Назад дороги нет

При упоминании стройки Калеб слегка помрачнел, ему наверняка не нравилась работа, которой приходилось заниматься. Вскоре друзья дошли до заброшенного ботанического сада, сами того не заметив. На самом деле, по мнению Ричарда, там уже и сада то никакого не было – всё поросло высокой травой и сорняками, полностью потеряв былую красоту.

Сад окружал длинный железный забор с замком на воротах, и юноша не совсем понимал, как они смогут проникнуть внутрь. Но друзья, проведя его немного вперед вдоль забора, указали на отогнутые прутья, сквозь которые с легкостью мог бы пролезть взрослый мужчина.

Небо после дождя, все еще было серым и пасмурным, и сад отчего-то казался Ричарду жутким.  Здесь царила кромешная тишина, словно они попали в место, где вымерло все живое и остались только старые деревья и разросшиеся кустарники —свидетели давно минувшего прошлого. Из доносившихся звуков были только шаги друзей по дороге. Они вышли на каменистую тропинку, в полном молчании прошли несколько сотен метров, свернули направо и спустились по склону вниз. В глаза Ричарда тут же бросилась круглая полуразрушенная беседка. Высокие колонны подпирали ее купольную крышу, одну из стен обвивал зеленый плющ. Внутри беседки были две лавочки, а по левую сторону вдалеке находились старые теплицы, куда, впрочем, при большом желании, тоже можно было залезть. Когда-то это наверняка было одно из самых красивых мест этого квартала, но сейчас тихое, полуразрушенное и умирающее, оно навевало тоску.

– Ого! – произнес Ричард, оглядываясь. – Здесь жутковато.

– Я знала, что тебе понравится, – Эмма взглянула на него сияющим лицом, хлопнула ладонью по плечу и широко улыбнулась.

Ричард кивнул ей, послав слабую улыбку в ответ. Калеб, оставив задумчивого Ричарда и Эмму чуть позади, зашел прямо в беседку. Усевшись на лавочку, достал сигарету, засунув ее за ухо, похлопал себя по карманам и досадливо вздохнул.

– Чёрт! Забыл спички, – пробормотал он. – Ричи, у тебя есть?

Ричард вздрогнул, покопался в карманах своих брюк и нащупал маленький коробочек. Он подошел к другу и протянул ему спички. Юноша выхватил из его рук коробок и попытался зажечь сигарету несколько раз подряд, и каждый раз безуспешно.

– Они у тебя противопожарные что ли?

Ричард издал вздох и закатил глаза:

– Дай сюда, – он протянул раскрытую ладонь, но Калеб ударил кулаком по его ладони и повернулся к нему спиной.

– Иди в жопу, Ричи, я сам прикурю.

Эмма, присев на соседнюю скамейку, со скептическим лицом наблюдала за молодыми людьми.  В этот момент она подозревала, что была самым разумным человеком в их компании.

– Тебе прикурить, красавчик? – раздался вдруг незнакомый Ричарду грудной женский голос.

Юноша отвел недовольный взгляд от Калеба, с любопытством посмотрев, на незаметно подошедшую парочку. Наверное, это и были Билли и Джеки.

Вместе они выглядели совершенно необычно, но на удивление привлекательно. Билли был высоким темнокожим парнем с бритой головой, миндалевидной формы карими глазами и длинными музыкальными пальцами, лежащими на плечах Джеки. Она же была, маленькой и пухленькой, с лицом в форме сердечка и короткими каштановыми волосами. Очень привлекательная, особенно сейчас, когда улыбалась, томной хитрой улыбкой, от чего на щеке появилась ямочка.

– Ребята, это Ричард, – представила юношу Эмма, и Билли с Джеки послали ему теплые дружелюбные улыбки.

В дальнейшем разговоре Ричард почти не участвовал, слушая вполуха. Новые знакомые, несомненно, ему нравились, они были приятными ребятами, но почему-то Ричард все равно почувствовал себя немного скованно, совсем ни как наедине с Эммой и Калебом. Подсознательно, он переживал, что скажет что-то невпопад, и Калеб и Эмма поймут, насколько посредственный и скучный Ричард на фоне Билли и Джеки, и уже не будут общаться с ним как до этого. Ведь так оно все и было на самом деле. Когда-то Макс предпочел ему Ларри, а Роджер и Дэнни терпели его только из жалости, однажды и вовсе решив сыграть в свою злую шутку. Он часто думал об этом, мог часами лежать на своей кровати, невидяще рассматривая белый потолок, замечая на нем каждую трещинку и шероховатость, и не откликаясь на требовательный зов своей матери. Перебирал в голове все что мог сделать или сказать неправильно. Ведь было же что-то такое в Ричарде, что заставляло других людей его сторониться. А он все никак не мог понять что.

