Страница 75 из 177
Между тем, время её работы в посольстве заканчивалось, и она, отклонив предложение остаться в Чехии, вернулась домой. Ей нравилась Британия, нравилось звучание родного языка, огромное Министерство магии, шумная Косая аллея. Она снова сняла ту квартиру, где жила, пока готовилась к экзаменам, а позднее, обменяв галеоны на фунты, купила её и обустроила так, как ей нравилось. Единственной деталью интерьера, которая до последнего момента вызывала у неё сомнения, был ковёр в спальне, совмещённой с рабочим кабинетом. Соображения практичности требовали выбрать немаркий, например, тёмно-серый, но она, поддавшись приступу ностальгии, всё-таки купила светло-кремовый, с длинным ворсом — как воспоминание о тихой жизни в Кроули.
Она сильно скучала по всем троим близким людям, которых лишилась — по маме, папе и Шерлоку. И если с потерей родителей она успела свыкнуться, то отсутствие Шерлока было болезненным и непривычным. Невольно она спрашивала себя, чувствовал ли он то же самое, когда она без предупреждения исчезла, отправившись на поиски крестражей.
Как ни странно, человеком, который удержал её от поездки в Америку и поиска друга, оказался Гарри.
Если бы кто-то попросил Гермиону привести пример настоящего чуда, она показала бы не превращение человека в кошку и не потолок в Хогвартсе, а Гарри Поттера через год после женитьбы. Джинни сотворила невозможное — превратила неуверенного в себе, задёрганного, слишком много вынесшего подростка в молодого, уверенного в себе мужчину. С Джинни он обрёл то, о чём мечтал всю жизнь — родной дом, где его любят и ждут, и теперь лучился спокойствием и оптимизмом.
Они встретились в Косой аллее случайно — Гермиона ещё не успела никому написать о своём возвращении. Он был таким же встрёпанным, носил такие же очки-велосипеды (как он пояснил, людям нужен Гарри Поттер — лохматый, со шрамом и в очках), но щеголял тёмно-синей мантией со значком Аврората на груди.
— Ты же в Праге была! — сказал он вместо приветствия, а потом крепко обнял. — С возвращением!
Они устроились в Дырявом котле, и Гермиона первой потребовала:
— Рассказывай всё.
Гарри пожал плечами, как бы говоря, что и рассказывать толком нечего, а потом всё-таки произнёс:
— Я теперь вроде как командир отряда.
— Так быстро? — удивилась Гермиона.
— Ну, я был против, я ведь только аврорскую школу окончил, но мне просто всучили отряд и сказали, чтобы я не ломался, а выполнял приказания начальства.
— Что ж, — заметила Гермиона, — у тебя всегда было три главных таланта. Спасать мир, ловить снитч и вести людей за собой. Так что…
— Четыре, — фыркнул Гарри, и пояснил: — четыре таланта. Ещё — влипать в неприятности.
— Точно, — согласился Гермиона, и они оба засмеялись. — Так что теперь у тебя есть возможность развить три из них.
— Джинни с тобой согласилась бы.
— Она продолжает играть в квиддич?
— Нет, — Гарри покачал головой, потом быстро огляделся вокруг, словно боялся, что его подслушают, и прошептал: — она продолжает твоё дело.
Гермиона опешила — у нее было много дел, но из тех, что требовали продолжения, можно было назвать разве что…
— Защищает домовых эльфов?
— Хуже, — всё так же шепотом сказал Гарри и сделал страшные глаза: — мстит Рите Скитер, — а потом продолжил уже нормальным голосом: — она почти сразу разочаровалась в квиддиче и разорвала контракт через месяц, сказав, что выросла из перекидывания мячика. И тут Скитер напечатала очередную статью, про наши с Джинни отношения. Причём, — тут Гарри смутился и даже немного покраснел, — показала её с очень неправильной стороны. Я собирался сам что-то предпринять, когда прочитал, но Джинни пришла в ярость и сказала, что разберётся с «этой жучихой» сама. Я как раз уходил на дежурство и уже начал опасаться, что ночью поступит вызов в дом Скитер, и нам придется расследовать её превращение в розовый стрекочущий чайник…
— Розовый стрекочущий чайник? — переспросила Гермиона, сдерживая хохот — она отлично помнила маленькую, милую Джинни в гневе.
