Страница 14 из 18
Есения.
На следующий день у 11 «А» были пятый и шестой уроки литературы и русского языка. Я старательно выводила на доске «Жизнь и творчество Константина Бальмонта».
В отечественной поэзии конца девятнадцатого – начала двадцатого столетия есть особая прелесть, я поняла её не сразу. Но рассмотрев, прониклась и нежно полюбила.
Класс постепенно начал наполняться. Я положила перед собой план урока. Коротко пропищал телефон, извещая о новом полученном сообщении. Открыла его и нахмурилась. Бригадир писал, что работы в доме начнутся уже завтра. Я улыбнулась – вот и хорошо, будет, чем заняться в выходной.
Встретилась взглядом с тёмными глазами Багдасаряна, который сидел на своём месте. Сразу стало неуютно, я словно почувствовала себя голой. Накинула на плечи жакет, хотя мне было совсем не холодно. К счастью, пространство между нами заполнилось людьми. К Тиграну подошёл Иван Смирнов, его сосед по парте, и отвлёк того разговором.
– Как дела, мальчики? Есть планы на выходные? – это уже королева класса продефилировала по проходу между рядами и небрежно облокотилась на край парты Тиграна.
Тот и бровью не повёл, только отклонился на спинку стула. Я мельком заметила, что уголки его рта раздражённо дёрнулись вниз. Иван Смирнов, напротив, показал девушке все тридцать два зуба и ответил:
– Лучше всех, Милаша! А что, есть предложения?
– Ты же знаешь, – девушка скользнула по нему кислым взглядом и снова повернулась к Багдасаряну, теперь с улыбкой, – я терпеть не могу, когда меня так называют.
– Конечно, знаю! Потому и называю! – в глазах Ивана плясали чёртики.
Милана закатила глаза и провела рукой по плечу Тиграна:
– Есть идея потусить вместе, сгонять в кино. Вчетвером, вы и мы с Сашулей. Как вам? – девушка добавила в голос игривые интонации и улыбнулась. Иван сказал:
– Почему бы и нет. Ты как, дружище?
Я делала вид, что занята заполнением журнала, но, несмотря на шум в классе, продолжала прислушиваться к разговору, хотя он меня никак не касался. Тигран дёрнул плечом, освобождая его от руки Миланы. Та сразу убрала ладонь и сделала шаг назад. Тигран бросил коротко:
– Неохота, так что без меня, – и уткнулся в смартфон.
Иван пожал плечами и сказал:
– А может, ну их, пойдём в кино вдвоём? Ты, да я, да мы с тобой? – блондин тут же оказался рядом с девушкой и приобнял её за плечи. – Ну же, Милаша, соглашайся!
– Ну, уж нет, Ванюша! Нафиг ты мне не сдался!
Милана развернулась и ушла прочь.
Прозвенел звонок и я начала урок. Марк Стрельцов блестяще выступил, рассказал о жизни поэта и продекламировал наизусть одно из его стихотворений. Время от времени раздавались смешки. Один раз в Марка даже прилетел комок бумаги. Я отчитала нарушителей порядка, а Марку поставила отлично. Затем пришла очередь желающих рассказать наизусть стихотворение и заработать лёгкую хорошую оценку.
В какой-то момент мне показалось, что у меня галлюцинация. Тигран Багдасарян сам поднял руку.
– Да, Багдасарян?
– Хочу ответить.
– Вот как? – сказать, что я была удивлена – ничего не сказать. Он никогда не вызывался сам. – Пожалуйста, приступайте.
Тигран встал и тихо начал:
Хороша эта женщина в майском закате,
Шелковистые пряди волос в ветерке,
И горенье желанья в цветах, в аромате,
И далекая песня гребца на реке.
Хороша эта дикая вольная воля;
Протянулась рука, прикоснулась рука,
И сковала двоих – на мгновенье, не боле,—
Та минута любви, что продлится века.
(Константин Бальмонт).
В отличие от безупречного выступления Марка, Тигран запинался, путал местами слова, ошибался в ударениях, и вообще говорил слишком тихо. Но в наступившей вокруг оглушительной тишине его было слышно прекрасно. Когда он закончил, в классе не раздалось ни одного смешка. Все уткнулись в учебники. Несколько секунд мы смотрели друг на друга.
Возникло странное ощущение – словно мы одни во всём мире. Он запорол стихотворение, откровенно слабо выступил. Но я видела, чего это ему стоило. Он, действительно, старался. У меня никогда бы не поднялась рука поставить в подобном случае плохую оценку. Моргнула и сказала:
– Спасибо, Багдасарян. Садитесь, хорошо.
