Страница 5 из 18
– Говорю, что идти надо. Проверим, как там велики. Ладно ещё мой… – продолжала рассуждать я, когда мы уже двинулись к выходу, так ничего и не купив. Интересно, папа очень разозлится из-за отсутствия лейки, которая ему была гипотетически нужна? – Но вот твой, такой красивый…
Вадим нахмурился. Велосипедом он наверняка дорожил. И все то время, что мы были в продуктовым, поглядывал в окошко, где стояли наши с ним велосипеды, прислоненные друг к другу. А сейчас вот увлекся разглядыванием леек.
Не знаю насчет Вадима, но внутри меня с каждой секундой паника только нарастала. И к тому времени, когда мы добрались до выхода, я уже чувствовала, что начинаю дергаться.
Вадим толкнул дверь, и мы оказались снаружи.
Верно говорят, что язык мой – мой враг. Порой я могу ляпнуть нечто такое, ужасно несуразное, что сразу же находит воплощение в реальности. И сейчас, замерев, мы с Вадимом наблюдали за тем, как какой-то мальчишка лет восьми, усевшись на черный прекрасный велосипед – ясно, что не мой, пытается по-быстрому смотаться.
Это просто он ещё не знает, что мы здесь…
Вадим опомнился первым.
Он сорвался с места, сбежал со ступенек и помчался спасать велосипед. Мальчишка, завидев преследователей, сорвался с места и усердно закрутил педали. Не догонит, ух, не догонит!.. Уже через секунду, очнувшаяся, я бросила Вадиму в спину:
– Хватай мой!
Вадим понял все правильно и направился к моему велосипеду. Я рассудила так: на одном велосипеде за другим угнаться будет быстрее. Но учесть особенности велосипедов забыла. Вадим подхватил мой велик, запрыгнул, поехал, едва не врезаясь коленями в руль. Ха, думал, это так просто?..
И все вроде бы стало хорошо. Расстояние между преследователем и угонщиком стало сокращаться.
А потом впереди показался резкий поворот и – я ясно это видела – Вадим сжал правую руку, чтобы использовать ручной тормоз и немного замедлиться перед поворотом.
Но никакого ручного тормоза у меня не было.
Поэтому Вадим не затормозил. Следовательно, и не повернул. А упал на зеленый газон. Раздался грохот. Я ахнула и ринулась к нему. Мальчишка-угонщик, заслышав грохот, решил обернуться и посмотреть, что же там происходит. Обернулся, посмотрел. Но не справился с управлением и тоже упал.
Наверное, это было смешно, но мне хотелось только ахать.
Мальчишка громко заревел: он был маленький, а велосипед, упавший сверху, большой и массивный. А Вадим уже почти выкарабкался… Поэтому я поменяла вектор: бросилась к неопытному угонщику.
– Вылезай, – пробормотала, протягивая ребенку руку. Он поднял рыжую голову и взглянул на меня заплаканными глазами. Но руку все-таки взял.
Выбрался, потер ударенные локти.
– Как себя чувствуешь? – спросила участливо.
– Нормально, – он шмыгнул носом. – Только не бейте, тетя.
– Какая ж я тебе тетя? – возмутилась я, никак не отреагировав на слова про побои.
Справа кто-то прикатился. Или не кто-то. Это был Вадим, и он смотрел на мальчишку куда более хмуро, чем я.
– Ну и что же подвигло тебя на такой поступок?
Я повернулась к нему и уточнила обеспокоенно:
– А ты как?
– В порядке, – отмахнулся Вадим. – Честно говоря, я думал, что сначала ты подойдешь ко мне.
– Тебя спасать?
– Свой велосипед…
– Если честно, сначала я и хотела подойти к тебе… – начала объясняться я. – Но не затем, чтобы спасти велосипед, а…
– О-о-ой, замутило что-то-о-о, – протянул мальчишка, прерывая наши разговоры. Он покраснел, прислонил ладони к щекам.
– Господи! – воскликнула я. Схватила его за плечи. Вроде бы, ребенок не собирался падать. Но это только вроде бы. А если упадет? Что-нибудь ещё расшибет себе?
Мальчик дернулся. Похоже, я задела за больное место, оставленное велосипедом Вадима.
Я повернулась к своему спутнику и спросила:
– Может, отведем его к кому-нибудь? Тут до больницы не так уж далеко…
Я вопросительно взглянула на него, чуть ослабив хватку. Вадим в ответ посмотрел на меня.
