Заслужить смерть

Как же странно было познакомиться с его братом! Симорт, будь его волосы такими же длинными, как у Триена, внешне не отличался бы от близнеца. У них даже жесты были похожими, хоть я и знала, что братья разлучились в девятилетнем возрасте, а с тех пор виделись редко и недолго. И даже теперь они будто продолжали движения друг друга, заканчивали фразы. А как они одинаково окликали мать!

Но стоило Симорту посмотреть в мою сторону или просто улыбнуться, и разница между близнецами становилась очевидной и кристально ясной. И дело было вовсе не в том, что для Симорта я была чужой и мало значила. В Триене чувствовалась сила, ощущалась решимость, способность менять судьбы. Сравнение с близнецом ярко показало, что вот обычный человек, с простыми понятными житейскими заботами, а вот Триен.

К сожалению, мое участие в общем ужине закончилось быстро. Превращение, которого боялась в седле, настигло меня за столом и разом лишило сил. Я даже на стуле не удержалась! К счастью, Триен успел подхватить меня, и я почти не ударилась. На ошеломленных людей старалась не смотреть, прятала морду на груди Триена. Я же слышала возглас его мамы, видела, как отец осенил себя знаком Триединой. Какое счастье, что Триен никогда не относился ко мне с предубеждением, ни разу подобным образом не отреагировал на превращение!

— Все хорошо, — прошептал он мне и громче сказал: — Алиме нужно отдохнуть. Я отнесу ее в постель.

Он встал, уверенно и ласково прижимая меня к себе. Я закрыла глаза, не хотела портить впечатление об этих людях новыми свидетельствами резко изменившегося настроя. Стало тоскливо и горько, я ведь так хотела понравиться его родственникам, так радовалась тому, что они явно сочувствовали мне, когда Триен рассказал о рабском ошейнике.

— Ты зря огорчаешься, — уложив меня на кровать в отгороженном занавесями закутке, Триен сел рядом и, заглядывая в глаза, погладил меня по голове. — Зря. Они просто никогда не сталкивались с подобным. Более того, они до сегодняшнего дня даже не слышали, что существуют оборотни.

Я вздохнула. Объяснение было правдоподобным, но легче от этого не стало.

— Они не будут относиться к тебе хуже, поверь мне, — тише добавил он и, заметив мой вопросительный, выжидающий взгляд, пояснил: — Потому что ты мне не чужая.

От этих слов сердце радостно заколотилось, и я пожалела, что не могу сменить обличье и признаться, что Триен мне тоже дорог.

Он снова погладил меня по голове, улыбнулся:

— Отдыхай и ни о чем не тревожься.

Χороший совет, которому хотелось последовать, но на деле это оказалось не так просто. Я пыталась уловить разговоры, по скрипу сдвинутого стула поняла, что Триен поднимал оброненную из-за превращения одежду. Слышала все пρекρасно и не только благодаρя лисьему облику. Дом был небольшим, а в комнатушке, куда Тρиен меня отнес, ρоль двери и одной стены игρала занавесь.

— И часто это случается? — в голосе Каттиш, жены Симоρта, сквозило сочувствие.

— Последнее время да, часто. И всегда неожиданно, — тихо ответил Триен.

— Она что же, совсем не может этим управлять? — уточнила она.

— Из-за ошейника не может, нет. Поэтому его нужно снять, а я один не спρавлюсь. Мне нужна помощь дρугого мага, и лучше, если это будет каганатский маг. Так надежней.

— Ты в Каганат, что ли, собρался? — недоверчиво спросил господин Тоно.

— Да, — просто ответил Триен. — Думаю остаться там на паρу месяцев. Поучусь целительству. Они в этом не знают равных, а Санхи была плохим лекарем. Меня каждый такой ритуал очень выматывает, в Каганате наверняка знают более щадящие для магов способы.

— Ну, ты у нас шаман, тебе лучше знать, — покладисто согласился отец, и разговор плавно превратился в рассказ о новостях знакомых и Зелпина.

После внезапного превращения клонило в сон, попытка вернуть себе человеческий облик отозвалась ломотой в теле, однако не дала нужного результата. Я задремывала, изредка улавливала обрывки разговоров, но Триен не зря утешал меня. Εго родные не знали об оборотнях до сегодняшнего дня. Положа руку на сердце, я должна была признать, что на их месте тоже испугалась бы.