— Да, это идея Джорджа… Он не часто сейчас разговаривает, но за Джинни сильно обиделся, — Гарри на мгновение растерял всю весёлость, видимо, вспомнив о Джордже, но быстро взбодрился и продолжил: — однако всё оказалось хуже, чем я думал. Ночь прошла спокойно, а наутро я узнал, что моя жена стала совладельцем и главным редактором журнала «Придира», в котором почти сразу появился материал про Скитер. Понятия не имею, где Джинни достала эту информацию, но Рита до сих пор оправдывается, хотя про её анимагическую форму там сказано не было. Так что теперь у них что-то вроде войны, но Джинни, разумеется, побеждает.
Гарри улыбнулся с гордостью, а Гермиона всё-таки рассмеялась — в способностях миссис Поттер она не сомневалась никогда.
— А ты? — спросил Гарри. — Как ты?
— Отлично, — почти честно ответила Гермиона, но не то Гарри стал более проницательным за то время, что они не виделись, не то она сама разучилась хорошо врать, потому что он наклонился вперёд и мягко спросил:
— Точно? Ты ведь помнишь, что мы лучшие друзья? И я, и Рон всегда будем готовы тебе помочь.
Гермиона вздохнула и сказала:
— Да, помню. По правде говоря, то я скучаю по родителям. И переживаю за одного хорошего друга.
Гарри уточнил:
— За Крама?
— Почему? — удивилась Гермиона.
— Ты часто писала ему, — пожал плечами Гарри.
— Нет, за другого. Ты не знаешь его.
— А что с ним?
— Он уехал, далеко, и не выходит на связь. Я знаю точно, что с ним всё в порядке, но не понимаю, почему он мне не отвечает. Возможно, я сама виновата — он натворил много глупостей, и я, наверное, замучила его своими нотациями. Но всё равно, он мог бы хотя бы послать записку.
Быстро проговорив это, Гермиона отвела взгляд. Гарри некоторое время молчал, а потом сказал:
— Знаешь, у меня было несколько раз такое, как бы объяснить… — он сделал паузу, а потом продолжил: — когда мне нужно было подумать о чём-то самому. Без чьих-то советов или подсказок. Даже без вас с Роном. Может, и ему нужно время, чтобы обдумать всё? Например, те самые глупости.
Гермиона улыбнулась — это было бы действительно в духе Шерлока, который ненавидел, когда кто-то отвлекал его от размышлений.
— Наверное, так и есть, — произнесла она. — Но я всё равно беспокоюсь за него.
— Если вы друзья, он обязательно рано или поздно тебе напишет, — Гарри протянул руку и крепко сжал ладонь Гермионы. А потом, хитро улыбнувшись, сказал: — а я, кажется, знаю, как зовут твоего друга. Как-то на Ш, Шер… — он нахмурился, — вот чёрт, забыл.
— С чего ты это взял? — недоумённо спросила Гермиона. Она была уверена, что Драко Малфой, единственный волшебник, знавший Шерлока, не станет рассказывать о нём Гарри, а больше взять эту информацию ему было неоткуда.
— Так его на «Шэ» как-то зовут, да? Я работаю в одном отряде с Робом Харрисом, он недавно рассказывал, как помогал тебе искать кого-то. Я ещё удивился — никогда не слышал о таком твоём знакомом. Мы о нём говорим?
— О нём, — согласилась Гермиона, — и да, имя на «шэ» — Шерлок. Я и не думала, что Харрис запомнит этот случай.
Сама она почти забыла, как аврор Роберт Харрис заколдовывал перчатку Шерлока, и не думала, что тот сохранит в памяти случайно услышанное имя.
Гарри фыркнул:
— Он о тебе готов часами говорить и помнит всё, что с тобой связано. Он нормальный парень, главное, не произносить при нём фамилию «Грейнджер», а то он начинает выглядеть так, словно ты напоила его амортенцией. А может, так и есть?
Они снова рассмеялись, и больше Гарри ни Шерлока, ни Харриса не упоминал. Гермионе после этой встречи стало легче, и она твёрдо решила предоставить Шерлока самому себе. Он, в конце концов, взрослый человек и имеет право делать то, что сочтёт нужным. Она с решимостью, которая всегда была ей свойственна, взялась за обустройство собственной жизни, и начала со смены работы.
Кингсли, изучая её прошение о переводе в другой департамент, выглядел отнюдь не счастливым.