Сабинянские воины

- И что ты предлагаешь? – Гор тоже перестал петь и обернулся. – Напасть на несколько сотен бойцов, вооруженных карабинами? Понимаешь ли ты, что у нас нет сил на это?

Мне показалось, что я сплю. Внезапная перемена в настроении солдат была необъяснима. А может, это какой-то странный розыгрыш? Я растерянно хлопал глазами, продолжая, однако, автоматически повторять все движения соседей. Между тем в толпе зашевелились. Мет принялся спускаться вниз; то же самое делал и весь «ярус» женихов и невест. Спрыгнув на землю, они начали протискиваться в середину круга. Мы, наоборот, попятились назад, освобождая им пространство. Через пару минут застучали барабаны и начался новый танец. Теперь женихи и невесты, взявшись за руки, неслись по поляне двумя цепочками: парни гнались за девушками. Это было непросто, потому что расцепляться запрещалось. Направляющий мужской цепочки не мог просто бросить остальных, чтобы схватить за «хвост» убегавшую вереницу женщин. Женская «голова», в свою очередь, описывала прихотливые изгибы, чтобы запутать преследователей. Все это сопровождалось самыми обыкновенными криками и взвизгами, которые характерны для подобных игр в нашем мире. Песня зрителей перешла в речитатив; они топали и хлопали все быстрее, пока, наконец, не дошли до полного исступления. Глаза были полузакрыты, головы запрокинуты. Казалось, стоит им перестать петь, как тут же все упадут замертво.

Но я больше не мог петь вместе со всеми. Из головы не выходило то, что я видел. Я нервно оглядывался, ожидая нападения. А может, я и вправду ошибся? Все в порядке, и в лесу никого нет?

Вдруг сквозь шум прорвался голос Ержи.

- Смотри, смотри! – Он повернулся спиной к танцующим и показывал рукой вглубь толпы.

Я всмотрелся и сразу понял, в чем дело. Позади нас стоял человек, не похожий на других. Одетый, как сабинянин, он не был одним из них. Он топал неловко, и хлопал невпопад.

- Это чужак! Шпион!

Я в страхе начал озираться, и тотчас увидел еще одного такого же. Он неуклюже топтался позади меня, внимательно оглядываясь вокруг.

- Их здесь много! Смотрите!

Это кричал Тим. Он был через пару человек правее меня. А рядом с ним сразу заметил еще одного пришлого.

- Эгр, Эгр! Сюда просочились шпионы! Они переоделись в сабинян!

Теперь уже кричал я. Но меня не было слышно сквозь смех и пение. Я жадно оглядывал толпу, надеясь, что где-то мелькнут светлые хвосты. Вот, кажется, он – в первом ряду, но далеко. Или это не он? В этот момент цепочка женихов разделила нас. Я закрыл глаза. «Эгр, Эгр, ну где же твоя телепатия? – в отчаянии проговорил я про себя. - Если ты вдруг ослеп и не видишь ничего вокруг, то хотя бы услышь меня!» Тут чья-то ладонь опустилась сзади мне на плечо.

- Все в порядке. Так и должно быть, - услышал я голос Эгра.

Я хотел повернуться, но не успел. Строй песни нарушили посторонние звуки. Еще секунда – и мы услышали рев винтов, и в черном небе над Стеной вспыхнула ослепительная летающая звезда. К ней присоединились еще несколько таких же, словно они самозарождались в темноте. Подобно стае огромных жужжащих насекомых, над поляной зависли вертолеты. Откуда они появились, почему мы не заметили их приближения? Звуки песни смолкли, танцоры замерли. Задрав головы, все немо смотрели в небо. Свет прожекторов превратил людей в белые изваяния. Лишь волосы и одежда трепыхалась на ветру. Однако никто не закричал, не бросился бежать: сабиняне глядели на чужаков в небе так, словно они были необходимым условием праздника – например, прибытием не самых любимых родственников.

Сквозь грохот винтов прорвался вой сирены. Вслед за ней включился громкоговоритель.

- Не волнуйтесь, мы не причиним вам вреда! – гулко донеслось из вышины. – Мы просим вас не мешать осуществлению гуманитарной миссии. У нас есть сведения, что у многих ваших детей есть проблемы со здоровьем. Наши врачи осмотрят их, и мы уйдем, обещаем!

