Ларс.

Эса, узнав план смоленского воеводы, хотела сразу бежать к Радомыслу и разворачивать его войско назад. Вот только не успела. К стенам Смоленска подошел дядя и осадил его. Воительница в срочном порядке собрала своих дружинников и захватила в плен всех видных торговцев города, в том числе Аршака-старшего. Князя, связанного и обернутого в ткань, она заперла в погребе возле города, в той избе, рядом с которой Эса пытала воеводу. Встретившись с дядей, она пересказала события, которые она вызнала в ходе разведки. Сокол грозился свернуть шею воеводе. Но дядя смог придумать интересную комбинацию. Ночью, эсовы дружинники отворили ворота города, а на рассвете Смоленск был в руках Радомысла. Он прилюдно вызвал на суд Богов Олега. В этом месте я заволновался. Все же дядюшка был в почтенном возрасте. Поединок до смерти был коротким. Бывший князь решил закончить схватку в одно мгновение, но дядюшка укоротил безумца, взмахом меча лишив того головы. Как жаль, что я пропустил эту эпичную схватку. Все-таки есть порох в пороховницах у дядюшки. А дальше освобожденный Радомыслом плененный торговый люд единогласно выбрали дядю князем Смоленска и дали согласие на вход в словенский союз. Таким образом, легко и просто, благодаря глупости воеводы и упоротости почившего князя Олега, Смоленск вошел под руку Гостомысла.

После установления власти в городе, князь Радомысл, а к нему теперь именно так и надо обращаться, расставил своих людей на ключевые посты, в том числе и на должность воеводы, доставшуюся Соколу. Тот, конечно хотел отмахнуться, но хватка дяди была крепка, как никогда. Не смог учитель избежать этой ноши. Воевода Сокол – звучит.

Сейчас все дружинники Эсы находятся в Смоленске, за исключением тех двух, которых она прозвала, как Левоногий и Правоногий. Они уже в Кордно. Войско дяди, на треть увеличенное в Смоленске спешным шагом движется в сторону вятичей и должно появиться со дня на день. Наш с Ходотом блеф оказался не таким уж и блефом. Осталось только дождаться дяди. Ведь на самом деле сейчас на стенах Кордно всего тысяча триста защитников. Дядя ведет с собой две тысячи человек, почти полностью обескровив Смоленск. Если там захотят сменить власть, то получится это вмиг. Благо, эсовы дружинники присмотрят за порядком, в случае особой напряженности.

Хмурившийся Ходот меня немного волнует. Он должен был обрадоваться, что его войско целым и без потерь возвращается.

Мы въехали в город. Эса вдруг сменила тему и попросила прощения, что не рассказала про хазарского несостоявшегося жениха, не ожидала, что эта тема вскроется. Оказывается, Гунульф вызвал ее с храма именно с целью выдать замуж, после чего, отбиваясь от настойчивых попыток хазарских послов уговорить ее, она познакомила особо ретивых со своим метательным набором. Эсе пришлось сбежать из Сигтуны.

За рассказом Эсы, мы дошли до детинца. Милена, увидев Эстрид, кинулась ее обнимать. Рогнеда обеспокоено поглядывала на хмурого Ходота, который глазами показал мне пройти с ним. Отойдя от девушек, князь тяжело вздохнул. Было заметно, что он хочет сказать что-то неприятное и не решается говорить об этом.

- Князь, говори как есть, - подтолкнул я его к сути.

- Дело в Эстрид, - он посмотрел мне в глаза, - я же с твоим отцом тоже за спиной дочери договорился о браке. Ты и Милена были против брака, а оно вон как вышло в итоге.

- Это другое…

- Тебе откуда знать, другое это или нет? Боги сами решают судьбу своих детей.

- Князь, я от своих слов никогда не откажусь. Эстрид – мой друг. Более того, знай, что она принесла мне личную клятву верности. И кроме меня никто не может владеть ее судьбой.

- Не гневи Богов такими словами…

- Эса, - я чуть поднял голос, - не будет отдана хазарам в обмен на их расположение.

