Страница 4 из 8
— Пока нет, во всяком случае, нет в количестве, о котором стоит говорить. Имевшиеся в моём распоряжении дозы я испробовал на себе, нужно было убедиться в отсутствии побочных эффектов. Убедился. Вредных побочных эффектов нет. И я послал надёжного человека в Южную Африку. У меня там остались знакомые и среди буров, и среди англичан, и среди туземцев, так что какое-то количество грибов будет наверное. Хотя и английский доктор тоже не сидит сложа руки, конечно. Но мы поладим.
— У этого доктора есть имя?
— Он весьма известный человек, его знают миллионы. Но не как врача, а как писателя. Это Конан Дойль. Артур Конан Дойль. Мы оба учились в одном университете, и уже в Африке сдружились, насколько русский человек может сдружиться с англичанином.
— Что ж, коллега. Я в вашем распоряжении. Когда вы начнёте свои опыты, известите меня. Вы зарегистрировались во врачебной управе? И вообще, где вы собираетесь жить? «Франция» отличная гостиница, но это всего лишь гостиница. Да и дорого здесь.
— Поскольку я приехал только сегодня — нет, не регистрировался. И вообще я не собираюсь заниматься врачебной практикой сколь-либо широко. Война сделала меня мизантропом, а лечить людей без любви к ним было бы нечестно. А жить… Я намерен приобрести дом с садом, быть может, устроить крохотную санаторию, на одного-двух человек. Но за один день дом не купишь, и потому я пока во «Франции».
Сославшись на необходимость навестить больного, доктор ушёл в ночь, отказавшись и от сигары, и от коньяка.
Ему нужно собрать сведения, проверить. Вдруг я авантюрист, сумасшедший или просто мошенник? Такое случается во все времена.
Что ж, это говорит в его пользу. Пусть проверяет.
Я бы и сам не прочь — проверить барона Магеля.
Я люблю дотошных читателей, я и сам дотошный читатель, но знаете, погода до градуса — это уже перебор (не говоря уж о том, что и дождь бывает при минус трех, и Москва велика, если на метеостанции минус три, то где-то и плюс один возможен).
Вот во избежание подсчета градусов, заклепок и саженей, я и написал предуведомление. А мир наш, и магии в нем не больше, чем в нашем.
Но и не меньше.