Страница 9 из 17
– Где взял, неважно, главное, что эта вещь была продана через Интернет, как раритет.
Джеймс прищурился.
– В любом случае, это незаконно. Это либо чёрная археология, либо мошенничество.
– И я подозреваю, что этим занимается кто-то здесь, у нас.
– Ты серьёзно? Хотя, чтоб сделать такую идеальную подделку, нужно действительно много знать. Думаешь, студенты?
– Да, среди них встречаются гении. Но хуже если это кто-то постарше.
– Брось, неужели думаешь, этим будут заниматься преподаватели?
– Наука – дело не прибыльное, Джейми, а за эту штуку заплатили пятьсот фунтов. Для тебя это пустяки, а для кого-то весьма неплохие деньги.
Он забрал кинжал и снова сунул его под бумаги на столе.
– Сам понимаешь, я не хочу поднимать шум и гнать волну, – продолжил он, – но если мои предположения верны, и это кто-то из здешних, то это надо пресечь. Если что-то узнаешь… Я не жду, что ты будешь искать этих умников, просто имей в виду.
– Конечно, – задумчиво кивнул Джеймс.
– Теперь следующее, – Мидланд присел на край стола и скрестил руки на груди. – Я прочитал твою монографию, Джейми. Хорошая работа… если воспринимать её как шпаргалку для первокурсников.
– Она и преследовала подобные цели, – пожал плечами Джеймс. – Кто-то должен разжевать для них азбуку, чтоб они могли читать. Надо сказать, твои же лекции воспринимаются ими с трудом, потому что ты рассказываешь им историю региона в определённом периоде, не утруждая себя разъяснением терминов и временных границ. Для тебя это всё ясно, как день, а они морщат свои юные лобики, пытаясь понять, в чём разница между фракийцами и киммерийцами. Ещё хуже, когда речь заходит о чём-то вроде сравнительного анализа кроатско-восточноальпийской и боснийско-адриатической культур. Им трудно понять это сходу. И я пытаюсь им помочь этой брошюрой и новым курсом, который буду читать в этом году.
– Но это, по сути, методическое пособие, обобщение всем известных данных! Ничего нового! Это работа для аспиранта, а не для исследователя! А ты мог бы стать серьёзным учёным! У тебя есть для этого всё. И на что ты разбрасываешься? На пирамиды в глобальном масштабе? На анализ средневековых рукописей? Первобытное общество от палеолита до позднего Латена? Чтоб чего-то добиться, нужно работать над одной темой, но упорно.
– Кто б говорил… – криво усмехнулся Джеймс.
– Ладно, я тоже разбрасываюсь, – кивнул Грегори, – но в целом я занимаюсь одной темой – систематизацией и периодизацией Гальштата. Все мои исследования подчинены этому. Ты не будешь с этим спорить? А ты хватаешься за всё, что видишь. Так ты не сделаешь ничего. Наука не прощает измен.
– Как и бизнес, и женщины, – ответил Джеймс. – И если месть науки не так страшна, а женщину можно уломать, то бизнес мстит страшно и беспощадно. У меня много планов и мало времени, Грегори. Ещё лет пять, и мне придётся встать у руля семейного бизнеса. Я не могу от этого отвертеться, да и не хочу. Семейный бизнес интересует меня не меньше, чем пирамиды. И у меня только одна жизнь, ценность которой я, как мне кажется, осознал, едва не отправившись в своё время на тот свет. Я хочу успеть многое, и мне приходится совмещать пирамиды, раскопки, финансовые вопросы семьи… А вскоре у нас с Ларой появятся дети, и я хочу, чтоб они меня видели не только на фотографиях и по скайпу. Поэтому мне приходится мириться с тем, что наука является для меня хобби. Тем более что мои возможности позволяют тратить на него достаточно времени и денег.
– Ты губишь талант исследователя на всякую ерунду! – раздражённо заметил Мидланд.
– Это не единственный мой талант, – возразил Джеймс. – Я достаточно одарён во многих областях. Но в некоторых я не так свободен, как в этой. Семейный бизнес – это серьёзное обязательство перед моими родственниками, партнёрами и потомками, и огромная ответственность. Я не вправе провалить это дело, а положиться на кого-то настолько, чтоб уступить бразды правления, я не могу. У меня не будет под рукой дяди Джолиона.
– А твой брат?
– Том умён, но пока ему не хватает хватки и жёсткости. И он вряд ли настолько повзрослеет, чтоб дойти до нужной кондиции. Кузен Френсис вообще пустое место. Есть некоторые надежды на Джонатана, но ему только двадцать один год. Пройдёт лет десять, а то и больше, пока он наработает опыт и наберётся сил.
Мидланд вздохнул и покачал головой.