— Не понимаю. Οт них ты, что ли, избавился? Зачем повязка тогда? — судя по голосу, Симорт был насторожен.

— Нет, не избавился, — тихо ответил Триен.

— Какие тогда «пара месяцев»?

— Надеюсь, там будет покой. Если так, я задержусь там дольше.

— Ты темнишь, недоговариваешь, — подозрительности в голосе Симорта прибавилось.

— Если все получится так, как я задумал, я в самом деле смогу остаться там надолго, — Триен говорил уверенно, но брата не успокоил.

— Потому что там другая магия?

— Там все другое. Там точно будет иначе.

— Не лежит у меня к этому душа, — с сомнением ответил Симорт. — Не надо тебе туда.

— Это просто страх перемен, — судя по голосу, Триен усмехнулся. А я отчего-то знала, что он лукавит, а Симорт прав.

— Ты, ясное дело, шаман и все такое. И ее одну не отправишь, но не задерживайся там. Шут с твоей задумкой, добром она не кончится. Дурное дело ты задумал.

— Я знаю, что будет сложно. Но время покажет, — примирительно ответил Триен.

— Вижу, что решил уже, — хмуро бросил Симор, вздохнул. — Главное, будь осторожен. А сейчас отдыхай. Ты с дороги. Завтра к нам на обед ждем.

— Спасибо. Доброй ночи, — в голосе слышались тепло и улыбка, но они не успокаивали ни Симорта, ни меня.

Слова о какой-то дурной задумке Триена не шли из головы. Не понять этих итсенцев. У них одно слово обозначает и «глупый», и «плохой». Так что имелось в виду? Оба определения никак не подходили к обычным решениям Триена! Почему же Симорт его отговаривал?

Жаль, расспросы не имели смысла. Пришлось бы признать, что подслушивала, хотя, думаю, Триен простил бы мне невольное вмешательство в его дела. А вот в том, что услышу правдивый ответ, я усомнилась. Перед глазами возник образ тети, ее вопрос «И почему же ты думаешь, что он ответит тебе правду?». Впервые я была с ней согласна. Учитывая то, что даже Симорт не услышал честный ответ, мне в этот раз рассчитывать на откровенность не приходилось.

ГЛАВА 18

Слух о том, что шаман Триен Вельмс приехал в город, распространился по Зелпину молниеносно. С утра в доме его родителей было настоящее нашествие, и я перестала сомневаться в том, что у Триена раскупят все амулеты. Он привез в Зелпин две огромные сумки оберегов от пожара, подтопления, болезней животных и прочих напастей. В Каганате такое число артефактов продавалось за несколько месяцев, но там и спрос был выше, ведь амулеты мэдлэгч действовали всего полгода. Я не ожидала большого числа покупателей, к тому же Триен, показав мне формулы, объяснил, что шаманские чары работают год. Но утром, увидев в окно толпу, запрудившую улицу, я побоялась, заготовленного на всех страждущих не хватит.

Смирно сидя в выделенном мне закутке, слушала, как Триен беседует с людьми. О, не к каждому мэдлэгч с таким почтением ходили на поклон! Но и не каждый мэдлэгч общался с людьми так. Уважительно, тактично, спокойно, без высокомерия и заносчивости, не показывая каждым жестом и словом, что выше окружающих головы на три, что ему доступны неподвластные другим знания и подчинены невообразимые силы. Я слушала, подглядывала, любовалась Триеном и восхищалась им. Εго размеренной, будто полноводная река, и теплой, будто утреннее солнце, силой. Я жалела лишь о том, что не могу ощутить его дар, наверняка полнокровный и великолепный.

Люди шли и шли, просили амулеты, лекарственные зелья. Горожане несли деньги, еду, отрезы ткани и платили больше, чем Триен просил. Я знала, что по убеждениям северян, благодарность за щедрый дар или излишнюю плату дополнительно напитывала амулеты и снадобья силой. Судя по тому, как постепенно тускнел Триен, какая-то доля правды в этом была.

Улучив момент, я шмыгнула на кухню, где госпожа Льинна пыталась определить, какое из подношений есть в первую очередь и что вообще делать со всем этим в одночасье свалившимся изобилием.