Страница 3 из 9
Только Артем Мухин по прозвищу Тык не боялся Королей. Он занимался тхэквондо и тяжелой атлетикой, участвовал в соревнованиях, даже побеждал на уровне федерального округа. Тык тоже был крутой, но по-другому, не так, как Вовка Король, трижды за свои 27 лет топтавший зону. И чтобы продемонстрировать свою крутость, Тык иногда обижал Киру. Однажды завернул ей руку за спину так, что на глазах у девушки появились слезы. Никто за Киру не заступился. И только Корней подошел и толкнул Тыка.
Здоровенный, сложенный, как молодой Арнольд, Мухин ничего не почувствовал. Но оскорбление было зафиксировано многочисленными свидетелями. Тык вызверился и потянул Корнея на спортплощадку разбираться. Только Профессор попробовал остановить его: «Мухин, у вас разные весовые категории. В тебе, наверное, около 100 кг, а в Сереже чуть больше 60». Но на мнение Профессора Тык наплевал.
Вся шайка-лейка, друзья-приятели, прилипалы-прихлебатели гурьбой повалили на спортплощадку. Только дурак мог пропустить такое захватывающее зрелище, как драка Тыка и Корнея.
Мухин мог убить своего противника одним движением руки. Поэтому клятвенно пообещал зрителям профессиональные приемы в дуэли не применять. Впрочем, ему это было и не нужно.
Началась экзекуция. Своими долгими руками Корней пытался достать Тыка и не дать ударить себя. Но у него не получалось ни то, ни другое. Тхэквондист давал ему оплеухи и молниеносно отскакивал. Скоро у Корнея пошла кровь из носа, и стало распухать ухо. При этом он отдавал себе отчет в том, что Тык его жалеет, не бьет по настоящему. И это было еще более унизительным. Корней предпочел бы, чтобы его метелили всерьез, пусть не в пол силы, не в четверть, хоть в десятую часть. А вместо этого Тык обидно и больно хлопал его по лицу или груди и ухмылялся.
Стала распухать правая скула, желвак грозил затянуть глаз. «Эх, была бы у меня сила! – подумал Корней отчаянно. – Вот бы я вмазал этому типу!»
Далее произошло невероятное. Зрители увидели, что явный аутсайдер вяло размахнулся. И вдруг неведомая сила подбросила Тыка вверх, протащила метров пять по воздуху и не очень деликатно опустила на твердую землю.
Несколько секунд стояла тишина. Было слышно, как ветер ворошит пыль на дороге, окаймлявший площадку, да противно звенит надоедливый комар. Потом заорали все сразу, одни испуганно, другие радостно, третьи возбужденно.
Тык был опытный боец. Падая, он успел сгруппироваться, только поэтому кости его выдюжили, не сломались. Но расшибся Тык сильно. Сгоряча вскочил на ноги и тут же завалился на бок.
– Мочи его, Корней! – болевшие за Тыка приняли сторону победителя. Рабы показали свою натуру. Кумир был повержен, и они требовали вытоптать его в грязь, уничтожить, размазать. – Не дай ему встать! Меси ногами!
– Бить поверженных ногами – забава для подонков! – сурово изрек Профессор. – Объявляю чистую победу Сергея Корнейчука! Бой окончен, прошу всех разойтись.
Рубашку Корнея они застряли в туалете, несколько капель из носа попали на ткань. Профессор вытер мокрые холодные руки носовым платком и, конфузясь, спросил Корнея.
– Серёж, а ты научишь меня такому удару?
А после уроков к ним подошла Кира.
– Я решила, что должна тебя поблагодарить, – сказала она Корнею. – Правда, никто не просил тебя вмешиваться, но… спасибо! Не ожидала!
Мальчишка почувствовала, что невольно краснеет и беспомощно поглядел на Профессора. Но у того тоже зарозовели щёки. У Корнея немного отлегло от сердца. Значит, ни его одного Кира вгоняла в краску.
– Я заметил, что ты все время одна, – сказал Профессор. – А хочешь с нами дружить? Вливайся в нашу компанию!
– С удовольствием! – воскликнула девушка. – Если, конечно, вы не боитесь Вити Королева.
– Не боимся! – храбро заверил ее Профессор. – Пусть только тронет! Сергей его отделает так же, как Мухина. Правда, Корней?