Через секунду я ощутила легкость. Руки, больше ничего не касаясь, бессильно опустились вниз. Я удивленно повернулась в сторону мальчика. Неужели упал? Но ведь грохота не было…
Как и мальчишки. Он сорвался с места и уже бежал вперед. Резко похорошело, видимо. Улепетывал он резво. Видимо, у молодых все заживает быстро. Даже мгновенно.
– Пусть бежит, – сказал Вадим мне в спину.
– Конечно, пусть, – пробормотала я, – я же за ним не побегу. Как и ты, покалеченный….
И все равно чувство, что меня обманули, никуда не ушло.
– Пф, – отозвался он. – Я каждый день с велосипеда десять раз падаю. Ладно, падал раньше, сейчас чуть поменьше, но… такова уж она, участь велосипедиста.
Я фыркнула и, не выдержав, рассмеялась.
Напряжение стало меня покидать, хотя, и вправду, ситуация заставила понервничать.
Мальчишка вдруг остановился и на этот раз не из-за шума. Навстречу ему шел мужчина в широком пиджаке – или широкими были его плечи – с такими же рыжими волосами, как у нашего недавнего знакомого.
Сейчас ребенку было уже не до нас.
Вадим, поставив мой велик на подножку, поднял с земли свой, бережно отмахнул невидимые травинки, чуть надавил на сиденье, покрутил руль, наклонился, чтобы посмотреть на спицы. Что сделала я? Ну… Быстро взглянула на свой транспорт и поняла, что пополам он не сломан. Значит, доеду.
Когда осмотры – и Вадима, и мой, – были закончены, он взглянул на меня и вдруг предложил:
– Может, чаю?
– А?
– Чай, – пояснил Вадим. – Такой напиток.
– Я знаю… – протянула задумчиво. – А причем тут он?
– Пить.
– Что пить?
– Не могу понять, – Вадим взлохматил длинную челку. – Ты издеваешься или серьезно. По-моему, из нас двоих в последнее время головой ударялся я.
– А я по жизни – того, – пояснила миролюбиво. – Ну давай выпьем. Только где его взять? У тебя с собой термос? – засомневалась я.
– Ага, пятилитровый…
– Теперь издеваешься ты.
– Эх, Лейка, – он покачал головой. – Объясняю. У меня такое предложение. Мы можем ещё немного покататься, а потом… ладно, я официально приглашаю тебя в гости.
– Официально? – я фыркнула. – Ты бы лучше отдохнул… – Я перевела взгляд на его ноги и ахнула.
– Что такое? – уточнил Вадим обеспокоенно. И тоже посмотрел вниз. Голень правой ноги была в точках крови – видимо, он содрал верхний слой кожи, когда летел с велосипеда, а на второй наливался фиолетовый синяк. Даже не синяк, а целая галактика. – А, – отмахнулся он. – Пустяки.
– Господи…
– Говорю же, у меня такое каждый день, – повторил Вадим, но я ему не поверила. И через секунду заметила кровь на лбу и едва ли не схватилась за сердце.
– Что ещё? – вздохнул он.
Я сглотнула ком, застрявший в горле, и ответила:
– Ты пробил себе голову.
Вадим коснулся того самого места, где была кровь, как будто знал, где он именно себе ее пробил, и заметил:
– Ну у тебя и фантазия, Ленка. Вообще-то это не голова.
– А что тогда?
Нервно хихикнула.
Вадим молча показал мне руку с окровавленным пальцем.
Я сделала глубокий вдох и призналась:
– Я сейчас тебя побью, честное слово, хотя мы с тобой знакомы только сутки. Ты весь в ранениях и говоришь, что это пустяк! Надо обработать, вдруг инфекция? Что же это за безалаберность такая? – Возможно, сейчас я была похожа на мою маму, которая частенько выговаривала мне подобное, но промолчать я не смогла. – Так что мы сейчас действительно идем к тебе в гости, но не чаи пить.
– Лена-а-а… – попробовал что-то сказать он.
– А обрабатывать твои ранения. – И добавила жалостливо: – Почему ты не думаешь о своем здоровье?..
– У меня мама медик, поэтому о моем здоровье думает она.
– Но сейчас ее рядом нет.
– Правильно, она на работе…
– Поэтому тебе придется задуматься о себе самому, – припечатал я. – Ты сможешь ехать? Или лучше пойдем? А перекись у вас есть дома?
– Смогу, поедем, есть, – отрапортовал он. – Лена?