Барышня-певица

Жир намертво прилип к брюкам – сразу видно: хозяйка не скупа. Масла в магду набухала от души. Сухофрукты тоже не подкачали – разваренные чернослив и курага оставили отчётливые пятна на тончайшей синей шерстяной ткани. Лайла так взволнованно суетилась вокруг меня, извиняясь шёпотом, что даже стало немного жаль её – девчонка действительно расстроена своей неуклюжестью.

Она очень странная: её фигура, походка и руки кажутся мне смутно знакомыми, но этот макияж, эта причёска – настолько нелепы, что я не смог бы примерить их ни на одну из своих знакомых. Сказать по правде, на первый взгляд Лайла показалась мне откровенно уродливой – даже не захотелось рассмотреть её повнимательнее. Честное слово, прежде родители предлагали мне намного более удачных невест! Однако, всё же невольно присмотревшись, я пришёл к выводу, что у неё просто очень неудачно подобран образ. Странно, что родители, готовя к смотринам, решили раскрасить её, как индейца, вышедшего на тропу войны. Обычно у старшего поколения в ходу скромность.

Лайла сделала с моими брюками всё, что было в её силах, а потом села за стол, опустив глаза, и за весь ужин не проронила больше ни слова. За неё говорила её мать, Зойра Насгулл. Она нахваливала дочь за скромность, благочестие, прилежание в науках, подходящих для девушки. Молодая мачеха Лайлы – кажется, какая-то европейка – тоже один раз вступила в общий разговор и сказала, что не знает более доброй и искренней девушки, чем её старшая падчерица. Сам господин Насгулл скромно подтвердил слова младшей жены улыбкой и прикрытыми на миг глазами.

Моя мать, со своей стороны, расписывала мои достоинства, ни словом не упомянув о моём намерении покинуть семейное предприятие и уйти в свободное плавание.

– Зачем ты вводишь этих людей в заблуждение? – спросил я её, когда мы вернулись домой. – Очевидно, они рассчитывают на богатого жениха с большими средствами, а я в этом смысле тёмная лошадка…

– Халибу не принципиально нужен богатый зять, – вступил мой отец. – Он сам сказал мне это в разговоре. Главное, чтобы это был достойный и надёжный человек, который сможет заботиться о его дочери. Он даёт за ней хорошее приданое, которое позволит…

– Так вот, в чём дело! – внезапно осенило меня, и я тут же вспыхнул, так что даже позволил себе перебить отца. – Вы решили, раз я отказываюсь быть директором, обеспечить мне будущее при помощи удачной женитьбы?

– Что же в этом плохого, сынок, если девушка благочестивая, образованная, к-красивая…

– Я не женюсь из-за денег! – отрезал я, решив не уточнять, насколько "красивой" мне кажется эта девушка. – И я не женюсь на Лайле Насгул. Ни за что! Она мне не нравится!

– Не нравится, так понравится! – сердито заворчал отец. – Все женщины одинаковы, не всё ли равно, на ком жениться?

Мама бросила на него обиженный взгляд, и он нехотя поправился:

– Кроме тебя, разумеется, моя дорогая Жасмин.

– Нет, – холодно ответил я, – мне не всё равно, на ком жениться.

– У тебя уже кто-то есть на примете? – оживилась матушка.

Мои щёки внезапно вспыхнули.

– Не всё ли равно, кого он там приметил?! – раздражённо возразил ей отец. – Ты же слышала, мать, он не женится на деньгах! Как пить дать, связался с какой-то чёртовой авантюристкой, которая только и может, что хвостом вертеть. А? Так?! Отвечай!

– Я очень настоятельно прошу вас не говорить так! – прошипел я, изо всех сил стараясь приглушить волну гнева, поднимающуюся в груди. Господь завещал нам почитать родителей…

– Ты ещё будешь мне указывать, сопляк! – не на шутку разошёлся отец. – Вы только посмотрите на него! Ему предлагают всё самое лучшее, о чём другие только мечтают, а он ещё нос воротит! Да знаешь ли ты, сколько людей в этом городе хотело бы породниться с Халибом Насгуллом?!

Не знаю, вот я – не хочу. Я женюсь на девушке, а не на её отце! Решил не говорить этого вслух, потому что разговор и так зашёл в тупик. И конечную точку в нём поставил отец:

– Вот тебе моё родительское слово: или ты перенимаешь у меня все дела, или женишься на этой девушке. Третьего не дано. Точнее, в третьем случае ты мне больше не сын!