Толпа не шевелилась и не издавала звуков. Вдруг в полной тишине где-то на периферии круга промелькнула белая черточка. Кажется, перед этим я видел там силуэт человека, натягивающего лук… Черточка скользнула вверх, утонула в сиянии прожекторов, и в следующее мгновение наверху началась сумятица. Световой конус дернулся, и мы увидели тяжелый профиль вертолета, который до этого был скрыт. Должно быть, стрела попала в кабину. Продолжая работать винтом, машина накренилась, пошла на снижение к лесу и вдруг, задев верхушки деревьев, грузно рухнула в чащу зарослей. На все это потребовалось не более нескольких секунд – я едва успел судорожно вздохнуть. Вертолет упал вниз, а обратно вверх вылетел столб оранжевого пламени и грохот взрыва. И только после этого по поляне застрекотали выстрелы. Но не сверху, нет: другие вертолеты сразу после краха товарища предусмотрительно скакнули в разные стороны и зависли вне досягаемости стрел. Выстрелы неслись из нашего тыла, из леса! В считанные минуты лагерь окружился цепочкой холодных голубых огоньков. Потом я понял, что это были фонарики на касках полицейских. Стреляя в воздух, они бежали к танцевальному кругу. Навстречу им радиальными линиями понеслись стрелы, и они разили отнюдь не в воздух. Я до сих пор не понимаю, откуда у наших солдат в руках оказались луки и колчаны, ведь во время танцев я ничего такого не видел. Цепочка голубых огоньков приблизилась к трибунам, остановилась и упала на землю, после чего сразу погасла: должно быть, полицейские поняли, что служат в темноте отличной мишенью. Зато теперь, когда они залегли за палатками и другими укрытиями, наши их не видели.

- Прекратить стрельбу! – послышалось из громкоговорителя со стороны цепочек. – По вашей вине могут пострадать невинные люди! Вы всю жизнь держали их в рабстве, а теперь готовы убить ради ваших извращенных идей!

Они подошли с моря! Это было ясно. Как нелепо – мы оставили береговые стойбища без прикрытия, и враг пришел к нам, как к себе домой… Оглянувшись по сторонам, я увидел, что толпа рассеялась. Я сидел на земле, прикрывая от страха голову; рядом в той же позе был Ержи. Сабиняне спешно покидали танцевальную поляну. Огибая костры, они бежали к Стене, чья громада в темноте почти сливалась с небом. Но убегали не все: по периметру трибун появились лучники, и я слышал свист выпускаемых стрел. Поляна была озарена отсветами прожекторов, похожих на луну, которая вдруг распалась на части и светила с разных сторон. В этом почти лунном свете я увидел в нескольких метрах от себя несколько бугорков; по их шевелению я догадался, что это наши экскурсанты.

- Не стреляйте! – продолжал увещевать голос. – У нас преимущество! Мы не хотим убивать вас. Просто позвольте нашим врачам осмотреть детей!

В ответ послышался сухой треск стрел, словно в огромный костер бросили кучу хвои, и она полыхнула, разбрасывая искры. Должно быть, лучники сумели засечь местоположение атакующих, и разом принялись стрелять. Мне показалось, что за палатками послышался сдавленный стон. А за мгновение до этого на нашей стороне мелькнули знакомые светлые хвосты и дернулся локоть, отпускавший тетиву. Комочки, которые были экскурсантами, в панике ползали по поляне: непонятно было, где безопасно. Вдруг сквозь звуки винтов и выстрелов послышался крик, и я узнал Ченга.

- Пожалуйста, остановитесь, не стреляйте! – непонятно было, к кому он обращался – к сабинянским воинам или к полицейским. – Мы иностранцы! Мы попали сюда на экскурсию! Мы ни в чем не виноваты! Вы не должны нас убивать! Дайте нам выбраться!

- Немедленно отпустите иностранных граждан! – громогласно возвестил голос из поднебесья. – В противном случае мы вынуждены будем принять жесткие меры!

- Никто его не держит! – выкрикнул голос рядом со мной. Он принадлежал Ержи. – Забирайте этого лицемера, а нас оставьте в покое!

Не знаю, услышали его или нет. Тем временем Ченг, видимо, заприметил какой-то проход между скамьями, и опрометью ринулся туда. Женщина, которая была рядом с ним – должно быть, Мария – тоже подалась было за ним, но замешкалась. Ченг протиснулся в щель и выбежал за пределы круга. И вдруг вдали хрустнул одинокий выстрел. За полупрозрачной конструкцией из жердей хорошо было видно, как упала, словно подкошенная, его фигура.