– У тебя талант, Джейми. Пока у тебя есть эти пять лет, постарайся хотя бы закрепиться в науке. Степень доктора откроет тебе многие двери, и, глядя на тебя, уже никто не будет пренебрежительно шипеть. Возьми хорошую тему, поучаствуй в раскопках, набери материал, а систематизировать и проанализировать его тебе будет не сложно. У тебя отличные мозги. Кстати, я мог бы тебе помочь…
– Правда?
– Этим летом я буду проводить раскопки в Йоркшире. Там есть очень перспективный курган. Георадар показал наличие поселения, возможно, несколько культурных слоёв. Общий системный анализ может дать интересные результаты. Меня интересует частный вопрос технологического развития этих слоёв. Общую тему я могу отдать тебе. Если всё сделаешь правильно, через пару лет получишь степень доктора.
Джеймс прищурился.
– И что ты хочешь взамен? Только не говори, что ты жаждешь поздравить меня с академической степенью. Тебе ведь что-то нужно?
– Твоё участие в раскопках. Мне спокойнее, когда ты рядом. Ты всегда решаешь все проблемы, даже неразрешимые.
– Я профессиональный менеджер и разрешать неразрешимые проблемы – моя работа. И я поехал бы с тобой на раскопки из чистого интереса. Но ты отдаешь мне общий системный анализ…
– Меня это не интересует, мне нужны артефакты для общего анализа гальштатского периода этого района. А отдавать основную тему чужаку нет резона.
– И это всё?
– Мелочь… Я получил приглашение участвовать в раскопках большого могильника в Швейцарии. Меня там ждут не позднее начала апреля…
– Нет, – покачал головой Джеймс. – Ты хочешь повесить на меня свой курс лекций? Мне своего достаточно! К тому же в апреле свадьба моей сестры, а в начале мая мы с женой приглашены в Уэльс к друзьям.
– Перенести нельзя?
– Это не моя свадьба. А Белтайн не переносится на протяжении столетий.
– Свадьба – это один день, а Белтайн – это одна ночь. Съездите на пару дней…
– В Уэльс весной на пару дней?
– Одна маленькая услуга, Джеймс. Я не могу пропустить эти раскопки. Я должен быть там, когда они вскроют ранний гальштатский слой. Я уверен, что находки будут под стать тем, что нашли в Бычьей Скале.
– Ты серьёзно?
– Пока это предположения, но у меня есть основания предполагать, что это так. Серьёзные основания.
– Ладно. Я возьму твоих студентов. Когда ты вернёшься?
– Не знаю. Но на июнь запланировано начало раскопок в Йоркшире.
– То есть подготовка твоих студентов к экзаменам и рецензирование эссе тоже рухнут на мои плечи?
– И ты будешь соруководителем раскопок в Йоркшире. Свою тему ты будешь разрабатывать от начала до конца. Соглашайся, Джеймс! Ты же этого хочешь!
Мидланд заговорщески подмигнул.
– Хорошо, возьму, – вздохнул Джеймс.
– Отлично! – радостно воскликнул Грегори. – Теперь последнее на сегодня…
– Ещё что-то? – нахмурился Джеймс.
– Тебе понравится, обещаю! – с энтузиазмом заверил тот.
– Ну-ну… Посмотрим!
– Что ты знаешь о кладе Жореса-Парэ?
– Ничего, как и все, – пожал плечами Джеймс.
– Но что-то ведь тебе известно, или мне рассказать тебе?
– Уволь! В своё время я наслушался на лекциях вздохов и сожалений профессора Сатчина. Для него это Священный Грааль, который он мечтает найти. Он говорил что-то о том, что в начале тридцатых годов прошлого века французский археолог-любитель Жорес-Парэ раскопал где-то на юге Британии курганное захоронение, где нашёл артефакты предположительно VII-VIII веков, в том числе какие-то изделия из золота. Однако курган находился на территории какого-то имения и владелец, разрешивший раскопки, настаивал на том, чтоб все вещи остались на местах в могильнике. После съемки и зарисовок курган был закрыт. За консультацией по поводу находок Жорес-Парэ обратился к профессору Вудворту. Тот подтвердил их ценность. После того, как Франция была оккупирована нацистами, Жорес-Парэ передал все материалы своих изысканий Вудворту и вернулся во Францию, чтоб участвовать в Сопротивлении. Там он попал в руки Гестапо и был расстрелян. А Вудворт погиб при бомбёжке вместе со своим архивом. Дом сгорел, и с ним сгорели материалы экспедиции Жореса-Парэ. Но перед этим Вудворт, читая лекции в колледже, успел поведать своим студентам и в том числе юному Джонатану Притчарду о загадочном кургане, и даже показывал фотографии. И зажёг в его юном сердце неукротимую мечту найти это захоронение и этот клад. А Притчард, в свою очередь, став профессором археологии, внушил эту идею своему любимому ученику и аспиранту Джералду Сатчину. И с тех пор наш добрый декан фрустрирует на своих лекциях, рассказывая эту трогательную легенду, и смущает новые юные умы несбыточной мечтой. Я ничего не упустил?