Конечно, это не любовь

Оставалось надеяться, что Майкрофт не стал изменять своим привычкам и выбрал больницу святого Бартоломея.

— Ты ведь потом всё расскажешь, да? — спросил Рон, выключая телевизор.

— Обязательно, — пообещала Гермиона, стараясь не думать о том, что будет, если их поиски приведут их в тупик. Или… нет, она в достаточной мере контролировала своё сознание, чтобы не думать о худшем.

Сомневаться в том, что она не ошиблась с выбором больницы, не приходилось. Два вертолёта над зданием и три чёрных, с тонированными стёклами, машины красноречиво указывали на то, что внутри находится кто-то очень важный.

Палату Майкрофта сторожили лучше Азкабана. Даже с использованием магии потребовалось почти полчаса, чтобы добраться до неё.

Наложив помехи на последнюю из камер видеонаблюдения и заморочив головы последним двум охранникам, Гермиона первой вошла внутрь — и никого не нашла. Палата была пуста, кровать не заправлена. Майкрофта здесь не было.

— Давай подумаем… — произнесла она негромко.

Публично объявлено, что Майкрофт в больнице, его палату охраняют на высшем уровне, но сам он где-то ещё. Шерлок и Джон куда-то пропали, но, можно было надеяться, что всё-таки выжили при взрыве. Какова вероятность, что они попали в эту самую большую опасность втроём? Точных доказательств не было, но Гермиона привыкла доверять своей интуиции — та её редко подводила, и сейчас громогласно заявляла: «Очень большая вероятность».

— Гермиона!

— Подожди, Рон… — у неё мелькнула какая-то идея, какая-то верная мысль.

— Гермиона!

— Что?

— Булавка.

Гермиона выругалась — она идиотка.

— Репелио доминус! — булавка вспыхнула синим. Рон схватил Гермиону за плечо, и она произнесла ключ-активатор:

— Майкрофт.

Крюком их подцепило под рёбра, потащило — и резко грохнуло о твёрдую землю. Гермиона вскрикнула, не удержав равновесия, Рон выругался, руками гася скорость и чудом не скатившись с отвесного утёса в бушующее ледяное море. Портал выбросил их так близко к Майкрофту, как это было возможно.

В десяти футах от них под едва различимым магическим куполом тёмной, неприступной для магглов и волшебников громадой на фоне темнеющего неба выступал замок, одновременно похожий на Тауэр и на Азкабан. Не нужно было долго гадать — они стояли перед Шеринфордом.

Конечно, это не любовь. Глава 42.2

Сильный порывистый ветер ударил в лицо. Гермиона с трудом поднялась на ноги и тревожно огляделась вокруг. Остров был пуст.

— Не понимаю, — пробормотала она. — Должна быть охрана… много.

— Ну… — заметил Рон, кутаясь в мантию, — это нам вроде как на руку.

— Не совсем.

Щит вокруг Шеринфорда — совершенная и бесподобная разработка Отдела тайн — не пропускал внутрь посторонних. Войти можно было только в сопровождении сотрудников. Будь у входа или на стенах охрана, был бы шанс проникнуть внутрь, но сейчас щит был непроницаем.

Гермиона еще раз оглядела такую близкую и такую неприступную крепость и отвернулась. Она достаточно читала о Шеринфорде, достаточно изучала документов о нем, чтобы не тратить напрасно сил — пробить окружавший его щит было невозможно. Пожалуй, какой-нибудь гений-конструктор из Отдела тайн сумел бы подобрать к нему ключ, но она явно с этим не справится.

Пожалуй, впервые в жизни обычная ее кипучая энергия пропала — не хотелось ни биться в щит, ни кричать, ни ругаться, ни плакать. Сделать было нельзя ничего.

— Финита, — произнес Рон. — Да, я понимаю, что не поможет. Может… Фулминис!

Раздался неприятный треск, белоснежная молния впиталась в щит, не причинив ему никакого вреда.

— Оскедере!

Рон перепробовал десятка два заклинаний и наконец сдался, раздраженно пнув булыжник.

— Его создавали лучшие специалисты Отдела тайн, — сказала Гермиона, — не думаю, что нам под силу его разрушить.

— Зачем? — спросил Рон.

— Наша плата за то, что после окончания войны с Гриндевальдом нас не уничтожили. Волшебный мир ослаб, магглы узнали о нас слишком много. Мы не были готовы к еще одной войне — и согласились. Помогли построить Шеринфорд.