Это была его первая четвёрка у меня, после нескончаемой череды троек и двоек. Мне показалось, или парень слегка улыбнулся?
Когда Тигран сел на место, в классе возобновилась обычная возня и шепотки.
После литературы был русский язык. Сегодня мы писали сочинение.
Когда прозвенел звонок, мне на стол неровной стопкой начали падать тетради. Я автоматически выровняла горку тетрадок ладонями и сказала:
– Всем спасибо! Всем хороших выходных!
«И вам, Есения Даниловна!» «Вам тоже!» «До свидания!».
Сегодня суббота, с недавних пор мой самый нелюбимый день недели, равно как и воскресенье. Я и сама не заметила, как влилась в школьную суету. Давно забыла, каково это – быть кому-то нужной каждый день. В выходные это ощущение терялось, и я с нетерпением ждала понедельника. Я ещё не знала, что в эти выходные многое изменится.
9. В здоровом теле
Есения.
Решила задержаться и проверить тетрадки сразу, чтобы не нести домой. Сама не заметила, как проверила почти всё. Несколько великолепных работ, среди которых сочинения Марка Стрельцова и Миланы Васнецовой. Большая часть ребят заслужили уверенные «хорошо», совсем немного «удовлетворительно» и только один «неуд». У Багдасаряна, чей опус умещался на семи строчках, и даже в них парень умудрился сделать десяток ошибок. Но в целом класс справился.
Я покидала школу с приятным чувством выполненного долга. Прошла мимо пункта охраны:
– До свидания, Артур Каренович!
– Есения Даниловна, подождите!
Бессменный охранник вскочил со своего места и вышел ко мне. Я остановилась и чуть склонила голову набок. Мужчина переминался с ноги на ногу, затем, словно набравшись храбрости, спрятал руки за спину и сказал:
– Вы сегодня прекрасно выглядите. Вернее, вы так выглядите всегда. С первого вашего дня. Больше скажу – в спортивном костюме вы мне понравились даже больше!
Повисла пауза. Я перехватила сумку в другую руку. Надо было что-то сказать в ответ:
– Спасибо, Артур Каренович.
– Так вот, – мужчина посмотрел в сторону двери, потолка, опять на меня. – Я человек простой, поэтому скажу прямо. Вы мне нравитесь. Может, погуляем вечерком возле моря? Как вам?
– Ох.
Второе подряд за неделю предложение от коллег мужского пола меня обескуражило. Что-то я делаю не так? Разве я подаю какие-то ложные надежды? Вроде бы, нет.
– Спасибо, Артур Каренович. Звучит заманчиво, но, видите ли, какое дело. Я замужем и, боюсь, мужу такие прогулки не понравятся.
– Ааа! – такое чувство, что вместо того, чтобы обидеться, мужчина вздохнул с облегчением. – Так вы замужем? А я и не знал! Смотрю, кольца-то нет, всегда одна. А оно вон как.
Я улыбнулась и пожала плечами:
– Как-то так, да. Пожалуйста, не обижайтесь.
– Да какие обиды?
– Тогда я пойду?
– До свидания, Есения Даниловна, хороших вам выходных!
– Спасибо, и вам!
Вошла в квартиру, поставила сумку, сняла жакет и набрала Аиду. Та ответила сразу. В трубке было очень шумно из-за какого-то железного лязга и музыки. Я сказала:
– Привет, ты где?
– Я в гипермаркете, Есечка! Дети за неделю всё сожрали, вот и поехали с Каримом на закупки! Заезжай завтра к нам?
– Хорошо, созвонимся, не буду мешать! Пока!
– Давай, дорогая, до завтра!
Нажала отбой. Скучающе прошлась по комнате и посмотрела в окно. Солнышко озаряло посёлок мягким вечерним светом, играя на горах разными оттенками, от розового до тёмно-зелёного. По тротуарам неспешно прогуливались мамы с колясками. Им навстречу шла пара пенсионеров, трогательно придерживая друг друга под руку.
Так мило, интересно, мы с Виктором когда-нибудь сможем вот так же безмятежно бродить по дорожкам и просто наслаждаться прогулкой? Попробовала представить мужа в этой роли и не смогла. Нет, тому вечно нужно куда-то спешить, бежать, решать. Он никогда не остановится. Эта вечная гонка за влиянием и деньгами приносила ему массу удовольствия, то была его стихия, в которой для меня не было места.