об этом… но нам с ним даже случалось обсуждать независимость Лотарингии и Эльзаса.
– Вот как?
Меня снова застали врасплох – настолько, что я едва смог подавить желание тут же заткнуть себе рот круассаном… исключительно для того, чтобы тут же не ляпнуть что-нибудь совершенно неуместное на родном языке.
Было бы очень неловко – особенно если герцогиня хорошо знает русский.
– Вы мне не верите, князь?
– Нет, почему же… ваша светлость. Хоть поверить в подобное и непросто. – Я попытался вновь напустить на себя невозмутимый вид. – Такие разговоры едва ли понравились бы знати и совету в Регенсбурге… Наверняка кайзер нажил себе немало врагов.
– Куда больше, чем нам бы хотелось, – вздохнула герцогиня. – И в его собственном доме их было едва ли не больше, чем в далеком Петербурге.
– Похоже, мне больше нет нужды доказывать вам свою невиновность. – Я демонстративно уселся поудобнее, растекаясь в кресле. – И даже осмелюсь предположить, что у нас с вашей светлостью могут найтись… скажем так, некие общие интересы.
– Меня заботит только судьба моего народа. – Герцогиня снова слегка нахмурилась. – И то, что происходит сейчас…
– Идет война. И Абвер наверняка готов выжигать любые мысли о свободе ваших людей каленым железом. – Я опустил ладони на подлокотники кресла. – Ведь если бы покойный кайзер дал вольную Лотарингии и Эльзасу, не прошло бы и полгода, как вы оказались бы под крылом у Жозефа Бонапарта… конечно же, если бы тот сам пожелал…
– Попробовал бы он не пожелать! – Герцогиня сердито сверкнула глазами. – И неважно, что там думают в Вене или Регенсбурге. Лотарингия и Эльзас – Франция! Я ношу французское имя, доставшееся мне от предков. Мы с вами, князь, говорим на французском языке, как и все на этих землях. И рано или поздно справедливость будет восстановлена!
– Опасные слова, ваша светлость, – вздохнул я. – Разумеется, я целиком и полностью понимаю вас, но едва ли стоит говорить подобное кому-то другому… даже с вашим положением.
– Мне нечего бояться, князь. Этого хочу я мой народ – а значит, хочет и сам Господь Бог. – Герцогиня несколько раз шумно выдохнула через ноздри, но потом все-таки взяла себя в руки. – Но вы правы… конечно же. Наверняка у Абвера даже в этом доме есть свои глаза и уши – и мне следует быть осторожнее.
– Пожалуй, мы продолжим нашу беседу чуть позже, – кивнул я. – Если ваша светлость не возражает.
– Разумеется, князь. – Герцогиня изобразила очаровательнейшую улыбку, будто разом забыв обо всем, что было сказано. – Мы непременно еще поболтаем… с глазу на глаз. Конечно же, если ваша милая спутница не откажется уступить вас на пару часов.
– Разумеется, ваша светлость, – отозвалась Гижицкая. – Сколько угодно. Я вполне могу и сама о себ позаботиться.
– Чудесно. – Герцогиня легонько хлопнула в ладоши. – Слышала, что вы, князь, прекрасный стрелок.
– Слухи несколько преувеличены, – осторожно отозвался я. – Не знаю, к чему…
– Вы ведь не откажетесь составить мне и моим друзьям компанию и поохотиться после обеда? В это время года собаки без труда берут след, а зайцев в лесу особенно много… Так почему бы не подстрелить парочку?