Страница 7 из 118
— Мне понадобятся звякалки, — усмехнулся пожилой. — Ну что ж, согласно договору, я обязан проводить давних и уважаемых клиентов к их сейфу. Если это, разумеется, их сейф. Следуйте за мной… мисс Блэк и мистер Лестрейндж.
Гоблин вытащил из-под конторки мешок, в котором что-то действительно позвякивало. Глядел он на Гарри и Беллу с недобрым прищуром. Судя по всему, им предстояло свидание с «Гибелью Воров» — искусственным водопадом, смывающим с визитеров эффекты оборотного зелья и все наложенные заклинания. Ну… Гарри надеялся, что почти все. По крайней мере, результат быстрого испытания, проведенного на установленном в доме на Гриммо аналоге, был обнадеживающим.
Гоблин по имени Богрод провел их через одну из многочисленных дверей, за которой открылся грубо вырубленный в скале коридор с рельсами на полу. Коротышка свистнул, и из темноты к ним подкатила тележка наподобие шахтной вагонетки. Они уселись в кузов — гоблин спереди, Гарри и Белла сзади — и тележка рванула вперед.
Они спустились намного ниже, чем когда-либо забирался Гарри, и после очередного поворота, который адский тарантас прошел, не сбавляя скорости, Гарри увидел огромный водопад. Он оказался прав.
Когда тележка влетела под водяную завесу, гоблин обернулся и оскалил зубы. Однако Гарри — что характерно, все еще в форме Рабастана Лестрейнджа — сделал покерфейс и лишь презрительно стряхнул с мантии воображаемые капли.
Воображаемые — потому что заклинание «Импервиус», про которое он узнал еще на третьем курсе, не давало воде, что обычной, что заколдованной, коснуться его и прекратить действие оборотного зелья.
А возвращение в детство бывшей сумасшедшей ведьмы, одной из ближайших подручный Тома явно было истинным и не могло обратиться вспять под действием гоблинской магии. Хорошо. Авантюра Гарри не была глупостью.
— Я моклая! — возмутилась девочка.
Гарри потянулся к карману мантии, но Богрод, судя по всему, немного разочарованный и потому злой, прорычал:
— Волшебники не имеют права доставать палочку на территории Гринготтса!
Гарри стиснул зубы и попытался выпустить волну теплого воздуха прямо из ладони. Получилось не слишком хорошо.
— Мне холодно! — пробурчала Белла, когда тележка, наконец, остановилась в тускло освещенной факелами пещере, у дальней стены которой лежал дракон.
Дракон был… жалок. Его чешуя была тусклой, огромные крылья тесно прижаты к телу. Ящер открыл глаза — тоже тусклые, бледно-розовые из-за лопнувших сосудов и помутневшей радужки. В неверном свете факелов Гарри разглядел многочисленные шрамы на его морде — то ли от мечей, то ли от боевых топоров. Гарри отстраненно подумал, что если это тот самый дракон, которого Крюкохват показывал ему и Хагриду прямо перед первым курсом, всего пять лет назад, то отношения гоблинов к своим сторожам было намного ужаснее, чем то, как обращались с ним самим Дурсли.
— Ему плохо? — обеспокоенно спросила Белла.
— О, уверяю вас, мисс, — с ухмылкой ответил Богрод, — дракон в прекрасной форме. Он сожжет и растерзает любого, кто осмелится приблизиться к Особо Охраняемым Сейфам. Если, разумеется, не использовать звякалки.
С этими словами гоблин достал из мешка пару странных инструментов и выпрыгнул из тележки. Гарри и Белла последовали за ним.
Не то чтобы шум звякалок, которыми гоблин затряс, едва его штиблеты коснулись пола, был ужасен. Это было что-то вроде звона тысяч маленьких молоточков, бьющих по наковальням. Однако дракон задрожал и попятился; цепи, соединявшие кандалы на его ногах с вбитыми в камень стальными кольями, натянулись так, что тоже едва не зазвенели.
Богрод двинулся вперед, не переставая трясти звякалками. Попному мозгу Гарри показалось, что в стук молоточков два или три раза влился более грубый лязг, но как он ни вслушивался, ничего конкретного услышать ему не удалось. В принципе, ему бы не помешал хороший такой, добротный «Хоменум Ревеллио» или, точнее «Гоблинум Ревеллио», но достать палочку на территории Гринготтса значило заведомо нарваться на неприятности.