Он совсем потерялся в своих размышлениях, и вздрогнул, когда Калеб легонько потряс его за плечо. Юноша посмотрел в его зеленые глаза, заметив там долю обеспокоенности. Калеб словно спрашивал: «Ты в порядке, приятель?», – и Ричард медленно кивнул мол, – «Да, конечно. Глупый вопрос».

– Короче, вот, что я хочу сказать, – говорил в этот момент Билли. В его голосе слышалось заметное волнение. – Есть одна женщина, Линда Кейн.  Она организовывает карнавал в Аспен-Хилл для того, чтобы покончить с расовыми конфликтами в Эн-Си. Вся моя община, все черные дрозды5 там будут, и для меня это важно.

Он помолчал, взглянул на Эмму, затем кинул быстрый взгляд на Ричарда и остановился на Калебе:

– В общем… вы придёте?

– Подожди-подожди! – Калеб ошалело уставился на него, в эту секунду даже в очках его глаза казались необычно большими. – То есть, ты хочешь, чтобы мы пошли в самый криминальный район Эн-Си, где этот карнавал, скорее всего, перерастёт в побоище между копами, эмигрантами и остатками «Белого кнута»?

Юноша на мгновение замолчал, долгим взглядом окинув Билли. На лице его медленно расцвела широкая улыбка:

– Я в деле! – выпалил Калеб и подмигнул другу. Билли громко засмеялся.

– Спасибо, братишка! – радостно произнес он.

Ричард ошарашено замер, во все глаза уставившись на друга. Что-то ему подсказывало, что на этот карнавал все-таки лучше не соваться.

– А, кто такие эти «Белые кнуты»? – осторожно спросил он.

– Это твари, которые косят под богатеньких детишек, и выступают под лозунгом «Эн–Си для белых». Раньше они нападали на жителей Аспен-Хилл – на их счету ни одно убийство, изнасилование, избиение. Поганые ублюдки! – Билли сплюнул, достал из кармана сигарету и закурил. – Тогда, наши по-тихому избавлялись от них. А теперь, когда их осталась горстка человек, мы хотим заявить о себе как о равных членах этого общества.

Ричард неловко взъерошил волосы, даже не зная, что на такое можно ответить. Он раньше никогда всерьёз не задумывался о расовой дискриминации, хоть и был наслышан о жестокостях, творившихся в Эн-Си. И разве это справедливо? Ричард понимал, почему этот парад был так важен Билли и многим другим людям. Но все-таки что-то неумолимо ему подсказывало, поход туда может оказаться даже хуже, чем их вчерашняя заварушка в клубе.       «Ты просто трус Ричард, – подумал юноша – не ты ли всю свою жизнь мечтал о приключениях?». К тому же, что о нем только подумают Калеб и Эмма, если он так малодушно решит отказаться.

– Но, что будет на этом карнавале? И когда он будет? – спросила Эмма, с интересом смотря на Билли.

– Карнавал будет в последнее воскресенье следущего месяца. Всё начнется на улице Сентфор, потом перекинется на улицу Келлергана, и дальше по Остборн Гроув, – молодой человек улыбнулся. – Будет очень жарко: карибская музыка, национальные костюмы, танцы.

Эмма кивнула, с теплой улыбкой потянулась к Билли, взяв его ладони в свои.

– Мы все придём Билли.

– Притормози, Пташка-Кин-Дин, – произнес вдруг Калеб более резким тоном, чем он хотел. Лицо его приняло суровый вид.

– Какого чёрта, Калеб?  – Эмма недовольно скривилась, от чего на ее лбу появилась хмурая морщинка. Она не понимала в чём дело. Калеб не ответил, схватил ее за ладонь, потянув вон из беседки и на ходу крикнув Ричарду и Билли с Джеки:

– Мы сейчас вернемся!

Они отошли поближе к теплицам, чтобы остальные точно не смогли бы услышать их разговор.

– И чё эт’ было? – выпалила Эмма. Вырвала свою руку из хватки Калеба, и, прищурившись, скрестила руки на груди, задрав подбородок, чтобы посмотреть прямо в его глаза.

5

Черные дрозды – термин, которые употребляли во времена рабства по отношению к чернокожим. В последствии этим термином называли себя борцы по борьбе с расовой дискриминацией.