Жених

– Сегодня мятежники заняли Сартис, – сказала Ларка. – Исчезновение наших запасов стало для них неприятным сюрпризом. Даже набрались наглости заявить Фёдору, что если всё не вернём, то они перевешают родственников служащих мне эльфов!

– А разве вы не забрали их в лагерь? – удивился он.

– Кто захотел уйти, тех забрали, – сердито ответила жена, – но больше половины отказались. Можешь представить, как себя чувствуют наши эльфы.

– К изгороди не лезут?

–Парламентёра предупредили, что таких наглецов сразу убьём, поэтому пока не лезут.

– Плюнуть бы на всё и уйти, да не хочется! – сказал Игорь. – И не из-за эльфов, судьба которых меня уже не очень интересует. Страшно хочется посмотреть ваш мир. Сейчас это не получится, но когда сделаем гравилёты...

– Сам сказал, что это будет только через год или два. Наши бойцы не будут столько сидеть, поэтому нужно решать, куда их отправлять. Ты сказал, что продали золото... Мы можем купить катер?

– Хочешь вывести всех к той реке? – понял муж. – Разведчики поедут на катере, а остальных переправят маги. Можно добраться до моря и сделать там базу. Туда же отправим мастеров, если получится их освободить.

– И когда это будет? Что мне сказать Фёдору?

– Накопители разрядили? – спросил Игорь. – Пока вы их не зарядите, никого никуда уводить не будем. Скажи, пусть продержатся три дня и постараются воздержаться от стрельбы.

– Отвечай, где у вас города! – сердито рыкнул тысячник Марон и ударил деревенского старосту кулаком.

Кулак был здоровенный, а пожилой эльф не отличался здоровьем, поэтому отлетел к стене дома и ударился об неё головой. Подёргавшись, он замер.

– Этот уже не ответит, – сказал стоявший рядом сотник. – По-моему, осталось несколько мужиков и бабы, остальных порешили.

Дашты наткнулись на эту деревню в лесу, окружили и попытались разломать частокол. Это удалось, но у крестьян оказалось много арбалетов, и тысяча Марона потеряла больше сотни воинов. По этой причине у тысячника было паршивое настроение, а тут ещё примчался посыльный от вождя с требованием как можно быстрее узнать, куда подевались эльфы. Беженцы добирались сюда десять дней, а идущие без обозов дашты – только пять. Они делали лишь короткие остановки для ночлега и питались сухими лепёшками, которые каждый нёс в заплечном мешке. Поначалу быстро шли по степи, потом она сменилась редколесьем, а вчера и редколесье незаметно превратилось в привычный лес. Армия двигалась широким фронтом, растянувшимся на полдня пути, чтобы не пропустить ни одного селения.

Сотник сам пошёл за мужиком и вскоре вернулся, неся потерявшую сознание эльфийку.

– Мужиков кончили, – объяснил он тысячнику и бросил женщину на землю. – Осталась только эта баба. Она сомлела после наших жеребцов, но от воды должна быстро прийти в себя.

– Отстанем от остальных, – с досадой сказал Марон. – Да лей всю флягу!

– Я и так вылил, – зло ответил сотник, – а эта стерва не приходит в себя!

– Кончай её и собирай воинов, – приказал тысячник. – Эта деревня не последняя. И проследи, чтобы какой-нибудь идиот не поджёг дома, а то мы здесь сгорим!

Сотник достал кинжал, перерезал женщине горло и поспешил выполнить приказ. Тех, кого обучали перевёртыши, осталось немного, остальные неплохо владели оружием, но дрались толпой и не сразу подчинялись командирам. Именно поэтому сегодня остались без пленников. А теперь ему нужно было собирать бойцов, которые разбрелись по домам в поисках поживы.

Сотник Дорхай уже собирался укладываться спать, но был вынужден выйти в прихожую и открыть дверь, в которую кто-то бил кулаками.

– Что так колотишь? – недовольно спросил он невысокого, одетого в мундир стражника дашта. – Откуда ты взялся? У нас в городской страже таких нет.

– Беда, сотник! – закричал тот. – Наш Сарт захватили перевёртыши и убивают всех подряд! Я чудом сумел уйти!

– Напился или повредился головой? – удивлённо сказал Дорхай. – Откуда у вас перевёртыши? Представься!

