Приговор

– А что сейчас с торговлей? – спросила она. – У нас остались хоть какие-нибудь деньги?

– Осталось двадцать миллионов. Я успел продать фильмы. Вообще-то, их не запрещали, и никто не ограничил торговлю, так что, может быть, для нас ничего не изменится. А что вам нужно?

– Нужны пятьдесят тысяч самых простых скафандров, – ответил Олег. – Мы решили раньше начать строительство и, скорее всего, разорвём сотрудничество с правительством. Будем лепить из Марса свой собственный мир. У нас здесь тоже много новостей, но до твоей им далеко.

– Если только это, то денег должно хватить, – сказал Салех. – И когда они вам нужны?

– Вчера, – ответила Вера. – Я понимаю, что ты только что прилетел, но отсутствие скафандров будет вязать нас по рукам и ногам.

– Что у вас с набором? – спросил брат.

– Сегодня закончили последний, – ответила она. – Через месяц ваших военных здесь не будет. Подгадили мне с этой вербовкой. Когда разгорится война, наших ребят первыми бросят в огонь. Если через двадцать лет их мало вернётся домой...

– Зря ты так думаешь, – сказал Салех. – Экипажи смешанные, поэтому не будет никакой дискриминации. Это вообще не в традициях флота. Да и не будет больших потерь от слабого противника. Военным платят не только за службу, но и за готовность умереть, это говорят и при вербовке. Ладно, слетаю ещё раз, но сначала немного отдохну. Корабль разгрузим завтра.

– Садитесь, Виктор Александрович, – пригласил пожилой полковник вошедшего в кабинет офицера. – С отчетами ознакомились, но я хочу с вами поговорить.

Его гость выглядел намного моложе и крепче и был в звании майора.

– Вы три месяца летали на «Искателе», – продолжил полковник, – хотелось бы знать, какое у вас сложилось мнение о его мозге.

– На корабле есть возможность мысленного общения, но его компьютер общался с нами только голосом, – сказал майор. – Когда с ним общаешься, создаётся впечатление, что разговариваешь с очень умным и доброжелательно настроенным человеком. Он даже имитирует эмоции. Это искусственный разум самой низкой для корабельных компьютеров категории – третьей. У него меньше возможности, чем у компьютеров боевых кораблей или координатора, и работает только тогда, когда в этом есть необходимость. Команды экипажа выполнялись, но мы не приказывали ничего такого, что подвергало бы опасности корабль или могло навредить его владельцам.

– А если бы приказали?

– Опасные для корабля команды имеет право отдать только его владелец, а мы были арендаторами, – улыбнувшись, ответил майор. – Для гражданских кораблей приказы их владельцев – закон. В военных кораблях есть ограничения, но, судя по нападению на торговцев, Шубиным как-то удалось договориться с компьютером и их обойти. У нас это не получится.

– Руководство хочет знать, как поведут себя корабли, если с Шубиными что-нибудь случится. Получится с ними договориться?

– Это бесперспективная затея, – решительно сказал майор. – Без приказа хозяина или знания нами кодов ни один из кораблей не пойдёт ни на какие контакты. Строительная техника, включая корабли, выполнит последнее задание, а потом или будет выполнять команды «Координатора», или отключится. Уничтожить с большой дистанции можно, а подобраться ближе не получится из-за защиты. О подчинении я вообще не говорю. С боевыми кораблями и координатором сложнее. Это четвёртая категория, которая никогда не засыпает. Но и они никому не подчинятся и никого к себе не подпустят, а если Шубины отдали какой-то приказ на случай своей смерти, его выполнят.

– А если узнать эти коды? – спросил полковник.

– Тогда вы станете хозяевами, – ответил майор, – только сначала нужно убрать Шубиных, потому что корабли запросят у них подтверждение. Обмен мысленный, поэтому подтверждение под принуждением не сработает. Только если хотите знать моё мнение...

– Не мнитесь, – раздражённо сказал полковник, – начали говорить, так заканчивайте.

