Страница 6 из 16
— Обязательно выпрошу, — послышалось в ответ, а Шихаб, услышав об этом, теперь чувствовал гнев и злость. Захотелось немедленно пойти и расколотить злосчастную вазочку вдребезги. Пусть гадают, кто разбил. На евнуха точно неш одумают!
Шихаб уже сделал шаг в сторону той комнаты, но в голове вдруг родился новый план. Захотелось поступить коварно и жестоко — стащить у одной из жён господина ценное украшение и подложить насмешливой служанке. Пусть насмешницу обвинят в воровстве!
«Так и сделаю», — решил Шихаб, но ещё через мгновение понял, что даже такая месть не заставит его сердце успокоиться. Он подумал, что не хочет больше ни дня оставаться в этом доме, ведь та служанка была в чём-то права: откладывая крохи, которые давал господин Алим, невозможно было накопить на что-то серьёзное. А сколько лет могло пройти прежде, чем у Шихаба получилось бы стать управителем? Лет двадцать? Он не мог ждать так долго. Свобода и деньги на выкуп родных нужны были сейчас! И тогда евнух решил взять это сам.
Нынешняя ночь являлась весьма подходящей, ведь господин Алим собирался провести её не в своих покоях, а у младшей жены. Именно с этим известием евнух был отправлен на женскую половину и в итоге исполнил поручение, хотя притворяться спокойным оказалось очень трудно.
За минувшие три года Шихаб не накопил денег, зато завоевал абсолютное доверие своего господина. Евнух знал, в котором из стенных шкафчиков господином спрятан увесистый кошель с деньгами. И знал, где лежит ключ от шкафчика, поэтому после ухода хозяина быстро добрался до денег.
Дождавшись рассвета, Шихаб покинул дом. Выскользнул на улицу, сказав привратнику, что отправлен с поручением. «Теперь я свободен и богат», — подумал евнух, оказавшись на улице, пустынной в столь раннее время. Он не сомневался, что сумеет затеряться в огромном городе Багдаде, и гораздо больше волновался о том, как выяснить судьбу матери и сестёр.
Три года назад, когда Шихаб ходил в дом работорговца навестить их, чернокожий слуга не пустил. Сказал:
— Их здесь уже нет. И не приходи сюда больше.
Двенадцатилетний Шихаб не смог добиться более подробного ответа, но из сказанного сделал вывод, что мать и сёстры проданы. Возможно, в другой город.
Шихаб даже теперь, внешне превратившись из мальчика в юношу, не мог идти к Фалиху без боязни оказаться узнанным, поэтому отправился в чайхану для небогатых посетителей и, сев в углу, долго приглядывался к местной публике, пока не выбрал человека, которого можно за определённую мзду сделать посредником.
Посредник должен был назваться «дядей», который, вернувшись из долгого путешествия, узнал, что его брат убит, а семья брата продана в рабство. Разумеется, «дяде» следовало отправиться на поиски проданных, чтобы выкупить, кого возможно, и поиски привели бы его к Фалиху.
По расчётам Шихаба, работорговец должен был поверить этой истории. Особенно если бы получил деньги за сведения. Однако сразу снабжать посредника нужной суммой евнух не стал. А то ещё обманет и сбежит! Для начала посредник должен был просто поговорить с Фалихом и сообщить об итогах беседы, а евнух остался ждать в чайхане, где снял комнатку.
Шихаб никак не ожидал, что через три часа после ухода посредника на пороге комнатки появится сам Фалих! Евнух сразу его узнал, а вот работорговец как будто не узнал своего бывшего раба, в настороженной позе сидевшего на старом вытертом ковре.
Фалих вопросительно обернулся к посреднику, стоявшему у него за спиной:
— Это он?
— Да.
«Я выбрал в посредники не того человека», — с досадой подумал евнух, но всё ещё надеялся исправить положение.
Меж тем Фалих нарочито вежливо представился Шихабу и сказал:
— Назовись и ты.
Конечно, называть рабское имя было нельзя, поэтому Шихаб назвал своё прежнее имя — то, которое дал отец.
— Почему же ты не пришёл ко мне сам? — непринуждённо спросил Фалих. — Зачем отправил этого человека?
— Я решил, что его возраст вызовет у тебя больше доверия, чем мой, — сказал Шихаб.