Тот кивнул и улыбнулся. Так в его жизнь вошла Кира.
Безумная затея полицейского
«Это бред какой-то! – сам себе говорил Роберт. – Полицейский не может поймать убийцу и обращается за помощью к ясновидящему! Да еще к юному, неопытному. Ну, прямо канал ТВ-3. Озвучь кому – на смех поднимут!»
Но ноги сами, помимо воли, несли участкового к школе. Роберт пересёк идеально круглый дворик и вошёл в массивное, тяжелое здание. Школа была старой постройки, поэтому лестницы здесь были широкими и довольно крутыми, с деревянными перилами. Вырезанные на перилах надписи фривольного содержания технический персонал стыдливо закрасил коричневым суриком, но буквы просвечивались сквозь краску.
Через узкий, как тоннель, коридор Роберт попал в вестибюль с наглядной агитацией от пола до потолка. Как любая пропагандистская схоластика, она обладала довольно тухлой фактурой и не несла абсолютно никакой полезной информации. Только умирающего от скуки индивида, находившегося в состоянии перманентного ожидания, могли привлечь крикливые надписи да бездарная графика. В роли такого человека сейчас выступал Роберт. Он читал надписи на плакатах и никак не мог решиться подняться на второй этаж, чтобы обратиться к директору. Этот шаг означал бы, что полицейский все-таки взялся за воплощение в жизнь безумной затеи. Необходимо было еще раз всё взвесить и осмыслить.
«Ладно, – наконец, Роберту пришла в голову здравая мысль. – Хуже же от этого не будет? Нет. Значит, стоит попробовать».
Директрису звали Алёна Ивановна. Она беседовала с молодой незнакомой Роберту учительницей. Увидел участкового, женщина насторожилась, слегка нахмурила лоб, набычилась.
– Простите за вторжение, Алёна Ивановна, – Роберт был образцом вежливости. – Если вы не возражаете, я займу немного вашего времени. Мне необходимо пообщаться с учеником 11 класса Сергеем Корнейчуком.
– Нет проблем, – расслабилась директриса. – Лидия Ивановна! – обратилась она к молодухе, разглядывающей участкового с откровенным любопытством. – Пригласите, пожалуйста, в мой кабинет Корнейчука.
Педагогиня подчинилась молча. Алена Ивановна заговорила с Робертом, строго выдерживая полу-дружеский полуофициальный тон.
– Корнейчук учится у нас примерно 4 месяца. Мальчик… как бы это сказать помягче… средних способностей. Успеваемость слабая, интеллект так себе. Какие-либо таланты отсутствуют напрочь. Но при этом паренек он не злой, не вредный. Дисциплины не нарушает, товарищей не терроризирует. Знаете, бывают такие типы, сами из себя ничего не представляют, зато амбиции выше крыши, апломб зашкаливает… Сергей не из них. А зачем он вам? Я не вполне уверена, но предполагаю: чтобы совершить правонарушение, нужен изрядный запас злобы, дерзости, жестокости. У Сергея ничего этого нет, поэтому не представляю даже, что он с его потенциалом мог натворить по вашей линии.
– Ничего он не натворил, Сергей мне нужен по делу, – буркнул Роберт, он уже жалел, что пришел в школу. Надо было со Степушкой договориться и дома встретиться. Но на это требовалось время, а участковый боялся передумать. Вспыхнувшую в мозгу идею необходимо было воплощать в жизнь немедленно, пока ее нереальность и неправдоподобность не заставили Роберта отказаться от своих планов. А дело шло к тому.
– Прямо интересно, какие могут быть дела у школьника и полицейского, – в голосе директрисы был сарказм. – Ладно, не хотите объяснять, не надо. У вас на всё один ответ: «Тайна следствия».
Роберт собирался вспылить, но взял себя в руки. Как раз пришел Корней. Парень воскликнул радостно: «Роберт Генрихович!» и улыбнулся. Однако улыбка тут же увяла.
– Извините, пожалуйста, Алёна Ивановна, – обратился Роберт к директрисе. – Я бы хотел остаться с Сергеем наедине. Всего на несколько минут.
Женщина поджала сухие губы и надулась, но полицейскому, в общем-то, было плевать на её недовольство. Когда за Аленой Ивановной закрылась дверь, Корней заявил решительно:
– Я не буду искать Ночного охотника! А заставить меня вы не имеете права!