Я молча кивнул и уже направился было в свою комнату – собирать вещи, но тут матушка возопила белугой:

– Сынок! Одумайся, сынок! Как я буду без тебя? Ты разбиваешь материнское сердце!

Она обернулась к мужу:

– Неделю, Мустафа! Дай ему подумать неделю, умоляю! А ты, сынок, познакомься с девушкой поближе! Пожалуйста! Пожалей мать!

Я вздохнул, понимая, что всё это пустая трата времени. Я не променяю свою Лазизу даже на самую красивую и богатую невесту на свете – и уж тем более на эту странную Лайлу Насгулл. Но разве я мог отказать матери?

Глава 6. Отступить, чтобы победить

Гаяр

Я ждал следующего концерта с волнением и страхом. Но ждал. И томился в этом ожидании. Мне хотелось увидеть и услышать Лазизу, пусть даже она не станет со мной разговаривать и отвечать на письма. Я так истосковался по её пению – невозможно описать словами. Будто прошло не трое суток, а целая неделя или даже месяц.

На этот раз я не стал покупать целый букет – понимал, что письмо она, скорее всего, читать не станет, а тем более отвечать. Поэтому взял в магазине одну розу – чтобы иметь законный повод подойти к сцене – и пока охранник не прибежит оттаскивать меня, извиниться и наговорить ей всяких глупостей. Я просто не могу больше держать их в себе.

Я сел за свой обычный столик, заказал лимонад и стал ждать. Лазиза появилась, как всегда, вовремя и обвела глазами зал. И остановилась на мне на секунду – или только показалось? Она запела – и весь мир замер. Я плыл на волнах этих звуков, не чувствуя больше ничего, словно весь превратился в слух. Я не замечал ни запаха кальяна, ни мягкости сиденья, ни разговоров вокруг. Вся Вселенная сосредоточилась для меня в этой хрупкой девушке, чьё доверие я так опрометчиво потерял.

Время летело незаметно, но при этом я еле дождался перерыва. С бешено стучащим сердцем поднялся из-за стола, подхватил свою бело-розовую розу и двинулся к сцене.

Лазиза явно намеревалась от меня сбежать – уже пошла к выходу в служебные помещения, – но я громко окликнул её, и она нехотя обернулась. Я протянул розу, гляда на неё в отчаянии и смятении. Девушка покачала головой и пошла дальше. Кровь ударила мне в голову и грудь, я побежал наперерез, крича:

– Лазиза, постойте! Пожалуйста!

Я преградил ей путь, всё так же протягивая вперёд цветок. Певица отшатнулась и негромко сказала:

– Пропустите меня. Немедленно. Иначе вас схватит охрана.

Я сложил руки, зажав меж ними розу:

– Умоляю, простите меня! Обещаю, что больше…

– Вы уже обещали! – напомнила Лазиза, разбивая мне сердце.

Она права, я дал ей слово…

– Это был мне урок! Первый и последний! Больше я никогда..!

В этот момент кто-то со спины схватил меня за руки и потащил прочь.

***

– Молодой человек, – грозно глядя на меня, хозяин клуба Хасан прогуливается туда-сюда по кабинету, – Вы что себе позволяете? Думаете, это какой-то притон, где человек за деньги может позволить себе всё, что угодно?

Я стою перед ним, сложив руки на груди и только провожаю его глазами, даже не поворачивая головы.

– И в мыслях не было, господин! Мне просто нужно было сказать пару слов госпоже Лазизе…

– Но она, очевидно, не желала вас выслушать!

Я опустил голову.

– Между нами произошло недоразумение…

– Недоразумения происходят меж знакомыми людьми, а госпожа Лазиза не водит знакомств с посетителями.

– Поверьте, у меня нет намерения каким-либо образом оскорбить эту девушку. Напротив, я восхищён ею в самом лучшем и благородном смысле этого слова!

– Тем не менее, вам следует руководствоваться её намерениями, а не только своими.

– Да. Хорошо. Я понял. Так и поступлю.

Хасан удовлетворённо кивнул и отпустил меня, настоятельно рекомендовав мне сразу отправляться домой.