— Но если уж правда открылась, — всё так же непринуждённо продолжал Фалих, — скажи мне: располагаешь ли ты нужной суммой для покупки рабов?
— Да.
— А откуда у тебя такие деньги? — Работорговец посмотрел пристальнее. — И если у тебя их так много, то почему ты путешествуешь один, а не в сопровождении слуг?
Шихаб не знал, что сказать. Кажется, он просчитался не тогда, когда выбирал посредника, а тогда, когда решил, что в этом деле нужен посредник. Пожалуй, следовало действительно нанять себе слуг, купить дорогую одежду и самому явиться к работорговцу. Теперь стало очевидно, что Фалих не помнит своего бывшего раба. Но откуда же Шихаб мог это знать заранее?
— А хочешь, я тебе скажу, почему ты один? — Работорговец сделал резкий шаг вперёд, тем самым заставив своего собеседника вскочить. — Ты один, потому что ты — беглый раб. А деньги ты украл.
В ответ на такое обвинение следовало возмутиться, но торговец, который был крупнее Шихаба и сильнее, схватил его правой рукой за плечо, а левой… Прежде, чем Шихаб успел это предотвратить, Фалих проверил свою догадку:
— Ты — евнух! Я так и думал.
Возражать не имело смысла, а работорговец продолжал спрашивать:
— Кому я тебя продал?
— С чего ты взял, что я — раб и что ты продавал меня? — резко ответил Шихаб, пытаясь стряхнуть со своего плеча руку Фалиха. Раз уж Фалих не помнил того, что случилось три года назад, евнуху следовало отстаивать то, что возможно.
— Если ты — свободный и деньги не крал, тогда откуда у тебя такая большая сумма? — не отставал работорговец.
Шихаб ответил первое, что пришло в голову:
— Я был рабом, но мой господин освободил меня за верную службу и наградил. Так случилось, что я спас его от смерти — поймал в его комнате змею. Я с самого начала предполагал, что ты мне не поверишь, поэтому и отправил посредника, и научил, что говорить.
Фалих засмеялся:
— А твой бывший господин — правитель? Кто ещё может позволить себе так одаривать бывших рабов?
— Нет, он не правитель, но он — очень богатый человек, — ответил евнух, которого так и не отпустили.
— Тогда пойдём к нему, и пусть он сам скажет мне, что освободил тебя и дал тебе денег.
Как ни старался Шихаб притвориться возмущённым, но теперь на его лице промелькнула растерянность, и работорговец сразу это заметил.
— Так что же? Пойдём? — повторил он.
— Пусти меня! — Евнух в очередной раз попытался освободить плечо от цепких пальцев собеседника.
— Нет, я тебя не отпущу, — очень серьёзно сказал Фалих. — Выбирай: либо ты называешь мне имя своего господина и говоришь, где его дом, либо я отдам тебя городским властям, и они заставят тебя сказать правду.
Шихаб понял, что попался, а работорговец ослабил хватку, и его голос сделался мягче:
— Я бы на твоём месте выбрал первое. Если ты отведёшь меня к своему господину, от которого сбежал, и вернёшь ему деньги, которые украл, то у тебя есть надежда на прощение. А если за дело возьмутся власти, может так случиться, что ты скоро покинешь этот мир или остаток своих дней проживёшь в мучениях. Так что же? А? Назовёшь мне имя своего хозяина?
Евнух назвал. И показал, где спрятаны деньги.
После этого в комнату вошли люди Фалиха, а предатель-посредник удалился. Однако вопреки ожиданиям Шихаб был отправлен не в дом господина Алима, а в дом Фалиха. Деньги работорговец забрал себе.
Оказавшись запертым в одной из комнат дома, Шихаб был уверен, что Фалих оставит себе всю сумму, а от беглого раба решит избавиться как от лишнего свидетеля, однако события повернулись не так.
Вечером того же дня господин Алим появился на пороге комнаты.
— Неблагодарный скот! — закричал он, видя, как его беглый слуга в страхе пятится в дальний угол. — Я хорошо обращался с тобой, кормил, одевал, ни разу не ударил. И вот как ты мне за это отплатил! Тебе повезло, что ты не потратил почти ничего из того, что украл. А иначе я убил бы тебя вот этими руками!