– В каждом корабле, даже в тех, которые не предназначены для полётов с людьми, есть хоть одна жилая каюта с системой жизнеобеспечения. Помимо воздуха, питания и всего остального, что нужно для жизни, в них ставят прибор, с помощью которого можно развлечься. В памяти корабля есть что-то вроде фильмов, но с полным эффектом присутствия. Конечно, их смотрят не глазами, а вся информация идёт прямо в мозг. У «Искателя» были три десятка таких фильмов о военном флоте Родера. Мы смотрели каждый из них по нескольку раз. Вряд ли эти фильмы случайно оказались в памяти грузового корабля, которым нам дали попользоваться.

– Логично, – согласился полковник. – И что вы увидели?

– Увидели многое, всё долго рассказывать. Я хочу сказать о том, как охраняются офицеры флота на территории, занятой противником. Их трудно даже убить, а подчинить невозможно в принципе. И за каждой такой попыткой обязательно следует возмездие.

– Ну и что? – не понял полковник. – Хотите сказать, что Шубины прикрыты не хуже?

– Я думаю, что лучше, – ответил майор. – Они слишком важны для командования флота, чтобы оставить без защиты. И ведут они себя у нас без больших предосторожностей не из-за наивности или доверия к нам, а из-за уверенности в её действенности. У пришельцев не только невидимые корабли, но и многое другое. Убить с большого расстояния можно, подчинить не получится.

– Надо постараться избежать соперничества в космосе, – сказал президент. – Учитывая новые возможности, оно будет слишком разрушительным.

– Если не поделимся Марсом, никто не будет с нами договариваться, – сказал его собеседник. – Выгода для нас в очень далёкой перспективе, а неприятности будут сейчас. Американцы включились в гонку позже, но у них больше возможностей, поэтому они от нас не отстанут. Закончиться это может очень плохо.

У этого мужчины было приятное лицо и густые седые волосы. Выглядел он старше и полнее президента.

– Мне кажется, что Шубины решили действовать самостоятельно, хотя Рогожин думает иначе. Если они откажутся от сотрудничества, не будет и конфронтации.

– Они не отдадут свою технику, поэтому мы не так уж много теряем, – пожав плечами, сказал седой. – Кое-какие связи сохраним, это в наших общих интересах. Если ограничимся руганью и не будем им мешать, закончим работу со станциями. Во всём остальном мы обойдёмся своими силами.

– Идиотская ситуация – с досадой сказал президент. – В руках этой семьи возможности, о которых можно только мечтать, и ничего нельзя сделать из-за разума их кораблей. Наши космонавты общаются с тем, который нам дали, и смогли много узнать. Если с хозяевами что-нибудь случится, подчинить их технику не удастся, а если они отдадут приказ под принуждением, корабли его проигнорируют. Общение мысленное, поэтому такое принуждение не удастся скрыть. А те корабли, которые куплены у флота, имеют боевые возможности, поэтому могут и отомстить. Кроме того, остаётся боевая станция, которой мы не можем управлять, поэтому отпадают любые силовые варианты.

– Пусть убираются на свой Марс, – предложил седой. – Превратят его во вторую Землю, это когда-нибудь пригодится. И все их возможности никуда не денутся. Если ничего нельзя сделать сейчас, возможно, ситуация изменится в будущем. Связи в любом случае сохраним.

Эпилог

– Может, вернёмся в дом? – предложил Олег. – Сегодня ветрено и уже похолодало.

– Да, пойдём, – согласилась Вера. – Я у тебя не спрашивала, что вы решили с американцами. Послезавтра они будут здесь и наверняка сядут где-нибудь на экваторе, возле одного из городков. Они понимают, что мы контролируем всю планету, поэтому не будут прятаться.

– Надо ходить на Совет, а не сачковать, тогда не будешь задавать таких вопросов, – ответил муж, пропуская её в большой одноэтажный дом, окружённый беспорядочно посаженными берёзами и елями.

В этой роще и гуляли по одной из натоптанных тропинок. После прогулки на холодном ветру в доме было жарко, поэтому первым делом поспешили снять свитера.