Рон хотел было что-то ответить, но вместо этого воскликнул:

— Гермиона!

Она быстро перевела взгляд туда, куда он указал, и от ее апатии не осталось и следа. На длинных тросах на высоте ста футов над морем висели три человека. Тросы раскачивались из стороны в сторону и, казалось, готовы были вот-вот оборваться.

— Мои — дальние, — рявкнула Гермиона, Рон кивнул, и в этот момент два троса оборвались.

Ее «Арресто моментум» прозвучало одновременно с роновым «Вингардиум левиоса» — люди, которые должны были разбиться о скалы, замерли в воздухе. Гермиона медленно опустила своего вниз и тут же подхватила третьего.

Едва все трое оказались в относительной безопасности, они с Роном аппарировали к ним.

— Мерлиновы кальсоны, — прошептал Рон. Спорить с ним было трудно — трое мужчин выглядели ужасно. Они были связаны, на лицах виднелись синяки и кровоподтеки, во ртах торчали кляпы. Но они были Гермионе не знакомы. Шерлок, Майкрофт и, вероятнее всего, Джон все еще оставались внутри. Сложно было сказать, хорошая это новость или плохая.

— Что будем делать?

— Возвращаемся на остров.

Гермиона взяла за руки двоих спасенных и аппарировала обратно, подальше от ледяного бурлящего океана. Рон последовал за ней.

Они освободили пленников от кляпов и веревок, и те почти одинаково заскулили от ужаса.

— Почему вас сбросили вниз? — спросила Гермиона, хотя и понимала, что это не очень хороший вопрос. Но он, пожалуй, звучал лучше, чем: «Почему вас хотели убить?».

— Она… — пробормотал один из них. Второй всхлипнул — и вцепился в третьего:

— Я тебя урою! Это из-за тебя!

— Молчать! — гаркнул Рон. Подействовало.

Гермиона обвела взглядом всех троих, выбрала того, кто казался самым спокойным, и усыпила оставшихся сонными чарами.

— Что произошло? Рассказывай!

Мужчина замотал головой и заплакал, продолжая бормотать: «Она!». Гермиона присела возле него, мягко взяла за подбородок и заглянула в красные заплывшие глаза, направила палочку и сказала:

— Легиллименс.

Ее сознание наполнилось ворохом чувств, главным из которых был страх. «Она-видит-она-видит-она-видит», — билась в его голове мысль. Гермиона надавила сильнее, и перед ее глазами возникли длинные коридоры с отделанными металлом стенами и полами, по которым можно ступать совершенно беззвучно. «Она-видит…».

— Кто она? — не то спросила, не то подумала Гермиона, еще немного нажимая на сознание.

Высокая дверь, несколько камер видеонаблюдения, четверо охранников в бронежилетах.

— Кто она?

Режущая по ушам атональная музыка.

— Кто?

Огромная белая комната, большая часть которой отгорожена толстой стеклянной стеной. В белой комнате — женщина в белой одежде, с черными волосами и пугающими кристально-чистыми голубыми похожими на топазы глазами, которые ничего не упускают.

«Она-видит».

— Пожалуйста, — заплакал мужчина, и Гермиона покинула его сознание. Кто бы ни была эта «она», она напугала его до безумия.

Двое других знали еще меньше — их разумы были затоплены ужасом, болью и ожиданием смерти.

Гермиона усыпила всех троих и поднялась с колен. Рон вопросительно взглянул на нее.

— Не знаю, — покачала она головой. — Они чего-то боятся. Чего-то внутри Шеринфорда.

Она обернулась в сторону крепости — охрана все-таки появилась. Из дверей осторожными шагами, чуть наклонившись и прижав к лицам и плечам оружие, слишком длинное для пистолетов и слишком короткое для ружей, двигались двое магглов в одинаковых костюмах.

— Гермиона? — тихо дернул ее за рукав мантии Рон. — Что будем делать?

— Руки за голову, — раздался трещащий искаженный каким-то прибором голос. — Двое на берегу, руки за голову!

— Пуля летит быстрее заклинания, — шепнула Гермиона и первой подняла руки. Рон последовал ее примеру. Она не сомневалась, что изнутри щит простреливается, а опыты Рона показали, что заклинания снаружи он не пропустит.