Оказавшись у одной из находившихся под защитой дракона дверей, старый на мгновение перехватил обе звякалки одной рукой, а ладонь второй приложил к стальной поверхности. Дверь словно бы растаяла в воздухе, и перед ними открылась пещера, наполненная золотом, сундуками, полками c книгами (в основном довольно зловещими с виду) и стойками с серебристыми доспехами, примерно такими, какие стояли в коридорах Хогвартса.
— Прошу! — оскал Богрода был не слишком дружелюбным.
Гарри и Белла вошли в хранилище. За их спиной глухо звякнуло: дверь снова материализовалась на том же месте, отрезав их от драконьего зала. Гарри стало неуютно. Он скосил глаза на Беллу, но та лишь с любопытством оглядывала сверкающее в свете вспыхнувших факелов содержимое пещеры.
— НЕ ТРОГАЙ! — крикнул Гарри, но не успел: девочка прикоснулась пальчиком к изображающей какую-то волшебную зверюшку статуэтке с кровавыми рубинами вместо глаз.
— ЖЖЁТСЯ! — взвизгнула девочка, отскакивая от полутора десятков одинаковых статуэток, упавших с полки и зазвеневших по полу.
— Ничего здесь не трогай! — быстро произнес юноша, подхватывая девочку на руки и аккуратно, так, чтобы ничего не задеть, смещаясь в сторону от образовавшейся россыпи.
— Оно голячее! — захныкала Белла.
— Ты как не в доме Блэков росла, — укорил ее Гарри, свободной рукой доставая аптечку, с которой он таскался еще с первого курса; он достал из нее лежащий рядом с безоаром (средством против простейших ядов) тюбик с противоожоговой мазью и нанес вонючую субстанцию на палец девочки. — Как тебя та мантия не задушила — ума не приложу… — вспомнил он историю времен зачистки дома на Гриммо, 12, когда древняя мантия чуть не задушила Рона Уизли.
— Это навелное была Девичья Мантия, — пробурчала Белла, дуя на палец, который, очевидно, больше не болел. — Тетя Вальпулга говолила, что она душит только мальчиков, котолые к ней пликоснутся. Это чтобы они не обижали девочек. А самих девочек она не тлогает. Если Лоди будет ко мне плиставать, я эту мантию надену, и она его задушит. Я хотела это ланьше сделать, но папа не лазлешил, потому что он хочет, чтобы я высла за Лоди замуж.
— А, — кивнул Гарри. — Предусмотрительно. Впрочем, приставать к тебе Роди уже никогда не сможет, — о том, что в последний раз он видел Родольфуса, разделенного на три не слишком аккуратных кусочка посредством меча Лонгботтомов, он, разумеется, умолчал. — Так, теперь нам надо найти чашку Хельги Хаффлпафф. Маленькую такую, золотую, и вроде как на ней барсук вырезан.
Белла, устроившись на его руках, с подозрением оглядывала многочисленные кубки, стоявшие на полках или попросту валяющиеся в кучах среди прочих драгоценных предметов. Однако ладошки она предусмотрительно прижала к груди: урок оказался достаточно действенным.
— Так… Похоже, это она, — наконец произнес юноша, кивая в сторону стоявшей на одной из верхних полок чашки.
— Тут и плавда балсук, — согласилась Белла, осторожно вытянув обожженный пальчик в сторону маленького кубка с двумя ручками. — Только я ее блать не буду! А то она, навелное, тоже жжётся!
— Ясное дело жжётся, — подтвердил Гарри. — Ты, когда еще плохая была, наложила на нее заклинания Умножения и Пылающей Руки, нам это Раби сказал. Теперь их надо снять. И лучше, если ты это сама сделаешь, потому что другому волшебнику снимать чужое заклинание намного сложнее, а ты была очень сильной ведьмой.
— И ты лазлешаешь мне колдовать? — то ли удивилась, то ли восхитилась девочка.
— Ага. Тут, внутри хранилища, это можно, гоблины не возражают. Тебе надо будет достать палочку, навести ее на чашку и сказать: «Фините Инкантатем». «Фи-НИ-Те Ин-Кан-ТА-Тем», поняла? Это отменит все заклинания, которые ты наложила.
— Поняла. И холошо, что буквы «Л» там нет, а то она у меня не получается, вот!
— Тогда давай потренируемся, пока без палочки.
Правильная словесная форма заклинания получилась у Беллы с пятого раза, благо за время работы с Армией Тревора Гарри неплохо поднатаскался в исправлении ошибок учеников. А буквы «Р», ставшей бы практически непреодолимым препятствием для малышки, в вербальном компоненте и правда не было.