Научи любить

Елена Солт

Научи любить

1. На разных полюсах

Тигран.

Пот заливает глаза, но останавливаться нельзя. Три удара рукой, два ногой. Три удара рукой, два ногой. Боксёрская груша скрипит, раскачиваясь от ударов. Центральный свет в спортзале давно вырубили, а я всё не ухожу. Кто-то скажет, что перед важным боем надо отдохнуть. А я скажу, что это враньё! Пока ты отдыхаешь, противник работает и становится сильнее.

Вдох, выдох, вдох, выдох. Костяшки пальцев ноют. Кровь стучит в ушах, и весь мир сузился до размеров боксёрской груши. Сейчас она моя цель. А завтра на её месте будет живой человек.

Сгруппировался и вдарил, как следует, ногой с разворота. Позади раздались одинокие хлопки. Смахнул пот со лба и оглянулся. Тренер.

– Достаточно, Тигран, ты хорошо поработал сегодня. Поезжай домой и выспись. Завтра важный день.

Спорить не посмел. Пожал тренеру руку и прошёл в душевую. Стоя под прохладной водой, в который раз подумал: скучно. Уделаю завтра соперника на раз, легко. Всё как всегда.

Натянул спортивные штаны и чёрную футболку, закинул сумку на плечо и размял шею. Усталости не было и домой не хотелось. Включил сотовый, открыл пропущенные и поморщился. Подумаешь, трахнулись в тачке на днях. Ясно же, что на один раз, чего названивать? Заблокировать.

Заскочить, что ли, в клуб? Подцепить кого-нибудь, расслабиться? Можно, да.

Прошёл внутрь без проблем, несмотря на спортивный костюм. Из всех правил есть исключения.

Музыка долбила, как надо. В свете прожекторов трясли сиськами девчонки. Заказал содовую.

– Привет, брат!

Обернулся на голос и увидел Самвела. Лыбится как дебил. На хрена? Тренируемся вместе и оба знаем, что друг к другу спиной лучше не поворачиваться.

Ответил сквозь зубы:

– Привет.

– Как дела? – Самвел не унимался, скаля хлебальник в мерзотной улыбочке.

Хотел уже было послать его в долгое пешее, но тут к нему подошли две девчонки. Ничё такие.

– А мы вот сегодня отдыхаем, – продолжал распинаться Самвел, – есть повод, у Аниты День Рождения. Давай с нами?

– Не могу. У меня завтра бой.

А сам пялюсь на тёмненькую в крохотной блестящей тряпке, которую она считает платьем. Сиськи что надо, размер третий примерно, всё как я люблю. Самвел сказал:

– Ладно тебе, всего на час, составь компанию. Сам видишь, у нас некомплект.

Отпил содовую и снова посмотрел на брюнетку. Она улыбнулась призывно и обхватила пухлыми губами трубочку от коктейля. Я усмехнулся, тут же мысленно отыскав для её рта более удачное применение.

– На час, говоришь? – протянул задумчиво, лапая девчонку взглядом.

– Мы сидим вон там.

Брюнетка назвалась Эрикой. Угу, ладно, пусть так. Похрен, если честно. Танцы, пустая болтовня. В какой-то момент понял, что реальность искажается. Смутно помнил вип-комнату и её грудь в своих ладонях. Как она смеялась, склоняясь надо мной, как вертелась люстра. Бешено вертелась. А потом – пустота.

Очнулся дома с башкой, которая трещала по швам. Отца не было, мать цедила слова сквозь зубы. Мне что-то подмешали вчера, но кто поверит? Говнюк Самвел. Хватило же ума сесть с ним за один стол. Сам виноват. Наглотался обезболивающего и кое-как собрался. Асфальт перед глазами продолжал качаться, как накануне в клубе. Вызвал такси.

– Что с тобой? – тренер сразу заметил неладное. Подошёл вплотную, расширил мне веки и всмотрелся в зрачки. – Твою ж мать, Багдасарян, ну как так-то? Какого хрена именно вчера? Перед боем?

– Я справлюсь.

– Хренавлюсь! Я снимаю тебя с соревнований, Самвел пойдёт вместо тебя.

Заметил среди наших Самвела в полном боксёрском прикиде. Урод насмешливо оскалился и подмигнул мне. Ну, подожди, тварь, я до тебя доберусь! Тренеру сказал:

– Нет! Всё порядке, я сказал! Я буду драться!