– Десятник Нарк! – опять крикнул стражник. – Я ничего не пил! Эти твари появились днём и сразу подчинили себе всю стражу. Амулеты, которые нам когда-то сделали, не спасают от их магии! Видом такие же, как эльфы, только короче уши. Стражу заставили сторожить дороги, а сами ходят из дома в дом, подчиняют всех, а потом бьют какими-то палками вроде небольших копий, и дашты падают и больше не поднимаются! Я потом смотрел одного такого, так он дышит, но не реагирует даже на сильную боль. У нас работали эльфы, так их тоже побили!

– А ты как вырвался? – спросил стражника Дорхай, который не до конца поверил в его рассказ.

– На мне эльфийский амулет, который защитил от магии. Я вместе с остальными вышел сторожить дорогу, но потом сумел убежать лесом. Пока до вас добрался...

– Эти твои... перевёртыши, их кто-нибудь охраняет? – спросил тысячник.

– Я не видел никакой охраны, – помотал головой Нарк. – А зачем она им, если город захвачен? Ходят со своими палками по двое или трое, и никто не может противиться их магии!

– Сейчас я найду двух стражников, которым дадим эльфийские амулеты, – сказал Дорхай. – Возьмёте лошадей и вернётесь в Сарт. Если на дороге заслон, оставите лошадей и проберётесь в город лесом. Стукнете чем-нибудь одного из захватчиков и доставите его сюда! Я тебе верю, но не до конца. Даже если всё так, как ты сказал, это нужно сделать. И поторопитесь. Никто не станет захватывать один город, поэтому завтра могут прийти сюда. Жди здесь, я скоро вернусь.

Через полчаса три всадника выехали из города Варна и помчались галопом к Сарту. Вернулись они незадолго до рассвета, везя на четвертой лошади связанного мужчину. Когда добрались до дома Дорхая, затащили свою добычу внутрь.

– Всё так и есть, как он рассказывал, – сказал сотнику один из его стражников, махнув рукой в сторону Нарка. – На дорогах какие-то очумелые стражники, а в городе его жители лежат возле домов. Похоже, что ещё живые, но ни на что не реагируют. Во всех домах тёмные окна, кроме тех, в которых отдыхали чужие, поэтому мы долго их не искали. Двух кончили, а этого оглушили и привезли. Посмотри, что у них было на шее. А это та палка, с помощью которой оглушали жителей Сарка.

– Такие же шарики, как и те, которые были у убитых освободителей! – сказал потрясённый Дорхай, взяв из его руки золотые шарики со шнурками. – Копьё положи, сначала мы его допросим!

Бесчувственного перевёртыша посадили на стул и привязали к спинке веревкой, а потом вылили на голову кувшин воды. Он закашлялся и открыл глаза.

– Послушай, что я тебе скажу! – сверля его взглядом, заявил Дорхай. – Тебя убьют, но умереть можно по-разному. Можно мгновенно уснуть, а можно долго орать от боли, когда от тебя будут отрезать ломтики. Я думаю, что у меня мало времени, поэтому и тебе не дам его на раздумье! Что скажешь?

– Влип, – сказал перевёртыш. – Наши за такое сдерут с меня кожу и пустят на мясо. Я, конечно, выберу мгновенную смерть, но нельзя ли договориться о жизни?

– Отвечай на вопросы, а там посмотрим, – приказал тысячник. – Сначала объясни, что происходит.

– Мы забираем этот мир себе, – ответил пленник. – Этот захват готовился сотню лет, а может, и больше. Ваша армия ушла в поход, и вернётся в лучшем случае только каждый второй воин. Длинноухих они выбьют, а мы в это время захватим всё королевство. Справиться с вернувшимися будет нетрудно. У вас не армия, а стадо, а сделанные нами амулеты не защищают от нашей магии. Нам даже не придётся драться, потому что вы будете убивать сами себя. Уцелевшие пойдут на мясо.

– Так этими штуками вы делаете заготовки? – спросил Дорхай. – Неужели у вас так плохо с едой, что нужно есть нас?

– Этот жезл парализует того, до кого им дотронутся, – объяснил перевёртыш. – Так проще сохранять мясо. Нас очень много в разных мирах. Пищи хватает, а вот с мясом плохо. Мы едим почти любое, а ваше очень приятное на вкус. Эльфов, которых вы охраняете, тоже используют.