Ходот недовольно смотрел на меня. Его можно понять. Здесь и сейчас можно решить исход противостояния с хазарским войском. Если бы Эсу отдали, то войско просто ушло бы. Сейчас же – придется воевать. А как воевать, если тут армии нет? Горстка дружинников и ополченцы – обычные мужики-охотники. Когда придет дядя – не ясно, а воевать хазары будут сейчас.

- Князь, я что-нибудь придумаю, - я старался говорить максимально убедительно, - а сейчас давай закроем этот вопрос.

Ходот кивнул и мы направились к девушкам, а после - зашли в здание детинца. Пока Эса вкратце пересказывала Милене и Рогнеде результаты похода на Смоленск, я послал служку за Аршаком. Тот появился быстро и вежливо поздравил Эсу с успешным походом. Джуниор вошел как раз в момент описания воительницей церемонии вступления на княжество Радомыслом. Эса специально для Аршака повторила момент о благополучном избрании дяди князем всеми торговцами. Тот понял, что с отцом все в порядке и расслабился. Пообщавшись еще немного, я позвал Эсу и Аршака во внутренний двор детинца. Напрашивающаяся с нами Милена, была вежливо направлена обратно.

Мы втроем уселись в углу конюшни. Я обрисовал сложившуюся ситуацию с количеством обороняющихся и количеством атакующих сил. Эса предположила, что если бек не повел войско в атаку сейчас, то он это сделает на рассвете. Я был того же мнения. Аршака посвятили в особенностях взаимоотношении кагана и Эстрид. Он не особо удивился, видимо, стереотип Эсы, как бунтарки у него устойчив. Джуниор, как единственный из нас, кто разбирается в традициях каганата, сказал, что хазары не упустят возможности истребовать дань. По его мнению, титул бека разрешает воевать с мелкими соседями. Он подтвердил, что, если Манассия сможет привести к кагану Эсу, как виновницу его посрамленной чести, а также дань с двух племен – вятичей и кривичей, то каган его не только простит за риск, но и наградит сверх меры.

Мы сидели и думали о тупиковой ситуации и не могли придумать ничего, что позволило бы отбиться от врага до прихода дяди. Аршак сожалел, что наши триста дружинников не могут быть потомками царя Леонида и повторить подвиг трехсот спартанцев. Я же пытался вспомнить случаи, когда еще маленькие армии вытягивали сражение за счет тактики. Не силен я в военной истории. Джуниор зачем-то вспомнил сражение Ганнибалла при Каннах. Он рассказывал о ходе сражения, когда меня озарила безумная идея. Если ее воплотить в жизнь, то мы сможем продержаться до прихода Радомысла. Озвучив ее друзьям, они признали право на существование больших шансов выжить, если ее, идею, воплотить.

Мы направились к Ходоту. Он общался со своими приближенными, они рассуждали о том, как организовать оборону и где можно спрятать женщин и детей. Наше появление было встречено с легким недовольством.

- Князь, есть предложение по обороне города, - сообщил я тестю.

- Ты решил отдать Эстрид? – хмыкнул Ходот, поглядывая на Эсу.

- Хорошо, что чувство юмора ты сохранил в такое тяжелое время для нас, - вернул я шпильку.

- Ладно, - хекнул Ходот, - что придумал?

И я начал излагать. По мере того, как я рассказывал, глаза князя грозились вылезти из орбит. Его помощники не сильно от него отставали. Да, моя идея отдавала безумством и огромным риском, но в сложившихся обстоятельствах, это было единственно правильным решением. Если конечно не брать в расчет сдачу Эсы в гарем кагана или что там у него. После того, как я закончил излагать, повисла гнетущая тишина, которая была разорвана громоподобным хохотом князя вятичей. Он смеялся так, что ему пришлось даже смахнуть выступившие слезы. Хорошо, конечно, что человек поржал, но вот только не понятно, как реагировать на этот смех.

- Не хотел бы я быть твоим врагом, Ларс, - отсмеявшись, обронил Ходот, - удивил ты меня. Даже не ожидал от тебя такой кровожадности.