– Ну, смотри. Потом с тобой разберусь.

В толчке вывернуло наизнанку. Вымылся прямо в раковине ледяной водой и посмотрел на себя. Красные глаза, всклокоченные волосы. Провёл ладонью по щеке – давно не брился. Ладно, пора сделать всё как обычно.

Как обычно не получилось. Сначала пропустил два удара в плечо. Перестал чувствовать руку. Свет софит слепил. На трибунах качались плакаты. Что-то кричал тренер, показывая куда-то в сторону. А потом был удар в лицо, и пол подлетел к голове. «Что за хрень?» – было последней мыслью, и наступила темнота.

Есения

Тяжёлый сон прервался противным пиликаньем будильника. Сдвинула с глаз шёлковую повязку и отключила звук. Голова трещит – я снова уснула лишь под утро. Ну, здравствуй, новый день.

Не было ни желания, ни сил даже пошевелиться. Но надо вставать. Прошла на кухню.

Муж допивал кофе. Увидев меня, встал из-за стола и отложил смартфон. Дежурно чмокнул в щёку:

– С добрым утром! Хорошо спала?

Не дожидаясь ответа, прошёл в коридор и принялся надевать пиджак.

– Угу, – окинула взглядом идеально чистую кухню. – Ты не завтракал?

– Нет. Поем на работе, не беспокойся. Хорошего дня, дорогая.

Следующие мои слова догнали его уже на пороге:

– Сегодня встреча с врачом, помнишь, да?

Виктор медленно повернулся:

– Хороший вопрос.

– Я напоминала тебе дважды.

– Во сколько?

– В семь.

– У меня деловой ужин.

– Перенесёшь.

– Будем на связи, дорогая.

– Виктор!

– Да, да я что-нибудь придумаю. Пока!

– Пока, – сказала хлопнувшей двери.

Включила на полную мощность душ и встала под прохладные струи. По коже побежали мурашки. Ну и что, терпи, так тебе и надо! Значит, что-то ты всё-таки чувствуешь. Действуя механически, обернулась в полотенце и посмотрела на себя в зеркало.

Ну, что, бледная моль, обойдёмся корректором или добавим тушь для ресниц и блеск для губ? Да кого я обманываю, хватит и дневного крема. Солнцезащитные очки в помощь.

Безвкусный кофе из дорогущей кофемашины обжёг горло и раздосадовал. Новая иномарка послушно завелась, и я выехала из подземного паркинга элитной новостройки. Пробки утомляли. Наконец, я припарковалась во внутреннем дворике модного фитнес-клуба.

Улыбчивый ресепшн, запахи свежевыстиранных полотенец, раздевалка, приветливый тренер, заводная музыка. День начался. Такой же, как сотня предыдущих.

После возвращения домой я сидела на полу ванной и смотрела в одну точку, вращая в руках баночку с антидепрессантами.

Я не хотела жить. После смерти мамы и исчезновения из моей жизни сына всё стало бессмысленным.

Центр семейной терапии занимал целый этаж в высотке в центре города. Уютная полутьма и удобное кресло, обитое серой бархатной тканью, расслабляли. Тихий голос психолога располагал к себе. Доктор спросил:

– Что составляло вашу жизнь до того, как вы ощутили себя несчастной?

– Мой сын, Максим, – голос дрогнул и глаза стали влажными.

– Что случилось с Максимом? – доктор едва заметно напрягся.

Виктор закатил глаза и сказал:

– Ничего с ним не случилось, док. Просто парень едва дождался окончания девятого класса и сбежал от мамки в столицу.

– На что ты намекаешь? – я зло прищурилась и выпрямила спину.

– Я не намекаю, я говорю открыто: твоя гиперопека едва не доконала парня! – муж повернулся к доктору. – А теперь она не знает, куда себя деть и придумала, что страдает.

Я задохнулась от возмущения:

– Ты прекрасно знаешь, чем была вызвана эта гиперопека, через что нам с сыном пришлось пройти после родов! Все эти капельницы, больницы, врачи! А то, что мама умерла – это я тоже придумала? – выкрикнула громко и слёзы сами брызнули из глаз.

– Нет, – Виктор вжал голову в плечи и скрестил руки. – Это ты не придумала. Я как-то забыл. Прости.

Доктор протянул мне коробку с салфетками и после секундной паузы произнёс:

– Вы потеряли сразу двух самых близких людей, но рядом остался ваш муж.