Выжить

   Человек шел в самом конце процессии, и к немалому облегчению, довольно быстро понял, что другие гвардейцы, совершенно не проявляют неприязни. Все же волки ценили личную силу, и уважали тех, кто в честном бою, мог проявить свое мастерство. В друзья никто набиваться не спешил, зато и не избегали, иногда даже перебрасываясь ничего не значащими фразами.

   Фрейд, которого Арагх послал с поручением в столицу, нагло устроился в карете посланников, и выходил только на вечерних привалах, дабы прочитать очередную лекцию своему ученику. Частенько, молодые гвардейцы устраивались неподалеку, слушая старика с немалым интересом.

   За три декады перехода, Егор отчетливо запомнил только тренировки, вечерние сборища у костра, и посещение еще двух фортов, оказавшихся почти точными копиями того, в котором человек прожил почти все время, которое мог вспомнить.

   В первый раз, Монах был наблюдателем за испытанием, и стоял среди других гвардейцев в плотном кольце. Четверо экзаменаторов, тогда просто на голову разбили претендентов, проявляя при этом максимум возможной жестокости, словно отыгрывались за прошлую неудачу. А в последнем на пути к столице укреплении, роли слегка поменялись, в основном, благодаря тому посланнику, сына которого убил Егор.

   Словно в насмешку перед командиром форта, против пятерых его бойцов, был выставлен один только гвардеец. Дополнительным раздражителем стала железная маска, скалящаяся в ехидной улыбке. Глядя в глаза волков, можно было без сверх способностей, угадать мысли блуждающие в их головах, связанные с желанием своими руками выпотрошить наглеца.

   Первый же волк, с диким рыком, кинулся на Монаха, практически забыв про оборону, и спустя короткий обмен ударами, не занявший и десятка секунд, получил чувствительный укол в грудь, подрезавший грудные мышцы, после чего, рукоять меча Егора, врезалась ему в висок. Туша война, рухнула подобно пыльному мешку, набитому камнями, что вызвало ухмылки на мордах гвардейцев, и сдавленные ругательства бойцов форта. Сам же экзаменатор, отступил от поверженного, позволяя лекарям его забрать, не забывая отслеживать действия остальных испытуемых, почему-то с самого начала, находящихся среди соратников.

   Второй противник, был старше первого, ростом почти не уступал Егору, а в качестве оружия, предпочитал копье с широким листовидным наконечником. Минуту они кружили по площадке, Монах привыкал к дистанции и манере ведения боя оппонентом, а волк, просто не мог достать быструю ловкую цель, успешно блокирующую самые опасные выпады.

   Наконец, когда испытуемый совершил неоправданный рывок вперед, пытаясь поразить голени Монаха, гвардеец совершил высокий прыжок, обеими ногами приземляясь на древко копья. Оружие не выдержало такого издевательства, и с треском сломалось, но боец не успел даже удивиться, как получил удар кинжалом по правой ключице, а рукоятью меча в нижнюю челюсть.

   Над площадкой разнесся тяжелый вздох, а песок окрасился яркой алой кровью. Лекари, не дожидаясь вердикта судий, кинулись к пострадавшему, и вполне могли бы сбить с ног Монаха, если бы он не успел отскочить.

   Третьим был волк, вооруженный длинными кинжалами. Его руки защищали длинные кольчужные перчатки, а нагрудник имел несколько дополнительных полос железа. К сожалению для зрителей, красивого "смертельного танца" не вышло, Монах без затей, нанес стремительный удар мечом, целя в центр груди, и почти перерубил руку, которой оппонент закрылся, не успевая увернуться.

   На этот раз, бой прекратил сам командующий форта, заявив, что ему не нужен калека, и отправил раненого в обитель лекарей.

   Оставшиеся противники, деморализованные поражением предшественников, совершенно ничего не смогли показать, и отделались легкими рассечениями своих многострадальных шкур.

   Спустя несколько часов, карета вновь ехала по укатанной колее, а гвардейцы в полголоса обсуждали недавнее зрелище, споря, кому же придется участвовать в турнире.

   Столица не впечатляла. Егор не мог сказать точно, почему, но при виде двух и трехэтажных домов, тесно жмущихся друг к другу за низкой каменной стеной, у него складывалась ассоциация с глухой провинцией, а не сосредоточием жизни и богатства в королевстве.

   Резиденция короля, (она же замок) находилась на некотором удалении от города, и туда вела ровная широкая дорога, отходящая от основного тракта.

   Приземистая башня, похожая на пень исполинского дерева, возвышалась над стеной, сложенной из каменных блоков, и внушающей уважение одним своим внешним видом. Архитектор, вложил в свое детище, огромный запас прочности и надежности, часто работая в ущерб красоте, и поэтому, обитель правителя, могла бы показаться грубой, если бы не внушала трепет мелким уязвимым существам, состоящим из плоти и крови.

   Следуя за каретой, гвардейцы проследовали в распахнутые ворота и оказались во внутреннем дворе замка, вымощенном гладко обтесанными камнями. Тут же, из малозаметных дверей, набежал гарнизон, состоящий из крупных волков, сверкающих кровавыми доспехами.

   От внимания Монаха не укрылось, что из узких окон-бойниц, за каретой и сопровождением, следят войны вооруженные луками. И до тех пор, пока все трое посланников короля, не предстали перед командиром стражи, в воздухе висело неприятное напряжение.

   А затем, события понеслись в галоп. Гвардейцы разошлись по своим казармам, посланники исчезли в каменных лабиринтах замка, а Фрейд и Егор, под конвоем из десятка вооруженных волков, проследовали в приемный зал, где предстали пред очи первого лица страны.

   Разговор вел старый волк, кратко поведывавший историю человека, после чего Егор принес присягу верности, и был обрадован новостью, что выбран в число двадцати воинов, которые сразятся за независимость королевства. В связи с таким высоким доверием, оказанным чужаку, появившемуся из неоткуда, Монах был направлен к мастерам меча, для повышения мастерства.

   С тех пор, дни смешались в памяти человека, превратившись в одну тренировку, прерываемую лишь для сна, еды и справление нужды. Хотя ему не о чем было жаловаться, маленький источник энергии, подпитывающий тело изнутри, избавлял от угрозы упасть от истощения, а так же укреплял кости и мышцы, избавляя от переломов и иных серьезных травм.

   Другие счастливчики, избранные для турнира, частенько пропадали у лекарей, что злило тренеров, заставляя еще больше утяжелять нагрузки.